С того случая прошла уже пара месяцев. Я решил отбросить язвительность и просто в упор не замечать мальчишку. Чем меньше мы будем контактировать, тем проще будет не сорваться на него вновь. Но, как говорится, благими намерениями… Чем больше я игнорировал Поттера, тем больше он лез на рожон. Чувствовалось, что парень нервничает и не понимает изменившегося отношения. Но мне было все равно. Не хотелось, чтобы он вновь спровоцировал меня своими действиями на нарушение Клятвы.

Даже не страх перед болью мучил меня. Вглядываясь там, в кабинете, в его зеленые глаза, так похожие на глаза Лили, я вспоминал нашу последнюю встречу. И желание сделать все, чтобы она простила меня. И плевать на обет. При моем статусе двойного агента я все равно сдохну рано или поздно. Причем скорее рано, чем поздно. Правда, в гораздо меньших муках. Но я не мог нарушить обещание, данное единственному человеку, с которым у нас в свое время были такие теплые, доверительные отношения. Девушке, которая была мне ближе, чем сестра.

А Поттер вел себя более чем странно. В коридорах как будто случайно постоянно оказывался у меня на пути. В Большом зале, во время трапез, я частенько ловил на себе задумчивый взгляд этих притягательных зеленых глаз. Что?! Это о чем я сейчас подумал? Так, Северус, возьми себя в руки. Еще не хватало мечтать о зеленых глазах этого лохматого недоразумения. Да, они очень похожи на глаза Лили, такие же глубокие и манящие. Стоп, стоп, стоп! Хватит об этом. Это же сын ненавистного Джеймса Поттера! Ну и что, что он какую-то частицу унаследовал от матери. Зато свою наглость и невоздержанность от отца! И так же, как папаше, этому щенку почти все спускается с рук. Дамблдор и остальные преподаватели слишком много ему позволяют. Слава совсем вскружила мальчишке голову. Его поступки просто кричат об уверенности в своей безнаказанности. Даже нападки Министерских чиновников и прессы не смогли сбить со щенка гонор. Амбридж, конечно, та еще тварь, но даже ей не удалось приструнить «героя».

Однако что-то изменилось после того случая. Поттер как будто присмирел. Ушел в себя, стал меньше общаться с друзьями. Даже стычки с Малфоем почти прекратились. Только почему-то кажется, что он за мной следит и постоянно норовит попасться на глаза. Неужели ему мало той демонстрации, что я устроил в кабинете?

Было интересно наблюдать, как на первом уроке, после того злополучного занятия, он вжимал голову в плечи, опасаясь моего гнева. Я, конечно, был еще зол. Но реакция мальчишки на полное пренебрежение его персоной меня немного позабавила. Он был удивлен и явно разочарован. Однако через пару таких уроков Поттер поразил меня правильно сваренным зельем. Видимо, от матери ему достался не только цвет глаз. Ведь Лили была одной из лучших в зельеварении. Только странно, почему эти таланты проявились именно сейчас? Однако поощрять его я не собирался. С каждым разом сдаваемые работы становились все лучше и лучше. Но я не мог позволить ему испытать триумф победы. Это бы означало, что он одержал верх в нашем молчаливом противостоянии.

Со временем я стал стараться избегать лишних встреч с этим недоразумением. Но он, как привидение, будто вырастал из-под земли именно в тех коридорах, которыми я проходил. Что же ему все-таки надо? Мало подсмотренных воспоминаний? Так еще этот по-щенячьи преданный взгляд невероятных зеленых глаз. Да что ж это такое? Стоит вспомнить мальчишку, как тут же представляю распахнутые в страхе глаза, полные слез. Постоянно приходится напоминать себе, что это сын ненавистного Джеймса. И он еще посмел передо мной извиняться! Как бы я хотел больше никогда его не видеть. Эта лохматая голова и круглые очки, скрывающие такие прекрасные зеленые омуты… Северус! Так вот, все это ежедневно слишком напоминало мне Поттера-старшего и наши «взаимоотношения» во время учебы. Ненависть вспыхивала с новой силой. Но уже не такая слепящая, как раньше.

Как ни странно, при молчаливом наблюдении за ним мне открылось много новых черт нашего «героя». Он казался более угрюмым и скрытным, чем папаша. Но все равно был склонен к авантюризму и безмозглым выходкам. Однако я ни разу не замечал за ним жестоких проделок, свойственных Мародерам или тем же близнецам Уизли. Хотя, может быть, я просто многого не знал.

Так в молчаливом противостоянии и наблюдении друг за другом проходило время. Пятикурсники заканчивали сдавать СОВы. Все началось после экзамена по Истории магии. Ученики, как обычно, обедали в Большом Зале. За столами не было только неразлучной троицы: Поттера, Уизли и Грейнджер. Вдруг они влетели в зал чуть ли не бегом. Причем Грейнджер на ходу пыталась в чем-то убедить нашего «героя», повиснув на нем, как клещ. Но тот, вырвав у нее руку, направился прямиком к преподавательскому столу. Каково же было удивление, когда он остановился прямо передо мной. Очень надеюсь, что годы шпионской деятельности позволили сохранить лицо и не выдать охвативших меня при этом чувств. А уж прозвучавшая просьба заставила удивиться всех, судя по реакции сидящих рядом преподавателей и некоторых студентов.

- Сэр, можно мне поговорить с вами? Наедине. Это очень важно!

Мне совершенно не хотелось общаться с мальчишкой. Он что, совсем страх потерял? Какая бы сумасбродная идея не посетила его лохматую голову, неужели Поттер думал, что я вот так просто поднимусь и пойду выслушивать его бред? Все-таки нехватка мозгов – это диагноз!

- Поттер, вам не кажется, что вы забываетесь?

Все ученики и преподаватели затаили дыхание, прислушиваясь к нашему разговору.

- Сэр, пожалуйста! – он просил, но в его глазах горела какая-то мрачная решимость.

- Я думаю, что нам не о чем разговаривать, тем более в приватной обстановке.

Я отвернулся, чтобы налить себе сока, намеренно игнорируя Поттера. Тут вмешалась Амбридж, своими глазами навыкате внимательно следившая за гриффиндорцем.

- Кхе, кхе, позвольте мне высказать свое мнение?

Я мысленно усмехнулся: «Кто ж тебе может помешать, жаба старая?». Не услышав возражений, она продолжила:

- Я думаю, Северус, – меня передернуло от этого обращения, – стоит выслушать мистера Поттера, коль он хочет поделиться с вами некой конфиденциальной информацией. Я даже могу предоставить для этого свой кабинет.

Я хмыкнул, представив, сколько там может быть активировано следящих и записывающих артефактов. Ну уж нет. Даже смешно думать, что кто-то мог попасться на такую грубую уловку.

- Вынужден вас огорчить, Долорес, – сказал платя ей той же монетой, – но мне действительно не о чем говорить с мистером Поттером.

Во время нашего диалога мальчишка стоял, застыв передо мной, как каменное изваяние. После последней фразы он, зло сверкнув глазами, решился и чуть слышно произнес:

- Он схватил Бродягу! Я пытался с ним связаться, но не смог. Он держит его там, где оно спрятано!

При первых словах Поттера я пожалел, что отказал ему в приватной беседе. Но, сделав каменное лицо, постарался спрятать эмоции поглубже. Парень говорил тихо, но не достаточно, чтобы рядом сидящие его не услышали. Естественно, вновь вмешалась Амбридж:

- Какого бродягу? Кто он? И что спрятано? – казалось, она еще больше раздулась от важности и любопытства. Точно жаба!

Я, внимательно посмотрев на Поттера, перевел взгляд на нашу новую директрису.

- Понятия не имею, о чем мистер Поттер говорит. Видимо, усиленная подготовка к экзаменам сказалась на его умственном состоянии. И это не удивительно, при его уровне развития и такая нагрузка на мозги, – голос сочился ядом, и Амбридж, кажется, клюнула.

Поттер же при последних словах густо покраснел и злобно глянул на меня своими огромными глазищами. Затем резко развернулся и бросился вон из зала, сопровождаемый Уизли и Грейнджер. Те во время разговора неуверенно топтались у него за спиной.

Выждав минут пятнадцать после его ухода, я неспешно покинул Большой зал. Исходя из полученной от мальчишки информации, нужно было срочно связаться с Дамблдором и площадью Гриммо.