- Да так, мимо проходил, - Шестерня пожал плечами.

Мужик покачал головой, сказал едко:

- Как же, мимо. Так и скажи - подземники прислали за работой следить. Таиться надоело вот и решил подойти, поглумиться.

- С чего бы? - удивился Шестерня.

- Да с того, - бросил мужик враждебно, - что шибко много знаешь. Не о чем-нибудь спросил, а который раз падает. Давненько видать наблюдаешь.

- Ах вот ты о чем, - протянул Шестерня разочарованно. - Что ж тут следить, если и так видно.

Обескураженный тоном собеседника, мужик произнес с запинкой:

- Что видно-то?

- Вы как натяжение обсчитывали? - Шестерня взглянул с любопытством.

- Э-ээ... натяжение... - Мужик замялся. - Натяжение говоришь... Не выдержав изучающего взгляда собеседника, отмахнулся, сказал зло: - Да никак не рассчитывали.

- Это и видно, - Шестерня усмехнулся. Добавил назидательно: - Четыре раза уронили, уроните еще четыре. А то и все пять. Если не десять.

Строители, что от удара балки разбежались в разные стороны, постепенно подтянулись, стали кружком, с интересом прислушиваясь к беседе. Один, мелкий мужичонка, с впалыми щеками и глубокой залысиной сказал с грустью:

- А что делать? До того всегда поднимали, со скрипом, но все-таки. А эта, видишь, тяжелее оказалась. Не можем и все-тут.

Другой, широкий, с попятнаным ямками лицом, прогудел:

- Если видишь, что не так делам, подскажи, сделай милость. И так жилы рвем за бесплатно, конца и краю не видно, а тут одно и то же который раз.

Шестерня сказал сердито:

- Платно, бесплатно, тяжело, легко... Либо делаете хорошо, либо не беритесь вовсе! Не хватает сил - берите помощника, не хватает ума - специалиста. - Ткнув пальцем в конструкцию рявкнул: - Вы прежде чем блоки вешать, чего посчитали, или так, наобум?

Мужики разводили руки, отводили глаза. Тот, что считал, сказал со вздохом:

- Не строители мы. Уж не обессудь.

Однако, Шестерня уже не слушал, подойдя к конструкции, внимательно изучал переплетение тросов. Затем отвел глаза, взглянул на балку. Мужики тихонько приблизились, замерли в почтительном молчании, боясь нарушить мыслительный процесс неизвестного, но явно сочувствующего им мастера.

Шестерня меж тем двинулся в сторону, где, вставленная в гнездо, уходящим верх шпилем темнела предыдущая балка. Из складок одежды на свет появился пальцемер, замелькал, откладывая на балке отрезки: один, второй, третий. Затем несколько шагов назад, к вмявшейся от падения в почву непослушной балке. И вновь измерение: одно, второе третье.

Глядя, с какой серьезности незнакомец производит замеры, как ловко обращается с пальцемером, мужики лишь качали головами, да переглядывались. Когда же, поискав что-то взглядом, но, так и не найдя, Шестерня принялся вычерчивать под ногами, в пыли, некие знаки, то и вовсе втянули головы в плечи, застыли, словно увидели некое волшебное действо.

Закончив расчеты, Шестерня с кряхтеньем разогнулся, смахнув ногой формулы, произнес:

- Добавьте один блок сюда и три туда. И да - те два блока лишние, снимите, а тросы перекиньте вот сюда.

Повинуясь, мужики бросились исполнять указание, пыхтя от усердия, проделали необходимое на удивление быстро и аккуратно. Покивав, Шестерня, еще некоторое время сосредоточенно водил взглядом по конструкции, придирчиво отслеживая переплетенье металлических жил, после чего, удовлетворенно кивнув, произнес:

- Теперь хорошо. Можете начинать.

Мужики озадаченно переглянулись. На лицах отразилось недоверие. Однако, Шестерня излучал такую непоколебимую уверенность, что несколько мгновений спустя работа возобновилась. Вновь раздались команды:

- И раз. И рраз...

Медленно, но уверенно, балка пошла вверх. На лицах строителей недоверие сменилось изумлением, а потом и радостью. Размеренно, без надрывов и запредельных усилий балку подняли, с помощью приводящих ремней, отвели ближний к земле конец в сторону, к чернеющему зеву сделанному загодя отверстию. Землю тряхнуло, с глухим стуком балка встала на место. А мгновенье спустя воздух огласили крики радости.

Строители подскочили, окружили кольцом. Дружеские похлопывания, губы растянутые в улыбках, и сквозящее из всех глаз глубочайшее уважение. Высказывая общую мысль, одни из мужиков воскликнул:

- Вот это мастер, так мастер! Всего и дел: два крюка сюда - один туда. А насколько легче стало!

- Ты заходи, заходи еще, - подхватил другой строитель. - Мы завсегда рады будем. Словом перекинуться, харчем каким поделиться. Ну и посоветовать что по мелочи.

Шестерня улыбнулся в усы, сказал ворчливо:

- Много у меня вас таких. Вон, целый котлован, да еще наверху столько же, если не больше. Но, конечно, зайду, выделю время. Ну и вы не плошайте. Если что не ясно - запоминайте, а лучше - записывайте, чтобы, как загляну, время не терять, сразу к делу.

Мужики смотрели вслед, пока силуэт мастера не слился с тьмой, после чего один почесал в затылке, спросил озадаченно:

- Запоминать и... чего еще он сказал делать?

- Записывать, - произнес другой, перекатывая во рту незнакомое слово. Повторил по слогам: - Записывать.

- Это как? - Первый наморщил лоб.

Третий повертел головой, сказал, указывая под ноги:

- Наверное, вот так.

Мужики, как один, в задумчивости уставились на землю, где, полустертые, остались выведенные мастером значки, удивительные и пугающие одновременно.

Шестерня неторопливо двигался вперед, забирая по широкой дуге так, чтобы не подходить вплотную к стене котлована, но и не топтаться в центре, стараясь захватить как можно больше мест активной работы. Мерцающие сферы указывали путь, позволяя легко ориентироваться в сумраке даже без фонаря. К одиночным огням Шестерня почти не подходил. Здесь, как правило, отдыхали строители, расположившись кружочком на короткий перерыв, либо и вовсе никого не было, а сферу еще не успели унести, либо оставили специально, отмечая необходимое место: ящики с инструментами или собранные штабелями материалы для строительства.

Туда, где котлован освещался десятками огней, ноги двигались сами. Однако, огни огнями, но и кромешная тьма не помешала бы Шестерне выйти к нужному месту. Разносящийся далеко окрест гул и сотрясающаяся под ногами почва - лучшие признаки строительства, чем ближе, тем громче и раскатистее удары, и тем яростнее подрагивание камней - захочешь, не ошибешься.

Без интереса мазнув взглядом по возящимся среди груды металлических конструкций рабочим, Шестерня было двинулся дальше, однако, сделав несколько шагов, остановился. Внутри предупреждающе звякнул колокольчик тревоги. Шестерня озадаченно завертел головой, пытаясь понять, что вызвало настороженность. Грохот кувалды, лязг складываемых в кучу металлических брусьев, отрывистые окрики строителей. Все, как обычно, и в то же время какая-то неуловимая опасность витает в воздухе. Шестерня вдохнул поглубже. Ноздрей коснулся непривычный аромат. Тонкий, едва ощутимый, но вызывающий смутные воспоминания. Смутные, и... тревожные.

Не переставая вдыхать, Шестерня завертел головой, пытаясь отыскать источник опасности. Что-то сверкнуло на краю зрения. Голова дернулась в сторону, застыла. Взгляд прикипел к сложенной шалашиком арматуре. Мгновенье, другое. Ничего. Показалось? Нет, вот опять мелькнуло. Но уже правее. И вновь взгляд, пристальный и непрерывный, до ломоты в глазах. И вновь ничего. В голове заворочались валуны воспоминаний. Глухих и темных. Заворочались и застыли, не в силах пробудить ушедшее вглубь знание. Закусив губу, Шестерня некоторое время постоял в раздумье, затем решительно двинулся вперед.

- Здорово, работяги. - Шестерня взмахнул рукой в жесте приветствия.

Мужики покосились с подозрением, однако работы не прекратили. Лишь один, сверля гостя исполненным подозрения взглядом напряженно бросил:

- Здоровее видали. Если что хотел - спрашивай быстрее. Видишь, работы невпроворот.

Шестерня сказал мирно:

- Да я шибко не отвлеку, так, парой слов перекинуться. Да и вы бы пока отдохнули, вижу, замаялись.