По щеке подруги покатилась слеза, брюнетка прикрыла глаза, не убирая ладони с лица.

- Ты никогда не понимала меня, – тихо вымолвила она. – Взгляни на нас. Мы же такие разные...

Я еле сдерживала свои эмоции, но слезы и без того предательски лились из глаз и стекали по трясущемуся подбородку. Снова мне сделали больно. И снова по потолку той самой квартиры поползла огромная трещина.

- Хорошо. Если ты решила уйти и бросить меня, то уходи, – выцедила я. – Но больше никогда не возвращайся. Забудь мое имя. Забудь все, что между нами было. Потому что, раз такое дело, то я уже забыла, – взглянула я в глаза подруги. Они блестели от слез и боли. – Убирайся.

Девушка сглотнула и, медленно развернувшись, ушла наверх. Я схватилась за голову и съехала вниз по стене, кислород перекрыло от душевной боли и огорчения. Грудная клетка сжалась, а сердце вдруг закололо. Я потеряла последнего человека, которого любила, которому верила. Опять потеряла. И осталась совсем одна... Как же так? Неужели это действительно происходит со мной?

В голове будто что-то щелкнуло. Беги... Беги, куда глаза глядят. Я подняла потускневший взгляд, перебирая руками по стене, встала с пола и рванула прочь из дома, даже не закрыв за собою дверь. Я бежала так быстро, что обгоняла проезжающие мимо машины. В голове происходил несусветный бардак. Я ни о чем не думала, просто бежала... Хотела заглушить боль умирающей души физической болью в ногах. Хотела снова убежать от проблем. Мчась вразрез летнему теплому воздуху, я не думала о том, что мои ноги босые, в любой момент на пути может оказаться острый камень или стекло. Сжав кулаки и сцепив зубы, я просто-напросто бежала...

Не знаю, сколько прошло времени, но от дома я отдалилась прилично далеко. Как ни крути, силы покидали меня. Изнеможение взяло надо мною верх. Я резко остановилась и рухнула на теплую траву, она мягко щекотала мое лицо. Совсем не важно, что обо мне подумают люди, не важны разбитые ноги, не важно место моего нахождения. Ничего больше не важно. Тело будто парализовало, и я его не ощущаю. Силы полностью иссякли. Я чувствовала только одно – гудение своих ног, безумное гудение. Этот странный гул был слышен в голове, но его перебивало глубокое и частое дыхание.

Вы спросите: “Каково это – потерять всех?” А вот как... Теперь я всем своим существом прочувствовала это невероятно горькое чувство. Меня растоптали, убили морально, заставили почувствовать себя ничем. Не каждый сможет это пережить. А вдруг и я не смогу?

Солнечные лучи сегодня светят ярко. Наверное, это самый теплый июньский день в этом году. Я лежала на спине и смотрела на облака. Они такие воздушные, кажутся мягкими, как игрушка. Хочется взлететь высоко-высоко и потрогать их. Шелковистая трава пахнет свежестью. Ребят, зачем наркотики? Меня итак неплохо кроет.

Прошло около двадцати минут. Отдышки уже почти нет. Я продолжаю лежать на спине и разглядывать небосвод, будто покинув свое тело. И тут-то все чувства и ощущения начали разом возвращаться... Дико заболели ноги, голова, и начало ломить все кости. Я попыталась встать и хотя бы сесть. Перед глазами плавали разноцветные кружки от того, что долго смотрела на солнце. Было сложно, но мне удалось принять сидячее положение. Я вздохнула и с ужасом взглянула на ноги. Господи, ступни все разбиты, кровь сочится из царапин. Ну и зачем я это сделала? Это что-то изменило? Только хуже стало. Теперь у меня болит не только душа, но и все тело. Какая я, блять, жалкая.

Так, ладно, нужно хоть осмотреться, где я вообще нахожусь. Бежала в горячке и ничего не видела вокруг. Я попыталась подняться на ноги, упершись руками в землю. Правую ступню адски запекло, и я, прошипев от боли, плюхнулась назад. Вторая же попытка после пары минут готовности удалась. Я еле стояла на ногах. Меня сейчас запросто можно сравнить с Добби из “Гарри Поттер”... На полном серьезе говорю. Я осмотрелась вокруг. Что это вообще за место? Как оказалось, я побежала в сторону автомагистрали. Так как дом Дилана находится на краю города и самого штата, она проходит недалеко. Тут кругом поля, степи и посадки. Только иногда проскакивают придорожные кафе, речки или мотели. Да, я настоящая дура. Как теперь назад добираться, не представляю. Ладно, попробую пройтись... Но только я сделала шаг, как правую ногу снова пронзила острая боль, от чего я даже вскрикнула, схватившись за бедро. Собрав остатки сил в кулак, все же решила бороться с болью. Зажмурившись, я продолжила идти, при этом сильно прихрамывая. Сложно представить, как это действительно больно. Но сдаются только слабаки.

Я брела по обочине дороги. Боль не утихала, но мне удавалось отвлекать себя, чтобы ее не чувствовать. При этой всей вакханалии я не забывала посматривать в даль шоссе, надеясь встретить попутку. Это ведь ненормально, что я вычудила. Так делают только пациенты со сложными случаями. Хотя, в связи с последними событиями, я ничем не отличаюсь от душевно больных людей, потерявших себя. Мне стало казаться теперь, что я никому не нужная игрушка, которую бросают из коробки в коробку. Раньше все хотели со мной играть, а потом им надоело. Скоро, глядишь, за ненадобностью и до топки недалеко.

Так как солнечные лучи немного слепили глаза, я брела по горячей земле с опущенным взглядом, но вдруг вдали что-то сверкнуло. Я остановилась и подняла голову. Мне навстречу ехал до боли знакомый силуэт машины... Он приближался все ближе и ближе. Ну, конечно. Импала. Как же такую красавицу не узнать? Было видно, что в машине только водитель. Дин. Когда мне все стало понятно, я перестала вглядываться и продолжила идти, делая вид, что мне плевать. Естественно, машина резко остановилась около меня, и из нее вылетел ошарашенный Винчестер.

- Лиза? Какого черта ты здесь делаешь?! – подбежал ко мне парень.

- Тебе какое дело? – безразлично ответила я, не останавливая движение.

- В смысле? Забыла, что несколько дней назад мы были любящей друг друга парой?

- И что? Ключевое слово “были”, – без охоты отвечала я, Дин шел за мной.

- Ты можешь сказать, что произошло?

Тут я не выдержала.

- Что произошло?! Ты издеваешься? Тебе напомнить, что произошло? Хорошо, Дин, я тебе напомню, – с размахом повернулась я лицом к охотнику. – Недавно меня чуть не убили, но еще перед этим я чуть ли не погибла в аварии, пролежав в коме пару дней. На меня охотятся демоны, которые также желают мне смерти, потому что я обладаю какими-то там способностями. А еще я потеряла веру в людей. Ведь так вышло, что два парня, ну, подумаешь, не предупредили меня о надвигающимся Апокалипсисе, который я должна предотвратить. А сегодня, представляешь, лишилась единственного человека, который вселял мне надежду и уверенность. Крис не хочет меня больше видеть. Она, как и вы, предала меня! – сорвалась я на крик. – Я осталась теперь одна. Мне в одиночку придется бороться с этой чернью из Преисподней. Вот, что случилось, Дин.

Винчестер с сочувствием слушал мои крики, стоя напротив.

- Не узнаю тебя...

Я истерично начала смеяться сквозь подступающие слезы, будто страшный клоун из фильма ужасов.

- Господи, как же вы меня все достали! Как же я ненавижу свою жизнь!!! – сквозь смех выплевывала я слова. – Знал бы ты, что я чувствую. Побывал бы в моей шкуре. Я даже врагу не пожелаю оказаться на моем месте. Я изменилась, потому что люди, которые меня окружают, заставили это сделать. И их способы “преображения” лишены гуманности: они просто ломают.

Дин взглянул на меня и хотел было подойти, но я выставила руку перед собой.

- Стоять. Не подходи ко мне, – попятилась я, насупившись. – Никогда больше не трогай меня. Достаточно.

- Я понял.

Дин взглянул на меня, будто в последний раз, развернулся и пошел к машине. А я стояла и наблюдала, как уходила незабываемая половина моей жизни... Он ведь все-таки остается лучшим воспоминанием среди дерьма, произошедшего со мной. Я стояла и ничего не делала, просто взяла и отпустила. Я больше не хочу мучить ни его, ни себя. Пусть лучше мы разойдемся, переболеем и забудем. Во мне итак уже переизбыток боли, больше я уже просто не вынесу. Если хоть еще одно потрясение, то, боюсь, я закончу жизнь, убив себя. Слишком уж мне тяжело. Невозможно удержаться на воде, когда за ногу тебя ко дну тянет большая мертвая глыба.