Александр Николаевич сидел за столом и внимательно читал документы. Но стоило мне войти, как его глаза мгновенно оторвались от бумаги, и взгляд устремился прямо на меня. Я едва удержал себя в руках. Ведь четко же понимал, что видеть он меня никак не может. Но ведь что-то чувствует. То ли движение воздуха, то ли просто чутье, но проводить много времени в приемной как-то резко расхотелось. Пришлось срочно искать выход.

   По большому счету помогла фантазия. Ведь если я могу переместиться в любое место, которое могу представить, то что мне мешает переместиться просто на сколько-то метров? Надо попробовать. Я прикинул, каким может быть кабинет Сталина и расположение мебели в нем. Втыкаться в середину стола не улыбалось. И задал себе цель - прыжок ровно на четыре метра. Уф, получилось. Уж не знаю. Почувствовал ли что-то Поскребышев или нет, но я стоял в кабинете, аккуратно вписавшись между стульями приставного стола и стеной.

   Видимо, что-то такое бессменный секретарь Сталина уловил. Не прошло и пары минут, как дверь кабинета открылась и в проеме показалась голова Поскребышева. Внимательно оглядев пустой кабинет, голова так же молча исчезла и дверь захлопнулась.

   Вот теперь можно перевести дух. Добрался. Пройдя к столу Сталина, я уже решил было положить заготовленное письмо на стол, как вдруг остановился. А что если еще до прихода Самого письмо увидит тот же Поскребышев? Бело-желтоватый листок бумаги, на котором крупными буквами написано "Сов. Секретно. Тов. Сталину лично в руки. Никому другому не открывать и не читать!", на зеленом сукне стола наверняка заинтересует секретаря, которому по должности полагалось знать все, что попадает на стол Вождя. Да, может получиться некрасиво. Ну и ладно. Не ходит же Сталин совершенно бесшумно? Услышу и успею подкинуть, когда он будет на подходе. А пока можно присесть и передохнуть на диване сбоку.

   При всем том, что я был предельно собран и напряжен, я чуть не пропустил шаги Сталина. Вовремя встрепенувшись, я мигом положил письмо на стол и отскочил обратно к дивану. Садиться я уже не рискнул.

   Открылась дверь и вошел ОН. Вот тут-то меня и пробрало по-взрослому. Если я раньше думал, что мандражирую, то сейчас меня буквально трясло. И даже постоянное напоминание себе, что ничего со мной не может произойти в принципе, успокаивало не сильно. От Сталина, в общем-то не очень большого роста, ниже меня на голову, как минимум, веяло столь явной властной энергетикой, что сопротивляться ей было не просто. Да и не у каждого, судя по истории, получалось в принципе.

   Наконец, мой внутренний аутотренинг дал некоторые плоды, и я слегка расслабился и начал с интересом смотреть на Сталина. А у него чутье будет, пожалуй, посильнее, чем у секретаря. Встал, не доходя до своего места, и как радаром обшаривает кабинет. Наконец, слегка встряхнув головой, как делают многие, когда им что-то мерещится, Сталин подошел к столу, уселся и вот тут его взгляд буквально прикипел к письму, лежащему прямо посередине стола.

   Целую минуту он сидел молча, не прикасаясь к письму, потом нажал на кнопку под столом и вызвал Поскребышева. -Саша, чаю мне кликни. И, да, кто-нибудь в кабинет без меня входил?

   - Да Вы что, товарищ Сталин, как можно. Я только один раз заглянул, что-то почудилось, но даже шага в кабинет не сделал. Ну а через меня вообще никто не просочится. А что-то случилось?

   - Нет, ничего не случилось, иди, работай.

   Все это время я стоял на одном месте, боясь шелохнуться.

   - Ну что же, посмотрим, что нам за сюрприз приготовили, - произнес Сталин и развернул письмо. Я специально не стал укладывать его в конверт, чтобы было меньше опасений насчет яда или еще какой пакости. Видимо, я оказался прав. Даже сам листок Сталин прихватил за самый краешек и развернул двумя пальцами одной руки.

   То, что происходило дальше, надо было видеть. Я даже расслабился окончательно и успокоился. Вот теперь можно и поговорить, как человек с человеком. Хотя категории настолько разные, что я даже не мечтал о том. Чтобы сохранить какой-либо собственный рисунок разговора.

   Быстро пробежав глазами бумагу. Сталин сделал огромные удивленные глаза, затем вскочил и начал буквально бегать по кабинету. Ишь, ты, тоже ведь волнуется. Сталин вернулся к столу, явно прочитал документ еще раз и, подняв глаза, медленно обвел взором кабинет. Не опуская глаз, лишь слегка расфокусировав взгляд и пытаясь охватить им все пространство кабинета, Сталин медленно, чуть ли не по слогам произнес: - Это интересно.

   В этот момент я стал снимать невидимость, но мысленным усилием постарался максимально замедлить этот процесс, стараясь дать Сталину мгновения на привыкание и тем самым максимально, насколько это возможно снять напряженность.

   Как только невидимость спала, Сталин мгновенно сконцентрировал взгляд на мне. Жесткий прищур желтоватых тигриных глаз вызвал ассоциацию с прорезью прицела снайперской винтовки.

   - Кто Вы такой? И что Вам нужно?

   - Товарищ Сталин, я тот, кто передал Вам информацию, содержащуюся в письме, и тот, кто может передать намного больше, если Вы меня выслушаете. Разумеется, я понимаю, что для проверки данных Вам потребуется время, но пока я лишь хочу объясниться в самых общих чертах. Для этого мне потребуется минимум полчаса Вашего времени.

   В этот момент начала открываться дверь. Это несли чай. Я мгновенно стал снова невидимым. В принципе все развивалось именно так, как я задумал. Теперь мяч на стороне Сталина. Ему, с одной стороны, требуется время на проверку моей информации, с другой, он явно заинтригован. Да и мое эффектное появление и исчезновение сказались. Ведь наверняка уже понял, что, замышляя худое, я давно уже мог бы сделать все, что хотел и исчезнуть. И все же я видел, что Сталин колеблется. У него было два варианта. Он мог немедленно вызвать охрану и попытаться меня поймать, а мог и промолчать, тем самым давая понять, что готов познакомиться поближе. В принципе я был готов к обоим вариантам. Сталин выбрал второе, чем невольно вызвал у меня дополнительное уважение к себе.

   - Спасибо, можете идти и передайте Поскребышеву, что меня ни для кого нет. Включая его самого. Будет нужен, позову.

   Как только дверь снова закрылась, я опять проявился на том же месте и практически в той же позе.

   - Товарищ Сталин, Вы позволите мне снять пальто и присесть?

   - Да, пожалуйста. Можете садиться на диван. Я Вас слушаю, представьтесь пожалуйста.

   - Как это не покажется Вам невозможным и противоречащим всему, что Вы знаете о мире, я скажу правду. Я из будущего. Иван Петрович Сидоров, родился в Москве в 1963-м году.

   - Да, и как там в будущем?

   Однако, Сталин крепко держит удар, вон даже ни один мускул на лице не шевельнулся, только взгляд стал еще острее.

   - Плохо, товарищ Сталин. Совсем плохо. Собственно потому меня и послали.

   - Кто послал? И из какого конкретно будущего? - Ни одним жестом Сталин не давал понять, что он удивлен или поражен. Скорее в тоне сквозила некоторая ироничность. За которой он прятался, стараясь определить линию поведения.

   - Позвольте, я вкратце расскажу все историю. Которая со мной приключилась?

   - Пожалуйста.

   Я вкратце передал Сталину весь свой сон, закончившийся столь необычным образом. В конце я признался, что, наверное, выгляжу сумасшедшим в его глазах, но надеюсь, что переданная мной информация о событиях ближайших дней позволит ему отнестись к моим словам с большей серьезностью.

   - Вот, собственно, и все для первого раза, товарищ Сталин, - сказал я. Теперь, если у Вас есть ко мне какие-либо немедленные вопросы, я готов максимально честно на них ответить. Я знаю, что до встречи с товарищем Ворошиловым у вас еще сорок минут, но, возможно, Вам нужно заняться какими-то иными вопросами?

   - А откуда Вы знаете про Ворошилова, товарищ Сидоров, ехидно поинтересовался Сталин? Заглянули в журнал Поскребышева?