— Но вы же меня совсем не знаете. Мало ли...

— Я человека всегда сразу чувствую, — отпарировала Лара. — Вот я сразу поняла, что это убийство. И что вы не можете кого-то убить.

— Вы считаете, что совсем не могу?

— Это про что? Так на войне совсем другое. Там надо.

— Ну, не совсем на войне. Но во врага.

— Во врага — это правильно. И мы все поможем следствию найти убийцу. Сегодня всех будет опрашивать УГБ, и может кто-то случайно что-то вспомнит такое. Лика могла случайно шпиона разоблачить, и... Знаете, какая сейчас обстановка?

...Вчерашний вечер закончился для Виктора нудно и рутинно. Формальные процедуры на месте преступления несколько разнообразил Щегольцов — он заехал передать новой следственной группе какие-то бумаги.

— Так это вы, значит, тогда помогли бомбу найти? — улыбаясь, спросил он у Виктора. — Мне доложили. Значит, вроде ясновидящего... Ну, с убийством это уже не в нашей епархии, а вот с кражами из автоматических камер хранения ничего увидеть не можете? Вроде никаких зацепок, а одна кража за другой. В щель бумагу не запихивают в расчете, что подумают, спортилась, рядом тот же код наберут. Электромеханики неполадок не находят. Потерпевшие не набирают год рождения. Никто не подсматривает, блокнотов для записи шифра потерпевшим не предлагали — знаете, есть такой воровской прием, по выдавленным цифрам читать. Начальство в гневе. Может, у них там кто-то мысли читает, цифры шифра?

— Я не ясновидящий, — ответил Виктор. — Так получилось. Могу подсказать версию, как инженер. Давно эти камеры появились?

— В Москве уж как лет десять, на Орджограде в конце прошлой пятилетки поставили. Самообслуживание, знаете, экономия.

— Я не знаю схемы ячейки, это просто предположение, — в этом месте Виктор сделал паузу, почесав нос, чтобы усилить внимание ждущего собеседника, — короче, если при переключении шифратора контакты под током, то он излучает радиоволны. И их можно поймать приемником, как треск, и подобрать шифр, не зная его.

— Там замыкает, если за ручку потянуть.

— Надо, чтобы зуммер включался или что-то не очень громкое, когда тянет. Чтобы обращало внимание, что подбирают пароль.

— Мы сперва его в дежурке поставим. Чтоб ловить...

-...Хватит, оставьте человека в покое, работать надо, — замахал руками Петросов, входя в комнату конструкторского сектора. Все нормально, Виктор Сергеевич? Тогда у меня с ходу вопрос, где делать шестерни для стиляги.

— Для кого?

— Да это ребята вчера придумывали русское название для вашего "Уолкмена", вот и прилепилось "Стиляга". Стиляги, они ж ведь хиляли по броду... Так вот, хотелось бы завод протяжек перетянуть к нам, а для этого нужен опытный образец. В ближайшее время. В области делать негде.

— В принципе, на Орловском часовом заводе есть где делать оснастку. Но это ж другое министерство.

— И что же, что другое министерство? Идет реформа, пора отвыкать от времен наркоматов.

— Можно? Тогда и заказать там пресс-формы и штампы. А на опытные чтобы из пластмассы нарезали. Ну и тонвалы для опытной серии там же.

— Только у них пока ничего не выходит с пресс-формами. Они же все по плану должны внедрять эти пластмассовые колеса для будильников. Экономия цветмета и все такое. Мучаются, точность не идет. Кстати, пластмассу какую предлагаете?

— СТД.

— Ну, в общем... Перспективный материал. Первый в Союзе завод по его выпуску обещали сдать в начале девятой пятилетки. Страна ждет. Короче, сейчас для Москвы что-нибудь надо простое, чтобы на коленке сделать без точного оборудования и показать, что работает, и нормальное звучание. Да, главное в том, что двигателя с центробежным регулятором подходящих размеров тоже нет.

Виктор задумчиво дошел до кульмана, застегивая халат, рассеянно потрогал головку чертежного прибора. Неподалеку по заводским путям прошел тепловоз, крышка стола задрожала, случайно войдя в резонанс, и по ней тихо поползла массивная, похожая на кусок мыла, резинка-профи.

— А может, вибродвигатель забодяжить? — спросил он. — С пьезоэлементами.

— Что, как у Коляды? — воскликнул Пагава. — Нэ пойдет. Там скорост пратяжки неравнамерный.

— Зачем, как у Коляды? Два пьезика на подкассетники, один на тонвал.

— Три двигатэля? Как у "Карны"?

— Три. Кнопками прижимать и отодвигать, один ВЧ-генератор.

— Слушайтэ, это же нэвозможно!..

Виктор уже открыл рот, чтобы возразить, но Пагава опередил его.

-...Это нэвозможно гениальный мысль! — воскликнул он. — Слушайтэ, я на четвертый курс читал работу Архангельского, он суперпозицией объясняет, про Лавриненко читал, слушайтэ, теория есть. Архангельский и Лавриненко, это явление, физика. Коляда — это способ применить физический явлений, да. Виктор Сергеич нашел для способ нужный схему, геометрий, как композитор из нот мелодию. Теперь можно делать дэтали, рассчитать, выбрать что мы можем сдэлать. Была идэя — будет вещь, издэлие. Мы же сделаем это впервые в мире!

"Опять с прогрессорством засветился. И ведь просто искал выход из положения."

— Ничего особенного. В Союзе многие делают впервые в мире. У нас страна такая, пятьдесят лет советской власти.

— Что страна? Не будэм за страну, Одэсса вэлика, а страна еще больше. Вот этот микрокассэта и вибродвигатэль, я так скажу, они созданы друг для друга. Вата есть, математик-программист есть, пишите командировка в Киевский политех, я там всех на уши поставлю!

— Не надо пока никого на уши ставить — охладил его Петросов. — Как сказал на всесоюзном конкурсе артистов эстрады Аркадий Райкин, надо смотреть ширше и глыбже. Надо наладить связи с технологами, чтобы нашли способы дешевого массового производства пьезодвигателей. Это новое направление, где Союз может выскочить вперед.

— Это вряд ли, — вздохнула перебиравшая распечатки Инночка, — группа Б не приоритет.

— Уже давно приоритет.

— Приоритет, но не первый.

— Так мы зацепим первый. Вибродвигатель за один период поворачивает на очень малый угол. Значит, что? Значит, мы получили прецизионный шаговый двигатель, сколько импульсов дали, на столько и повернет. Для управления можно использовать ЭВМ. А это значит что?

— Что мы можем делать устройства для ЭВМ! — послышался звонкий голос за спиной у Виктора.

— Правильно, Ларочка! Мы можем делать приводы для принтеров и магнитных дисков. А это — перспективное направление. Более того, ряд НИИ им уже занялся. Объединяем усилия с бытовкой, получаем что? Критическую массу для выделения средств под создание новой технологии.

"Стоп", подумал Виктор. "Кто из нас прогрессор, он или я? Хотя какая разница. Зато буду выглядеть обычным советским рационализатором-изобретателем на таком фоне..."

— Поэтому на сегодня, Виктор Сергеевич, — продолжал Петросов, — просьба попытаться прикинуть простейшую компоновку "Стиляги" на вибродвигателях под компакт-кассету. Поскольку у нас снижается расход батарей и лучше с детонацией, делаем макет, используя максимум того, что есть — кассеты, головки, тонвалы два с половиной миллиметра. Быстренько показываем это в министерстве, что мы можем все это производить в самое ближайшее время. Задача ясна?

— Понял. Будем решать.

— Да, сегодня у нас вторник. Вас устроит дежурство на стенде в среду, с четырех... Э-ээ, это уже четверг с четырех, сразу на работу до обеда, и потом свободны до пятницы. Идет?

— Вполне.

— Значит, решено. Теперь о печальном. Похороны Анжелики Николаевны, предположительно, в пятницу, если не задержат из-за экспертизы. Это будут уточнять... Сегодня будет опрос, меня просили еще раз напомнить просьбу — попытайтесь вспомнить все, что знаете, слышали, видели, с кем общалась, с кем заметили, в общем, все. Не исключено, что завтра жертвой окажется кто-то из нас — даже так стоит. Вопросы есть?