— Я пойду на задний двор и начну копать, — обратился Доминик к Линде.

После его ухода, Линда объяснила Сэм, что умерла немецкая овчарка по имени Джинджер. Она позвонила Доминику, надеясь, что он сможет помочь ей похоронить старую собаку.

— Я не должна была приезжать, — сказала Сэм.

Линда понимающе похлопала ее по руке.

— Я бы сделала точно так же. Доминик заботится о тебе. Я бы даже сказала, что он в тебя влюбился. Он никогда и ни о ком не говорил так, как он говорит о тебе.

***

Доминик приехал домой незадолго до полуночи. Сэм ждала его.

— Как твой отец?

— Все еще спит на диване. По-моему, он не пошевелился ни на дюйм.

На джинсы Доминика прилипла грязь, а его обычно чистую, выглаженную рубашку покрывали пятна пота. Его глаза были уставшими. Ее сердце рванулось к нему. Как выяснилось, Джинджер был первой собакой, которую Линда взяла в место, которое они сейчас называли Приют для старых собак. Линда делала всю работу, а Доминик давал средства, чтобы поддерживать ее деятельность.

Сэм последовала за Домиником в спальню.

— Прости меня за сегодня.

— Обвинять можно нас обоих.

Она вздохнула.

— Было бы лучше, если бы ты оставил записку.

— Если бы я оставил записку, то ты бы за мной не поехала?

Она почесала нос.

— Вообще-то, я нашла адрес, когда одалживала твою машину. Так как ты не отвечал ни на один из моих вопросов, я решила взять дело в свои руки.

— Есть еще что-то, о чем я должен знать?

— Я видела сообщение от Джулии: Каждый час без тебя – это словно кинжал в моем сердце. С нетерпением жду новой встречи с тобой. Джулия.

— Ты запомнила текст?

— Он просто укоренился в голове.

— А я еще себя считал недоверчивым идиотом.

Сэм посмотрела ему в глаза.

— Ты видишься с Джулией?

Он покачал головой.

— В последний раз я видел ее, когда ты встретилась с ней на Гавайях. С тех пор она продолжает писать мне.

— Я чувствую себя ревнивой дурой. Я ведь не такая, — сказала Сэм. — Если ты с этого момента не захочешь рассказывать мне, куда уходишь, все в порядке. Я закончила с вопросами. Мы женаты не по-настоящему. Мы просто спим друг с другом, это ведь так?

Он стащил грязную обувь и носки и отставил их в сторону.

— Это так.

— Я смогу справиться с тем, что происходит между нами.

— Я рад, — он стащил свою футболку и добавил ее к остальной куче.

— Что ты чувствуешь насчет всего, ну, насчет меня?

— Ты говоришь о чем-то еще, кроме того, что ты лазила в моем телефоне и шпионила за мной?

— Да, — сказала она, отмахиваясь от всего, словно ничего не произошло. — Ты говорил мне, что я тебе нравлюсь, но почему я тебе нравлюсь?

— Старые комплексы появляются снова?

— Разумеется, нет. Я знаю, что я забавная, умная и красивая.

— Ладно, — с улыбкой сказал он. — Я сыграю в эту игру. Ты очень глупая, но мне в тебе понравилось, например, то, что ты прокралась тайком к Линде в темноте и на высоких каблуках.

— Я не подумала о том, чтобы захватить кроссовки.

— Мне также нравится, как ты танцуешь. У тебя абсолютно нет чувства ритма, но ты просто продолжаешь двигаться. Это мило.

— Эй, мы получили третье место благодаря моей способности танцевать твист.

— Согласен.

— Ладно, отлично. Я глупая, и у меня нет чувства ритма. Что еще?

Он потер подбородок.

— Когда ты нервничаешь, твой левый глаз подергивается. Мне это нравится.

— Это смешно. Мой глаз не дергается.

— Дергается, — заверил он ее. — Чем сильнее ты нервничаешь, тем быстрее двигается твое веко.

О, Боже.

— Когда ты возбуждена, то говоришь очень громко...

Она скрестила руки.

— Насколько громко?

— Пронзительно громко.

— Понимаю, — прошептала Сэм.

— Мне очень нравится тот хриплый, задыхающийся звук, который ты издаешь, когда я уношу тебя в то особенное место, когда мы занимаемся любовью.

Сэм переместила вес с одной ноги на другую.

— Ты знала, что твой левый глаз чуть косит внутрь, когда ты устаешь?

— Ладно, хватит, — сказала она, — уже жалею, что спросила. Давай просто остановимся на том, что я забавная, умная и красивая.

— Даже не знаю. Я думаю, что вся эта штука с раскрытием начинает меня увлекать.

— Я просто думаю, что нравлюсь тебе потому, что нахожусь в твоем доме, и это очень удобно для тебя.

— Я не задумывался об этом, но да, ты права, и для меня очень удобно, иметь тебя под боком. И также очень хорошо понимать, что между нами могут быть хоть какие-то отношения, пока мы находимся в ловушке в этом доме.

Сэм уперла руку в бедро.

— В ловушке?

— А как ты это называешь?

— Я называю это роком, судьбой, шансом.

— Ну да, — сказал он. — Все вышеперечисленное.

Она пихнула его в ребра.

— Ладно, я думаю, хватит с нас разговоров и откровений на одну ночь.

— Если я продолжу восхвалять тебя, — со смешком сказал он, — то ты можешь возгордиться, и что я тогда буду с тобой делать?

— Даже не знаю, — ответила она, — но очень бы помогло, если бы ты сказал мне парочку комплиментов, прежде, чем выдавать список моих менее очаровательных качеств.

Шагнув вперед, он притянул ее в свои объятия.

— В тебе что-то есть, Сэм Джонстон. Может быть наивность, это часть твоего шарма. Мне нравится быть рядом с тобой. Мне нравится держать тебя, и вдыхать сладкий аромат твоих волос.

От него несло собаками, грязью и потом, но она не обращала на это никакого внимания. Если бы ее отец не спал в соседней комнате, она бы потащила его в постель.

Доминик отстранился.

— Больше никаких секретов между нами?

Она кивнула.

— Больше никаких секретов.

Глава 23

Прошла еще неделя, прежде чем Кейт, наконец, навестила Сэм дома.

Сэм была рада ее видеть и надеялась, что они обе смогут начать с начала.

— Я так рада видеть тебя, пожалуйста, проходи!

Сэм представила Кейт мужу. Они успели обменяться любезностями до того, как Цезарь и Рекс вбежали в комнату, виляя хвостами и конкурируя за внимание. Цезарь немного хромал, а бедный Рекс постоянно натыкался на стены и кресла, но вместе они составляли весьма забавную парочку, даже когда Шекспир начал шипеть, демонстрируя, кто здесь всем управляет.

Девушки отправились на долгую прогулку по пляжу и разговорились о том, что происходит с их семьями и коллегами. Двадцать минут спустя они стояли у перил патио Доминика, с видом на океан.

— Митси сказала мне, что ты уволилась. Это правда?

Сэм кивнула.

— Я собираюсь начать рассылать свои резюме. Через какое-то время, может быть напишу роман... любовный. Я пока не уверена.

Кейт хмыкнула.

— Я никогда не представляла тебя в роли романистки.

— А как насчет тебя? — спросила Сэм. — Ты счастлива там, где ты сейчас?

— Ты шутишь? Мне нравится работать в "Ритме ЛА" и это одна из причин, по которой я здесь. Я хочу быть абсолютно честной с тобой. Если я смогу уговорить тебя и Доминика дать мне эксклюзивное интервью, Митси повысит меня.

Сэм наморщила нос.

— Митси нравится раздавать обещания, которые она не собирается выполнять. Я не верю ей, Кейт. У тебя критический склад ума, и ты хороший писатель – два ингредиента, чтобы быть великолепным журналистом. Ты можешь получить любую работу, какую захочешь.

— То есть, ты намекаешь на то, что не дашь мне интервью?

Плечи Сэм опустились.

— Я не могу. Пойми, мой брак все еще слишком хрупок.

— Я видела анонсы шоу Барбары Феллс. Полагаю, если вы отправляетесь на национальное телевидение, вы смогли бы дать одно местное интервью для фанатов Доминика здесь, в Лос-Анджелесе.

Сэм покачала головой.

— Я должна сейчас отделиться от Митси и газеты. Если я изменю решение, я дам тебе знать.

— А ты не могла бы хотя бы, провести меня по дому, прежде чем я уйду?