- Мысли вслух, - ответил Сергей.

Ужин был унылым. Недосказанность, молчание на вопрос в глазах...

Шерли и Леня в этот день не ложились спать допоздна. Борису не терпелось узнать как его друг оказался у них дома.

- Ко мне в больницу приехал твой отец. Потом мама. Сергей. Они приходили ко мне и попросили, чтобы я тебе об этом не говорил. Знаешь, как тяжело было молчать?

- Предатель, - проворчал Борис. - Я весь извелся, перестал верить в то, что мои предки заберут тебя из детдома!

- Я тоже не верил. А потом за мною приехал твой папа. Привез меня домой. Твоя мама поселила меня в твою комнату. Посмотри, сколько одежды они мне сегодня накупили, на весь наш детдом хватит. Сказали, что это ты хотел иметь братом меня. Сергей тоже присоединился к ним. Мама, та просто поцеловала меня и заплакала. Отец просто сказал:

- Ты, сынок, теперь не чужой здесь. Тут твоя семья. Скоро шелапутный брат явится. Думаю, что ему сюрприз очень понравится. Привыкай. Не бойся. Считай себя таким же хозяином в доме, как и мы все. Я своем сыновьям верю, что тому, что другому. Раз он говорит, что ты хороший человек, значит, так и есть. Это вывод окончательный и обжалованию не подлежит.

- Да, - протянул Борис. Предки мои что надо. А я на них обижался... Помоги-ка, новый братец, разобраться мне во всей этой детективной истории...

Нужно было кому-то высказать мысли вслух, иначе дальше жить было невозможно. Он долго рассказывал. Его шальное предположение удивило Леню, но он не спорил. Время покажет.

Рано утром Борис отправился к особняку Димы и Наташи. Он хотел посмотреть на нового хозяина. Было только 7 часов. Он сел на скамеечку у детской площадки, достал книжку и незаметно смотрел на окна, двери, когда-то такого уютного, а теперь ненавистного особняка. Около восьми дверь открылась, вышел мужчина, молодой, темноволосый, в плаще, со спортивной сумкой на плече. За ним следом вышла женщина. Борис привстал и охнул: это была "тоже Наташа". Он хотел закричать, но сам себе зажал ладонью рот и смотрел, как они шли по аллее, плечом к плечу, и его рука обнимала ее за плечи.

Сыщик пустился за ними. "Тоже Наташа" и тот мужчина сели в неприметные Жигули. Он запомнил номер машины. Все могло быть понятным, кроме одного - она в семь часов утра была с чужим мужчиной, тренером по боксу в одном из городских спортзалов. Он совсем недавно приехал в город.

Борис записался туда и начал ходить на тренировки. Тренер с пронзительными, волевыми глазами, спортивной осанкой, вел занятия отлично. Но сурово обращался со своими учениками, доставалось так, что некоторые не выдерживали суровости преподавания и уходили из спортзала.

Шерли знал теперь каждый его шаг. В записной книжке было записано все по часам. Если не мог сам, иногда следил Лёня. "Тоже Наташу" заметили с ним еще пару раз за неделю. Они в обнимку ходили по аллее, потом уходили в дом, откуда часа через два она уезжала на машине со знакомыми номерами.

Однажды, когда "тоже Наташа" вошла в дом, Борис, чувствуя себя очень неуютно и не уверенный, что поступает правильно, позвонил Володе из соседнего автомата и попросил приехать. Володя удивился, но через минут 15-20 был на месте. Юный друг рассказал ему о ней все, что знал, и добавил:

- А может это она с этим вот тренером всех и укокошила?

- Ты с ума сошел! - побледнел Володя, - Ерунда! Она здесь не причем!

- А ты позвони в дверь, и все увидишь сам.

Владимир решительно подошел к двери, нажал кнопку звонка. Дверь быстро открылась. На пороге стояла "тоже Наташа". Увидев Владимира и Бориса, "тоже Наташа" на несколько секунд растерялась, глаза у нее стали испуганными. Она смотрела на них и молчала. Раздался голос тренера:

- Кто там пришел?

- Мои друзья, братик, - ответила она и предложила, - Проходите!

- Нет, - уперся Борис. - Не слушай ее, Владимир, она с ним обнимается совсем не как с братом, а один раз я ее здесь застал... случайно, в 7 утра, они вместе выходили из дома и целовались.

Широко улыбаясь, вышел он, Олег, красавец мужчина, но его улыбка погасла при виде своего подопечного. Моментально стал колючим, непреклонным и потребовал:

- Ну, вот что, маленький шпион, советую тебе немедленно уйти отсюда. И постараться мне не попадаться. А то могу и ребра пересчитать.

Его движения были недвусмысленными. Борис отступил, но не ретировался.

- А вам... Владимир, должно быть стыдно, - отчеканил Олег, - ревновать сестру к брату.

- К брату? Но почему же я не знал, что у нее есть брат?

- Вопрос принимаю, - снисходительно заметил Олег. - Наши матери - сестры. И когда моя мама приезжает, Наташа приходит к нам.

Владимир вопросительно посмотрел на стоящего сзади друга, но Шерли неумолимо, не мигая смотрел на Олега и "тоже Наташу".

- Враки, договорились. Почему раньше не сказали, что брат сюда переехал, в этот дом смерти? - нагло спросил Борис.

Олег двинулся к нему. Владимир преградил дорогу.

- С детьми драться не стоит, "братец".

Он вложил все презрение в это слово. "Тоже Наташа" повисла на шее Володи.

- А ты... Отелло... Поверил ребенку, разыгрывающему из себя детектива.

"Детектив" задохнулся от возмущения.

- Я разыгрываю детектива? - вдруг резко сказал он Володе. - Ну, и оставайся с этими родственничками, пока они и тебе голову не отрежут, - и быстрыми шагами пошел прочь.

Владимира все же затащили в дом, и Олег дал слово, что мать его, тетя "тоже Наташи", на днях должна приехать к нему, вот она и расскажет все. А не говорили потому, что дом этот для Володи полон плохих воспоминаний и ни к чему было напоминать о нем. Володя проводил "тоже Наташу" домой. Она у подъезда вдруг поцеловала его и сказала:

- Чтобы ты не думал плохо обо мне, я согласна выйти за тебя замуж.

Через несколько дней приехала мать Олега, многословная, очень говорливая, не на секунду не замолкающая. Звали ее Ольга Николаевна. Она смеялась, рассказывала Володе о своей племяннице разные смешные истории, а когда услышала про события недавнего вечера, захотела увидеть и Бориса. Следопыт тоже не отказался увидеться с этой тетушкой. Он зачем-то спросил ее:

- Как там у вас дома, в Рязани, говорят?

Она, смеясь, ответила:

- "У нас в Рязани грибы с глазами, их едят, а они глядят"!

По дороге им попался галантерейный магазин. Тетя Оля затащила всех туда. Ее дети заказали ей блестящие разноцветные нитки в волосы.

- А мне кто купит такую? - спросила "тоже Наташа", - Я тоже не откажусь!

- Какие тебе, синие, розовые? - Володя держал в руках переливающиеся, переплетенные нитями шелка заплетки. Наташа выбрала себе голубую нить. Примерила к волосам.

- Правда, красиво? - кокетничала она.

- Очень, - засмеялась тетя Оля, - Особенно бы подошло, когда ты еще ходила в школу.

Мужчины промолчали. Возле магазина в сквере "тоже Наташа" попросила Бориса.

- Сделай мне косичку с этой блесткой.

- Я тебе что, парикмахер? - рассердился он, - Да и Володя не так поймет.

- Друг. Сердитый, маленький друг, - она звонко поцеловала его в щеку.

Он долго ворчал, рассматривая покупку, и думал, что ни за что не надел бы такую дрянь себе на голову. Как эти девчонки такое носят?

- Эти лучики, их семь, я читала что это число приносит счастье, - кокетничала она напропалую, - Умеешь делать косички?

Конечно же, он не умел, сестер у него не было.

Усталую тетю Олю отвезли домой. Потом сами разошлись по своим делам. Борис не знал, что думать. Он нисколько не верил "тоже Наташе", но ее дерзкая самоуверенность вызывала у него сомнения в обоснованности своих подозрений. Да и тетя Оля приехала. Вроде бы все в порядке.

Наступили экзамены. "Шерлок Холмс" был занят. Сдал он все нормально. Позвонил Володе, тот пригласил его в ближайшее воскресенье поехать на рыбалку, и просто кататься по речке на лодке. У Бориса была своя, точнее, отцовская, надувная, которую он брал с собой, когда рыбачил.