Когда появлялась Мэйсон, Кэлен точно так же — целиком и без остатка — была с ней. Впрочем, все же с одним маленьким исключением: о Каре она не забывала. Не соврала она, Кэлен, ей: Кара была важнее. И если бы и впрямь пришлось выбирать окончательно, категорически — Кэлен выбрала бы именно Кару. Может, действительно оттого, что Кара была — и оставалась — для нее, для Кэлен, первой...

День

… В остаток той, пятничной ночи, Кара — по настоянию самой же Кэлен, охваченной нешуточным азартом, — занялась поиском оборудования: с кем-то переписывалась, кому-то звонила. Договорилась. Нашла. А закончив с этим часам к семи утра, сообщила, что просыпается Мэйсон. И ей, Каре, пора. Расстроилась Кэлен чудовищно — и не только из-за расставания с Карой, но и оттого, что дело откладывается. И не известно еще, из-за чего больше, если уж быть честной. А впрочем, из-за всего — больше. Ну, то есть, она, Кэлен, так сильно огорчилась, что разозлилась даже — на всю эту их нелепую, мучительную ситуацию, на свое бессилие перед ней, а главное, на чертову Мэйсон, которая, видите ли, не может поспать еще несколько часов — ну, или что она там делает, пока бодрствует Кара? Хотя… кто сказал, что не может? От идеи, на этот раз совершенно точно гениальной, постучавшейся в голову, пока Кэлен целовала Кару на прощание, она, Кэлен, чуть не взорвалась. И, подрагивая возбужденно от нетерпения, едва дождалась, пока Кара вытянется на ковре, закроет глаза, задышит ровно, будто бы и впрямь, засыпая. А открывшую глаза через пару минут Мэйсон встретила безапелляционным:

— Мэйсон, тебе нужно еще поспать!

Мэйсон моргнула. Пошевелила губами, словно разминая их. Окинула Кэлен долгим задумчивым взглядом. Хмыкнула:

— И тебе привет, сладкая. Спасибо за заботу, но я выспалась.

— Нет, — Кэлен мотнула головой, поморщилась досадливо. — Ты не поняла. Мне нужна Кара.

— Я в курсе, — она фыркнула. — И что ты от меня ждешь? Самопожертвования во имя вашей великой любви?

— Да уж, от тебя дождешься! — отголоски злости еще туманили разум, и Кэлен пробормотала это прежде, чем успела себя остановить. Впрочем, Мэйсон ведь не обидчивая, не так ли? Кэлен снова тряхнула головой, вздохнула глубоко, усмиряя раздражение: — Мэйсон, Кара мне нужна по делу. У нас с ней дело, понимаешь?

— Понимаю, — она закинула руки за голову. Улыбнулась, окинула Кэлен хищным взглядом: — Я даже вижу, какое. Прервала вас на самом интересном, сладкая? Ну так я могу это дело доделать, — и зажгла в глазах свое безумное атомное пламя.

Кэлен нахмурилась: о чем это она? И тут же осознала, что сидит в одной лишь рубашке, — кстати, принадлежащей чертовой Мэйсон, — накинутой прямо на голое тело, да еще и расстегнутой… Закатила глаза:

— Очень смешно! — застегнулась торопливо, путаясь в пуговицах под насмешливым взглядом, посмотрела сердито: — Это правда по делу. По нашему с тобой делу, между прочим.

— Как интересно… — Мэйсон потянулась всем телом, медленно, с наслаждением. С тем же наслаждением она растягивала слова: — И почему это ты нашим делом, Амнелл,занимаешься с Карой, а не со мной?

— Потому что, — Кэлен вновь поморщилась. С досадой, да. Черт, придется объяснять. Мэйсон еще и вопросы задавать начнет, не без этого. А это все — время, время же, ну! Драгоценное время, которого ей, Кэлен, так жалко сейчас, которого не хватает категорически! Впрочем… ну, конечно же! Можно и не объяснять! И Кэлен, мысленно хлопнув себя ладонью по лбу — эврика! — улыбнулась ласково-ласково, просто мёд! И коварно. — Мэйсон, ты ведь мне желание должна, помнишь?

— Ну, — и насмешку во взгляде сменила настороженность.

— Ну, вот и давай мне Кару на двое суток, — Кэлен и сама на секунду замерла от собственной наглости. Но лишь на секунду, да. Нет, ну а что мелочится? Если уж тратить эту драгоценную “заначку”, этот козырь в отношениях с чертовой Мэйсон, то — с размахом, не так ли?

— Ого! — Мэйсон даже поперхнулась изумлением. Кажется, её непробиваемая невозмутимость вновь дала сбой. — Сладкая, а у тебя ничего не треснет? Или у мелкой? Вы не охренели ли, девочки?

— Мэйсон, — Кэлен прищурилась, и еще добавила мёда в голос. — Ты же честный человек… держишь слово, разве нет?

— Типа того, — а украшенные кривой ухмылкой губы дрогнули, и Мэйсон тут же поджала их, стиснув челюсти. Втянула воздух, раздув ноздри: — Да. Я обещала — я выполню, — отвернулась, уставившись в стену. И — да, черт побери! — запыхтела. Как, ну вот как они с Карой это делают, а? И что такого в этом обиженном детском пыхтении, что Кэлен тут же, мгновенно, начинает таять от нежности? А сегодня, сейчас, к ней еще и жалость добавилась, вот ведь! Да и совесть заворочалась, покалывая стыдом: в самом деле, ну что она, Кэлен, так с Мэйсон? Так… жестко. Убедила себя, поверила, что у чертовой Мэйсон и впрямь нет чувств, ей не бывает обидно, больно? Чушь же, ну! Кэлен вздохнула:

— Слушай, извини… я увлеклась. Просто Кара предложила… — Кэлен тряхнула головой вновь: — Знаешь что, давай ты примешь душ, а потом мы с тобой попьем кофе, и я тебе все расскажу? — в конце концов, без разницы, под чьим управлением помоется и позавтракает это тело, не так ли? Зато и Каре не придется тратить на это время, и Мэйсон будет не так обидно. Логично же, ну?

Мэйсон повернулась. Посмотрела на Кэлен — невозмутимо, конечно же. Помолчала. И внезапно, нахально улыбнувшись, выдернула одну руку из-за головы, ухватила Кэлен за запястье и потянула к себе:

— А давай я лучше приму тебя, сладкая?

— Мээйсон… — Кэлен рассмеялась тихо и мягко. Вот же чертова Мэйсон, никогда не изменяет себе да? Сопротивляться не стала — Мэйсон потянула, и она, Кэлен, подалась к ней, легла рядом, подперла голову одной рукой, другую устроила на груди своей напарницы… нет, возлюбленной, любимой: — Ты только проснулась и уже вдохновленная?

— Нормально, как по мне, — накрыла руку Кэлен своей, прижала. — Вы с мелкой меня в ссылку отправляете. На двое суток, Амнелл! Имею я право на последнее желание?

— Мэйсон! — Кэлен, вытянув из-под её ладони руку, шлепнула напарницу по голому животу. Легонько. — Вот чтоб у тебя язык узлом завязался! Что ты…

— А ты затейница, сладкая, — Мэйсон не дала договорить. Подмигнула, а губы расплылись в развязанную улыбочку: — Если хочешь новых ощущений, язык уродовать не обязательно. Знаешь, продаются такие специальные насадки…

— Иди к черту! — Кэлен расхохоталась. Склонилась, поцеловала любимые губы. — Ну что ж ты язва-то такая?

— Амнелл, ты меняешь тему, — Мэйсон вздернула бровь. — Как насчет моего последнего желания?

— Прости, дорогая, но сейчас нет на это времени, — Кэлен еще раз поцеловала её. — Потом наверстаем.

— Обещаешь? — прищурилась подозрительно.

— А куда я денусь? — Кэлен улыбнулась ласково и хитро. — Я ведь тебя люблю, Мэйсон, помнишь?

— Начинается! — она закатила глаза. — Что ты там говорила про душ и кофе?

— А что такое, Мэйсон? — Кэлен сдвинулась чуть ближе, прижимаясь, наваливаясь на неё. — Сразу вдохновение пропало?

— Типа того, — она выдала кривую полуулыбку, зашевелилась. — Давай, слезай. Пойду в душ. Отмою тебе твою любимую.

— Ты о себе? — Кэлен и не думала выпускать её, напротив, навалилась сильнее, почти легла сверху.

— Ха-ха, мечтай, — фыркнула презрительно. Посмотрела независимо: — Амнелл, ты говорила, времени нет, а сама тянешь...

— Трусишка, — Кэлен опрокинулась на спину, и Мэйсон пружиной подкинула себя с ковра. Кэлен усмехнулась ей вслед: — Признаваться в любви мне можешь, только когда я сплю, да, Мэйсон?

— Чего? — она замерла, не оборачиваясь.

— Того! — Кэлен понизила голос, подражая интонациям Мэйсон: — Сладких снов, любовь моя.

Мэйсон постояла. Качнула головой. Фыркнула:

— Тебе это приснилось, Амнелл, — и выскочила за дверь.

— План здравый, как по мне, — Мэйсон поставила кружки с тарелками в посудомойку, нажала кнопку. За кофе с остатками сырного пирога «от Анны», вкуснейшего, божественного настолько, что его и есть-то было жалко, Кэлен рассказала, что они с Карой задумали. Мэйсон слушала, не перебивая, лишь изредка тихо хмыкала — удивленно, как казалось Кэлен. А после кивнула одобрительно: — Весьма здравый. Конечно, он полностью зависит от того, подкорректировал Сайфер отчеты или нет… но в любом случае, ты права — терять нам все равно нечего, — повернулась, глянула насмешливо: — Ты могла не тратить желание, Амнелл, просто рассказать мне. Я бы согласилась.