- Знаешь, – медленно начала Лекс, – когда я была совсем маленькой, мой папа исчез, и с тех я ничего о нем не слышала и ни разу его не видела. Даже не знаю, жив ли он еще или его вообще нет. Что же касательно моей матери, ее дома практически не бывает, у нее постоянно эта работа, работа; ей нет дела до моих занятий, она приезжала, только если у нее появлялись подозрения, что я курю или употребляю наркотики. Тогда она часами орала на меня, обвиняя во всех мировых грехах, и не дай Бог я скажу что-то в ответ. Однажды я так на нее накричала... это было ужасно. Она прочитала мой дневник, а та было то, что нельзя было читать никому. Я разозлилась и назвала ее такими словами, что она меня ударила. Но она была права, я не имела права это делать. И, знаешь, – она помолчала, глядя вдаль, – недавно моя мать чуть … чуть не погибла, и я так благодарила Бога, что она выжила. И с тех пор я поклялась, что больше не буду на нее орать, потому что хорошо, что она вообще у меня есть, что я не одна, – в глазах обеих блондинок стояли слезы, а брюнетка говорила твердо как никогда.

Несколько минут они молчали, а потом Линдси словно очнулась ото сна.

- Хей, Ли, нам же пора ехать.

- А вы … вы куда?, – подняла Микс голову. Блондинка даже не посмотрела в ее сторону, глядя только на подругу.

- За платьем, – откликнулась та, а потом добавила, – а поехали с нами?

- ЧТО?!, – взвилась Лу, расширив глаза. Она схватила ее за руку и оттащила в сторону, – ты вообще понимаешь, что говоришь?! Это та самая шлюха, которая хотела — а может и до сих пор хочет — оседлать моего братца и которая портила твою жизнь с самого твоего прибытия!

- Да, это она, – спокойно кивнула брюнетка, – но у каждого человека должен быть второй шанс. А ей сейчас как никогда нужна поддержка.

- Ты сбрендила?!, – девушка схватилась за голову и едва ли не выла от беспомощности.

- Маллейн, она права, – послышался тихий голос Микси. Она встала на ноги, утерев нос и выбросив мусор, подошла к ним и нерешительно протянула ей кенгуруху, – спасибо, но … тебе действительно не следует это делать. Я та еще сучка, я столько тебе нервных клеток потратила, что просто не заслуживаю доброго отношения. Но все равно спасибо за то, что выслушала, за шоколад и куртку. За понимание, – выдавив слабую улыбку, она пошла по улице. Лекс догнала ее и решительно взяла за руку.

- Нет, ты должна с нами поехать! Мне просто необходимо твое мнение! И, к тому же, Линдси не против, – она повернулась к блондинке, которая задохнулась от возмущения и даже открыла рот, чтобы отказаться, но, увидев выражение лица подруги, сдулась и сморщилась.

- Да, не против, – кисло согласилась она, взглядом пообещав убить кого-то.

- Правда?, – как котенок подняла покрасневшие глаза Микс.

- Правда, – немного увереннее добавила она, потом фыркнула и пошла в сторону машины, – и поехали уже, а то совсем застрянем.

Припарковавшись на — как ни странно — положенном месте, девушки вышли около свадебного магазина. Линдси и Микс сразу же направились в сторону входа, а Лекс замерла, глядя на магазин, находящийся рядом.

- Мак, ты с нами?, – обернулась подруга.

- Да, только заскочу в магазин, – откликнулась брюнетка, – мне нужно в аптеку. Я недолго, идите, буду через две минуты, – блондинки переглянулись, одновременно пожали плечами, съежились от зеркальности их жестов и скрылись за дверьми магазина, а Лекс толкнула дверь аптеки, твердо решив сделать это, – дайте мне, пожалуйста …

- Вот уж бы не подумала, что тебе пойдет фиолетовый!, – воскликнула Микси, которая крутилась перед зеркалом в полупрозрачном коротеньком платье-футляре, когда из своей кабинки вышла Линдси с длинном фиолетовом платье в пол с одной бретелькой.

- А почему могло не пойти?, – фыркнула та, но сделала это добродушно, не желая обидеть, – я что, просто так волосы во все цвета радуги покрасила? Надо, чтобы ко всему подходило, – девушки засмеялись, позволив себе отбросить какие-то недомолвки. Потом она повернулась к кабинке, где стояла Лекс, – хей, Ли, ты там скоро? Мы уже по два примерили, а ты все с первым возишься!

- Да, сейчас, сейчас, – лепетал тихий голосок из-за занавески. Не выдержав, блондинки одновременно отодвинули занавески и воскликнули в один голос, увидев брюнетку в миниатюрном, дико коротком, даже неприлично коротком красном платье: каждый изгиб, каждая выпуклость выделялась, грудь стала больше и приподнялась, едва не выпадая из глубокого декольте, талия — уже, юбка едва прикрывала ягодицы. Подруги молчали, глядя на нее в полном непонимании. Лекс покраснела похлеще своего платья, – это я так, побаловалась.., – оправдывалась она.

- Не пугай меня так, – попросила Линдси, – немедленно снимай это … это … этот костюм дешевой проститутки и жди. А мы, – она кивнула Микси, – пойдем искать тебе варианты, чтобы дешево, но сердито, а то ты так провозишься месяц.

- Но как же ты?, – она посмотрела на «соперницу», тут же рванувшую к стойкам.

- Я уже присмотрела себе одно. Просто потом померяю и куплю сразу. Сейчас главное — ты, – улыбнулась она и исчезла за полками.

Что тут началось: объединенные общей целью, блондинки действовали как единое целое, носясь по магазину туда-сюда, только-только обмениваясь мнениями по отношению к тому или иному наряду и, если сходились в нем, относили его брюнетке, которая уже пожалела, что согласилась на эту суматоху. Чего только не приносили ей: и длинные платья в пол, и короткие в обтяжку, и с юбкой-колокольчиком, и едва ли не бальные варианты, и двойные юбки, и короткие юбки с летящими надъюбниками. Они перепробовали все цвета, начиная с теплых и заканчивая холодными. В какой-то момент Лекс удалось отвлечь Микс, сказав, что ей нужно померить и ее платье, и немного уставшие из-за трехчасовой беготни девушки занялись собой, но только на время: полчаса спустя они вернулись к поискам. Один раз брюнетка даже решила сбежать, но ее поймали с поличным и пригрозили даже привязать к стойке, если это повториться. Стараясь не хохотать, она послушно ждала около своей кабинки, ловя насмешливые взоры продавщиц-консультантов, и выслушивала все комплименты и антикомплименты относительно того, как смотрится на ней то или другое платье. То ей шел красный, то нет, то полоски делали ее худышкой, то слоном, то желтый дарил ее глазам свет, то делал ее похожей на мертвеца. Более четырех часов спустя, когда все, включая продавцов, устали настолько, что им трудно было даже держаться на ногах, между блондинками разгорелся спор: Микс выбрала очередное платье для Лекс и требовала, чтобы она его померила, в то время как Линдси категорически отказывалась терять на «эту дешевку» время.

- Ей оно не пойдет!

- Пусть померяет — увидим!, – стояла та на своем.

- Да это дешевка!

- Ты видела, сколько оно стоит?!

- Оно сейчас является очень модным среди подружек невесты, – подала голос одна из консультанток. Лу ощетинилась, грозно кося на нее.

- Вот видишь!, – восторжествовала Микси, – пусть померяет!

- Господи!, – взвыла из-за шторки Лекс, устав слушать их вопли, – дайте мне уже это злополучное платье, я его надену, и мы уедем, а то с вашими разборками я и до выпускного не доживу!

- Ладно, – мрачно согласилась Линдси и всунула в щель вешалку.

Пять минут спустя Лекс вышла «на общий суд»: кроме подруг тут собрались все продавцы магазина, желавшие узнать, чем кончится весь этот спор. Стоило ей только выйти из тени кабинки, сразу с нескольких губ сорвался возглас восхищения. Линдси прижала пальцы к губам, ее глаза округлились, а Микси покраснела от удовольствия.

- Должна признать, стервочка, – прошептала Лу, – у тебя просто отменный вкус, – и решительно повернулась к ближайшей кассирше, – мы берем его! Сейчас! Сию же секунду!

*** Тем же вечером миссис Ольвер отправила всем ее ученикам сообщение относительно выпускного, где говорилось, что каждый выпускник может пригласить с собой, кроме родителей, до трех человек, на учащихся в этом учебном заведении. Стоило только Лекс прочитать это, как она мгновенно рванула к мобильному и набрала номер подруги.