Но внутри он совершенно не изменился. Он остался таким же молодым лавтром, который с упоением и ночи на пролет обучался, чтобы познать сложное мастерство волшебства. Остались при нем его красивые, глубокие серые глаза, и незабываемая добрая улыбка. В такого было просто невозможно не влюбиться. Это был тот самый Истор.

А она… она не изменилась. Судить о возрасте драконов по внешности нельзя. Драконы живут намного дольше людей. Год… десять… сто… для драконов такие цифры лишь маленькие отрезки времени.

Сердце молодой драконихи пылало огнем. Даже не смотря на то, что по своей магии она ледяной дракон. Но её душа всегда была тепла к людям. И желала тепла в ответ. Сколько она ждала, когда снова сможет увидеть своего возлюбленного. Но сейчас стоило отложить эмоции.

Но ведь их всегда так сложно прятать.

- Видишь? Ты и сама прекрасно понимаешь,что эмоции мешают тебе мыслить здраво. Мы долго искали возможности. Сейчас те, кто перебрался в этот мир – последняя надежда Ксераголя. Нельзя позволить эмоциям туманить твой разум, – Сейр подошел к Айсе. Девушка отшатнулась. Дракон схватил её за волосы и подтянул к себе. Айса вскрикнула и выставила вперед руки. Она всю жизнь боялась Сейра. От него можно было ожидать всего. – Поняла?!

- Сейр, пусти её! – крикнул Дарак, с яростью глядя на эту сцену. Часто он видел, как Сейр кричал на более молодую дракониху и даже иногда поднимал на неё руку. Пока Дарак был маленьким, он мог лишь утешать заплаканную девушку. После он стал вступаться за неё. Но всё равно было видно, что Сейр не забросил свое занятие. Айса часто бродила как в воду опущенная. Всё изменилось, когда в двадцать два Дарак официально был коронован. Тогда для Сейра слово короля стало авторитетом. Хоть на некоторое время, но он оставил несчастную девушку в покое.

- Ваше величество…

- Я сказал пусти её! Сейчас же!- крикнул Дарак. – Считай, это приказ короля!

- Хорошо, – Сейр медленно опустил волосы Айсы. Девушка в мгновение отскочила и подбежала поближе к Дараку. Он единственный, кто мог её защитить.

- Не бойся, – прошептал Дарак. Драконы не всегда суровы. Айса и вправду ледяной дракон. Но не в плане злости или холода в её сердце. Айса хрупка как тонкий лед и нежна, как горная роза, которые растут даже на самых высоких горах.

- Ваше величество. Этот Истор – угроза. Единственная и опасная угроза. Сейчас только он сможет нам помешать. Ваш отец совершил ошибку, позволив ему обучаться древней магии, – продолжал Сейр, словно мгновенно забыл инцидент с ледяной драконихой. – И насколько вы знаете, угрозу нужно устранить до того, как она сможет помешать. Если вы хотите, я сам могу привести приговор в исполнение.

- Сейр, хватит! Замолчи! – вскрикнул Дарак.

- Что-то не так? – дракон видимо и вправду не понимал причину гнева короля.

- Я сказал тебе, замолкни! С тебя достаточно! На тебе сейчас и так кровь невинного! Смерти жителям Вольяма я не хочу, как и окончательной гибели Ксераголя! Всё нужно сделать тихо! А за то, что ты убил того сювтра…

- Я… Я ведь…

- Что?! Неужели сейчас ты испугался за свою шкуру!?

- Но Ваше величество…

- Всё! Замолчи! Я не хочу тебя больше слышать! – Дарак снова уселся на трон. Гордо он смотрел на дракона, и в глазах молодого короля пылали ярость и уверенность. – Убийства допустимы лишь на войне. Когда защищаешь свой дом. Свою семью. Но то, что совершил ты, это преступление. И за такое наказывают по закону! Неважно по какому. Ксерагольскому или альгоранскому. Ты убил невиновного. И поверь мне, когда всё закончится, мы еще вернемся к этому вопросу.

- Ваше величество, поверьте, мне жаль, что так произошло с тем юношей, – Сейр отвел взгляд. Ни малейшего сожаления не прозвучало в твердом и скрипучем голосе дракона. – Но ваш план должен быть исполнен.

- Я знаю это.

- Тогда позвольте мне вернуть рунный меч в Ксераголь. Мальчишке уже всё равно, а место этого меча в нашем мире.

- Хорошо. Только живо!

Артур с огромным трудом открыл глаза. Всё тело жутко болело. Он практически не мог пошевелиться. Какое- либо движение причиняло ужасную боль. Огромных усилий стояло войну просто приподняться. С его спины посыпались мелкие куски камней и толстый слой пыли. Артур закашлялся. Из-за пыли было тяжело дышать. Воздух был грязным. Пыль забивалась прямо в легкие. Сильно болела голова.

Дотронувшись до области чуть ниже виска,Артур обнаружил, что оттуда тонкой струйкой течет кровь. Левый рукав его кофты был полностью порван. Почти по всему телу Артур чувствовал ссадины. Но больше всего болела тыльная сторона головы. Именно затылком воин и ударился, когда дракон отбросил его к стене.

- Чеерт, – протянул Артур. В горле чувствовалась сухость. Хотелось пить. Воин потер затылок. – Завтра будет больно. Хотя чего я вру? Больно уже сегодня.

Артур поднял голову вверх. Хоть с потолка и обрушилось половина плит, но две мощные колонны, сложившись крест накрест, не давали потолку окончательно свалиться. Видимо только благодаря такой особенности архитектуры Артур и остался жив. Однако то, что обрушилось, создавало гигантский завал. Пробраться сквозь груду камней было невозможно. Артур оказался в ловушке.

Вдруг страшная мысль словно ударила Артура прямо по голове. От этой мысли воин резко вскочил на ноги. Даже боль его не остановила. Он огляделся вокруг. Рукой Артур прикрывал голову, чтобы вторично не удариться. В темноте он практически ничего не мог разобрать.

- Дезмонд! Дезмонд, ты где?! – Артур зашелся в приступе кашля. Ответа не последовало. Артур еще раз попытался позвать друга, но снова закашлялся. Страшная мысль всплыла у него в голове.- «Неужели его засыпало?»

Артур буквально грохнулся на землю. Ноги его практически не держали. Но это было меньшим. Он не мог поверить, что волшебник сейчас может быть мертв. Но ведь тогда… Тогда Артур оттолкнул его. А ещё тот дракон. Не важно, что, но было понятно, что что-то произошло. От злости и боли Артур со всей силы ударил кулаком по обломкам камня.

Конечно, Артур и Дезмонд были совершенно разными. И не только в отношениях рас. Дезмонд – спокойный парень, который любит сидеть дома и читать книги, а Артур – дебошир, привыкший к военным походам и пьяным гулянкам. Казалось, между ними нет ничего общего. Но если присмотреться получше , заглянуть за грань того, что видят глаза, то можно было увидеть, что они похожи. Они оба любили свободу, ненавидели несправедливость, алчность и другие человеческие пороки. Веселый и задорный нрав тоже принадлежали им обоим.

Артур уже привык к некоторым странностям своего товарища. Например Дезмонд любил много говорить, особенно если речь заходила о его любимом занятие – магии. Волшебник говорил так много, что иногда Артуру хотелось заклеить ему рот. Но всё равно Артур не жалел, что назвал Дезмонда своим другом. Они были близки как братья. Более близкого друга у Артура не было. Да, молодой капитан был душой своего отряда, но никого из своих солдат он не мог назвать лучшим другом. А вот Дезмонд был другим. За несколько месяцев он заслужил полное доверие Артура.

В незнакомых компаниях или в окружении других отрядов волшебник обычно молчал и держался в стороне, но зато когда отряд был в полном составе далеко от чужих, Дезмонд показывал весь свой ум и проявлял веселый нрав. Он легко стал своим. Артуру иногда казалось, что он знает его всю жизнь.

Однако у Дезмонда было одно качество, которое Артур считал его главным недостатком. Этим качеством была ненависть. Дезмонд ненавидел себя. Винил себя в том, что появился на свет, в том, что Истору пришлось с ним маяться. Артур пытался доказать другу, что тот ни в чем не виноват. Войну было жалко несчастного волшебника, и он пытался объяснить ему то, о чем думал. Однако словами это получалось редко. Не потому, что Дезмонд не слушал товарища, а потому, что Артуру очень тяжело давались слова утешения. Чаще всего это выглядело как мощный удар по затылку и что-то вроде: «Хватит забивать себе голову всякой ерундой!». И частенько можно было услышать любимую шутку Артура: «Харе ныть! Тут и так климат влажный, а ты еще большую сырость разводишь». Это Дезмонд слышал очень часто.