Мечник обернулся и увидел тех, от кого всё детство выслушивал множество издевок и оскорблений: сына пахаря Роби и его сестру Мони, выросших с ним в одной деревне. Зелорис не ожидал увидеть их за пределами Заприи и был, мягко сказать, не очень рад этой встрече, однако не показывал этого.

– Привет, – прошептал он.

– Что же, всего лишь «Привет»? – надменно произнесла Мони. – Так-то ты встречаешь старых друзей?

Зелорис промолчал в ответ. Ни он для них, ни они для него никогда не были друзьями.

– Опять молчишь, – усмехнулся Роби. – Как обычно, будто воды в рот набрал. А ты ничуть не изменился, Зелошрам.

– Не Зелошрам. Зелорис, – исправил мечник.

– Да ладно тебе, не обижайся, – Роби положил руку Зелу на плечо. – Это я по старой дружбе.

Снова «дружба». Зелорису захотелось смахнуть его руку с плеча и сказать, что между ними никогда не было никакой дружбы, потому что дружбой нельзя назвать отношения, построенные на издевательствах и оскорблениях, но он сдержался.

– От тебя столько времени не было ни слуху, ни духу, – продолжила Мони. – А вот теперь мы встречаем тебя здесь. Может, расскажешь, чем ты всё это время занимался и как оказался в Сардигии?

– Путешествовал, – одним словом на оба вопроса ответил Зелорис.

– И всё? А подробности?

– Мони, не приставай к нему с такими расспросами. Ему наверняка совсем не о чем рассказывать. Это же наш Шраморис.

– Ты прав, Роби. Что это я?!

Брат и сестра разразились дружным смехом.

– Я пойду, – прошептал Зелорис, надеясь как можно скорее покинуть их компанию.

– Куда? – спросил Роби. – Мы столько времени не виделись, и ты тут же бросаешь нас? Ну уж нет.

– Позволь нам поиз… пообщаться с тобой подольше!

Мечник был уверен, что первоначально Мони хотела сказать «Позволь нам поиздеваться над тобой», но сделал вид, что не заметил оговорки.

– К тому же, – продолжил Роби, – нам хочется узнать, как ты провел всё это время.

– Дорв и Грей наверняка обидятся на нас, если мы не расскажем им подробности.

– Ты же не допустишь, чтобы они на нас обиделись?

– У.

– Тут неподалеку была неплохая таверна, – сказал пахарский сын.

– Мы были в ней с утра, – добавила его сестра.

– Там выступала очаровательная девушка-бард, – сообщил Роби. – Настоящая красавица. Жаль, что такие, как она, недосягаемы для тебя, но ты сможешь хотя бы посмотреть на нее.

– У тебя, наверное, совсем нет денег, но не бойся, мы сможем за тебя заплатить.

– У меня есть деньги, – возразил мечник. От всей суммы, подаренной королем Монфрида, он потратил всего тридцать пять золотых, двадцать из которых ушло на кленовый сироп.

– Не нужно скромничать, – демонстративно настаивал Роби. – Раз уж мы приглашаем тебя, то сами и заплатим за всё.

– Не можем же мы позволить нашему дорогому другу тратить свои скудные средства, – добавила Мони.

Зелорис решил воздержаться от спора.

Когда брат и сестра привели мечника в таверну, Зелорису пришлось невольно улыбнуться. Девушка-бард, которой был так очарован Роби, и которая, по его словам, является недосягаемой для Зела, была ни кем иным, как Рэйной.

Хозяин постоялого двора, на котором они остановились, не был ценителем музыки и подобных развлечений, поэтому Рэйна, записав несколько местных легенд, устроилась на подработку в первую приглянувшуюся ей таверну, которая благодаря ее выступлениям собрала большое количество посетителей. Само собой, разумеется, что из-за такой толпы малышка Рэй не могла заметить вошедшего мечника.

– Должен сразу сказать, – предупредил вошедших хозяин таверны. – Если не собираетесь ничего есть, – уходите. Слушать эту девушку будут только те, кто платит за еду.

– В таком случае, нам три порции самого лучшего блюда в этом заведении, – пафосно произнес Роби.

– Хорошо. С вас пять золотых.

– Пять золотых?! – воскликнула Мони, у которой вместе с братом в лучшем случае набиралось два золотых, кои были нужны и на обратный путь. – Вы что из них готовить собираетесь?

– Нет денег – нечего выпендриваться, – огрызнулся владелец таверны.

В то время как Роби и Мони кипели от возмущения, Зелорис молча протянул хозяину таверны названную им сумму.

– Давно бы так, молодой человек. Присаживайтесь за тот столик, скоро Вам принесут.

Роби, Мони, несколько озадаченные тем, как легко Зел расстался с деньгами, несмотря на большую сумму, и тем, что они сами обещали за него заплатить, а также сам мечник сели за единственный свободный стол, на который показал хозяин таверны.

– Ну, скажи, разве она не красавица? – поинтересовался Роби. – А как поет!

– У.

– Мне очень понравилась ее песня о цветке, цветущем раз в пятьдесят лет. Как уж она называлась…

Совершенно без задней мысли, воспользовавшись тем, что Рэйна только что закончила петь о снежном чудовище, которое пало от руки храброго мечника, Зелорис крикнул:

– Рэй!

– Зел! – обрадованно воскликнула Рэйна, обернувшись на голос друга. – Я тебя и не заметила. Ты давно тут сидишь?

– Нет.

– Это твои друзья?

– Ты не могла бы спеть «Сокровище Эдэля»? – попросил Зелорис, проигнорировав вопрос, что было для него несвойственно.

– Желание друга – закон, – улыбнулась собирательница историй и начала петь.

Однако, ни Мони, которой хотелось вновь услышать любимую песню, ни Роби, которому понравилась Рэйна, не слушали песню и не смотрели на выступление. И брат, и сестра были шокированы тем фактом, что Зелорис так легко общался с этой девушкой, но еще более тем, что она назвала его своим другом.

– Вы с ней знакомы? – решил уточнить очевидное Роби.

– У, – ответил Зел. – Путешествуем вместе.

Между Зелорисом, Мони и Роби воцарилось молчание. Но вскоре оно было нарушено, поскольку, закончив петь, Рэйна взяла перерыв и подсела к ним.

– Привет, меня зовут Рэйна, – представилась она знакомым Зелориса.

– Роби и Мони, – представил их Зел.

– Рэйна, а это правда, что вы путешествуете вместе? – Роби всё еще не хотел верить.

– Ну да, – ответила малышка Рэй. – Я была очень рада, когда Зелорис согласился на это.

– Согласился? – удивилась Мони. – То есть, это ты ему предложила?

– Да. Что в этом такого странного? – не поняла собирательница историй.

– Позвольте узнать: почему? – удрученно спросил сын пахаря.

– Чтобы описывать подвиги, разумеется!

Ни Роби, ни Мони не были способны до конца осознавать происходящее.

– Кстати, Зел, ты ведь не будешь против, если я представлю тебя хозяину таверны?

– Нет. А зачем?

– После того, как я спела «Кленовый сироп», он изъявил желание познакомиться с Героем Монфридской «Охоты».

– Ге-героем Монфридской «Охоты»? – в один голос спросили брат и сестра.

– А ты здесь при чем? – поинтересовался Роби.

– Это я, – улыбнулся Зел.

Ему понравилось смотреть, как менялись их лица. Одно это с лихвой окупало годы издевок, что он терпел. Даже под вечер, вернувшись на постоялый двор, Зелориса не отпускало чувство удовлетворения. Он благодарил судьбу за то, что девушкой-бардом, очаровавшей Роби, была именно Рэйна.

Однако, пребывать в подобном настроении пришлось недолго.

– Что случилось, Вэй? – встревоженно спросила Гордислава. – На тебе лица нет!

– У, – поддержал мечник.

– Опять, что ли, листовки? – предположил Кэрэндрейк.

– Отец, – ответил Вэй Арэн.

– Что «отец»? – не поняла Рэйна.

– Только что я встретил знакомого, – сообщил пробиваемый дрожью лучник. – Он сказал, что если я сейчас же не вернусь в Мэйрин, то могу его больше никогда не увидеть.

Из следующей главы вы узнаете о том, как в Фестрите проходил ежегодный праздник бардов, и о том, кого на нем удалось встретить.

====== Часть 4. “Предательство”. Глава 32 ======

О том, как в Фестрите проходил ежегодный праздник бардов, и о том, кого на нем удалось встретить

Гордислава не хотела отпускать Вэя, поскольку боялась, что, как только они расстанутся с лучником, на них снова произойдет нападение. Тот факт, что с тех пор, как недоброжелатели впервые объявились, они больше ни разу не проявляли себя, с одной стороны, дарил надежду, что они не появятся и впредь, а с другой – заставлял опасаться дальнейших их действий. В то же время северянка не могла не отпустить его, потому что, возможно, для Вэя это был последний шанс увидеть отца живым.