- Извините… Нет, мне было радостно встретить вас. Просто… Черт! – выругавшись, девушка слегка покраснела, – Я не понимаю, что происходит и не могу объяснить… Ведь мы с вами остались друзьями? Если, конечно, вы простите мне сегодняшнее… м-м-м…

«Все в порядке», – написал Ганс.

- Я очень сильно виновата перед вами… – начала Тесса, – за то, что произошло сегодня и… в ту ночь. Давайте все забудем и разойдемся друзьями? Тем более мне уже недолго… – тут девушка осеклась.

«Вы передо мной ни в чем не виноваты. Вам не за что извиняться. Тем более, я всегда любил вас и сейчас…» – написал скрипач и замер с карандашом в руке.

Девушка проследила глазами за появляющимися буквами и замерла тотчас, как остановилась рука музыканта. Он не мог поднять глаз и взглянуть на неё, а она дрожала от страха и любопытства при каждом его движении.

Осторожно накрыв ладонью лежащую на столе, сжатую в кулачок, руку девушки, Ганс медленно поднял взгляд. В темноте (а молодые люди по приходу даже не зажгли свечей) лицо Тессы казалось ещё бледнее.

- Мне так много надо было вам рассказать, но я… – прошептала девушка, наклоняясь.

Ганс чувствовал её прерывистое дыхание. Глядя в её блестящие от волнения и навернувшихся слез глаза, юноша ощутил в своем сердце зарождающееся с новой силой чувство.

Любил ли он её? Несомненно, да.

Пауза не могла продолжаться более. Сама не заметив, как, девушка оказалась в объятиях скрипача, осыпающего её руки, шею и грудь страстными поцелуями. Перебирая одной рукой жесткие волосы возлюбленного, другой рукой, прижатой к его груди Тесса чувствовала через тонкое полотно рубашки, разделяющее их тела, как сильно, но ровно бьется его сердце. Кружилась голова, дыхание сбилось, отчего закололо в груди.

Чувствуя крепкие и сильные руки у себя на спине, Тесса вдруг ясно увидела перед закрытыми глазами те же руки, испачканные кровью, и в ужасе отшатнулась. Наткнувшись спиной на стол, девушка замерла на секунду и отдышалась. Приступ кашля сдавил горло.

- Что же мы делаем?.. – прошептала Тесса.

Ганс, не помня себя, схватил карандаш и начеркав что-то на листке, протянул его девушке и, встав перед ней на колени и обхватив её ноги, прижался головой к её животу.

«Я готов сейчас же просить вашей руки. И если вы согласитесь… вы навеки сделаете меня счастливейшим человеком в этом мире», – прочитала Тесса на бумаге. В темноте очертания букв становились неясными, но не приходилось долго раздумывать, чтобы понять смысл написанного.

- Я смертельно больна, Ганс! – выкрикнула девушка, – Мне осталось жить от силы несколько недель!

Осторожно привстав, юноша крепко сжал её руку и, также аккуратно вынув из сжатой ладони листок смятый исток бумаги, расправил его на столе и написал что-то.

- Вместе мы победим вашу болезнь. Иначе… я буду с вами до конца, – прочитала шепотом Тесса.

====== Глава 20. ======

Откупорив старую бутылку вина, молодые люди расположились в гостиной перед камином. Ганс присел на диван, закинув руки на невысокую спинку, а Тесса, положив голову ему на колени, продолжала рассказ о своей жизни, начатый по просьбе скрипача.

- … получив вашу записку, я пыталась вас найти… Мне было так страшно, но я должна была это сделать и хотела этого… Но было поздно – поезд уже отбыл…

Ганс сильнее натянул плед на плечи девушки.

- … а через полгода бабушка заболела и скончалась… Доктора сказали, что она была неизлечимо больна… Эта болезнь, я не скажу сейчас, как она называется... Она ещё не изучена. Многие ученые и доктора пытаются найти причины её и разработать лечение, но пока эти попытки не увенчались успехом. Я очень тяжело переживала эту потерю… Вы знаете, что бабушка была последним родным человеком и…

Девушка всхлипнула. Ганс потянулся за бумагой, оставленной на небольшом чайном столике рядом с диваном.

«Если вам тяжело, не продолжайте», – написал он и протянул ей листок.

- Нет, я все же закончу, – сказала девушка, вытерев слезы, – Я долгое время бездвижно пролежала на кровати в своей комнате, не выходя и ни с кем не разговаривая. А потом пришли из театра… Боже, если бы меня чуть ли не силой не заставили вернуться на работу, я бы умерла через несколько дней без сна, еды и воды! Я так благодарна этим людям!

Ганс понимающе кивнул, когда девушка поглядела ему в лицо, ожидая его реакции.

- Через несколько дней в театре я схватила сильную простуду. По крайней мере, сначала казалось, будто бы это простуда… С каждым днем становилось все хуже, и вскоре доктора поставили мне тот же диагноз, что и бабушке…

Девушка на секунду замолчала, подавляя очередной приступ кашля, затем хрипловатым голосом продолжила:

- Мне дали чуть больше года жизни, и большая часть этого времени уже прошла. Весь этот год я провела в театре, но потом стало тяжело петь из-за кашля. Уже несколько недель я пыталась уговорить начальство, чтобы меня отпустили… Но мне кажется теперь, когда до конца остался один день, что я умру, как только останусь дома одна. Вы знаете, я долго думала о смерти…

С этими словами девушка перевернулась на спину и подобрала ноги на диван, чтобы видеть глаза своего собеседника.

- В учении масонов говорится: «Возлюби смерть», но я ужасно боюсь её. Человеческое сознание ограничено узким кругом понимания действительности – всего осязаемого, слышимого, видимого… В силу этого я не могу представить себе, что есть смерть. Я боюсь перестать видеть, слышать этот мир… Я пытаюсь понять, что будет после, и порой мне кажется, что я начинаю понимать, но это все не более, чем предрассудки. Мне страшно покидать этот мир, но меня не держит тут ни что. Сейчас, когда осталось совсем немного, мне кажется, что во всей жизни, которую я прошла не было ничего важного, ничего, чтобы оправдало мою смерть и позволило думать, что я жила не зря. Ганс, зачем мы в этом мире? Ведь это существование ради существования. Бессмыслица…

Ганс не пошевелился, чтобы написать ответ.

- Ладно, пожалуй хватит глупых размышлений, – усмехнулась Тесса, поднимаясь, – уже поздно, пора бы и спать… Если вы не против, я постелю вам здесь.

Ганс кивнул.

Как только девушка ушла, Ганс подошел к окну и задумался, глядя на улицу сквозь тонкую занавеску. Он не думал о вечном, а пытался вспомнить известных докторов и ученых, которые могли бы вылечить девушку.

- Все готово, – раздался через некоторое время за спиной голос девушки.

Ганс обернулся, по прежнему сжимая в руке бокал с вином, и кивнул в знак благодарности.

- Доброй ночи, – сказала Тесса, уходя.

Ганс улыбнулся ей в ответ.

Дом окутала темнота. Угли в камине тихонько догорали, отбрасывая красноватые отблески. Тишину не нарушало ничто. Несмотря на кажущееся безмолвие, в доме никто не спал.

Бездвижно замерев у окна, Ганс смотрел на звездное небо, открывшееся среди разошедшихся в сторону туч. Тесса беззвучно шевелила губами, проговаривая слова молитвы, единственно утишавшей её теперь. Одинокая слеза стекала порой по щеке девушки, но Тесса тут же улыбалась. Вспоминая о своем госте, она думала, что его появление – подарок свыше, и что теперь все будет хорошо.

Ночь тянулась медленно. Окутывая мир пеленой тьмы, ночь навевала страх и размышления. Таинственные тени скользили в тишине, будто бы обретая действительную форму и ясные очертания. Нечто потустороннее, загадочное чудилось повсюду. Резные черные тени, отбрасываемые листвой деревьев казались бестелесными демонами, распахнувшими свои хищные объятия в поисках жертвы; ровные линии, рисуемые фонарными столбами, становились похожими на высеченные в камне указатели или дороги…

Но вот, наконец, забрезжили лучи первого утреннего солнца. Будто бы очнувшись от дремоты, Ганс отошел от окна и глянул на часы. Секундная стрелка, ритмично двигаясь, отмеряла срок жизней. Время двигается независимо ни от чего, и чем далее, тем быстрее приближает конец.

Как только пробило восемь, Ганс осторожно поднялся на второй этаж и заглянул в комнату девушки. Тесса только что забылась сном и тяжело, с хрипом вдыхала холодный утренний воздух. Бесшумно прикрыв дверь, Ганс спустился по ступенькам, надел плащ и, захлопнув дверь, быстрым шагом направился к театру.