Он. Думаю, это как раз стереотип. Первое время, после попадания в эти суровые условия – они не преобразуют, а выявляют эту самую систему ценностей. А потом человек к ним приспосабливается, либо уходит. Там просто, чтобы выжить – надо быть человечным. Дело не в преобразовании, другие там не задерживаются.
Я. Меня преобразовали. Без всякой алхимии, ничего нового не выработалось, просто иерархия ценностей изменилась. К лучшему. Этого же я ожидала от других. Получила от некоторых.
Тогда непонятно, как в этих условиях задержались вот те самые недостаточно человечные?
Он. Как-то читал воспоминания человека, прошедшего через концлагерь – вот там люди действительно делятся на тех, кто думает только о том, как бы выжить, и тех, кто задумывается о «ценностях». По его мнению, в таких условиях главное – определить для себя границу того, что ни при каких обстоятельствах делать не станешь. В наших тюрьмах ситуация похожая, хотя условия и не такие нечеловеческие.
Я. Ну, в тюрьмах по сравнению с концлагерями просто курорт.
Значит ли это, что людям для достижения зрелости обязательно нужно проходить тяжёлые испытания, вроде инициации? Тогда выясняется, кто есть кто, отфильтровывается отстой. Может быть, это необходимо?
Поэтому я и тяготею к серьезным категорийным походам. Совершенно по классике, что касается друга. А вот ситуация другая – и облажались «друзья».
Кстати, этот самый Борисов рассказывал про походы в Тибет с Сельвачёвым, что там занимались исключительно выживанием... Я послушала и решила, что такого категорически не хочу. А потом, уже после достопамятного конфликта, послушала других: они там о жизни задумывались...
Он. Для достижения зрелости проходить испытания – да, думаю нужно, но совсем необязательно это должен быть физический экстрим.
Я. Речь шла о том, что недобросовестные люди не допускают кидалова в горах или совсем не идут туда из страха за жизнь и здоровье. Не допускают «русской рулетки». А в «близких» отношениях – допускают такую возможность, и она, получив допуск, радостно реализуется. Разное отношение к риску. То, что в отношениях принимают за допустимую норму, в горах или за рулём считается однозначно неоправданным риском. Почему?
Она. Потому что горы, дорога и т.п. считаются экстремальным времяпрепровождением, а всё вне этого – обыденным, вот бдительность и притупляется.
Я. Обыденное предательство. Прекрасная у них жизнь.
Она. С теми же, кто «кидает» в горах и пещерах, просто никто не ходит. А с себе подобными такие тоже ходить не хотят, ибо стрёмно, поэтому отсеиваются.
Я. А вот почему, интересно, люди гораздо менее осмотрительны в выборе друзей или брачных партнёров? Менее стрёмно? Так ведь здесь тоже на карту ставится жизнь и здоровье, не только психическое (менее стрёмно, зато всегда), но часто и физическое? Спроси любого мента, каков процент «бытовухи» среди преступлений против личности. Или это социальный стереотип: «туда» пойдет не всякий, а какая-никакая дружба и любовь, да хоть за бутылку водки, нужна каждому? Пусть я чмо, сам любить не умею, никто ж меня не научил, но вот чтоб меня любили – хочу, имею право! Кто-то меня по головке погладил – и вот я уже не чмо, и за этого кого-то я буду держаться… Или это просто унылое «А разве бывает по-другому?» Кидают все и всех, жизнь такая, а годы-то идут, а хочется, чтоб как у людей, не хуже… В горах такое тоже бывает: доказать себе, что я не неудачник. Такие чаще херятся и херят группу, но далеко не в 100%.
Это вопросы ко всем. И это не «порожняк», не «кухонная философия», а то, что меня действительно волнует. Гораздо больше, чем, например, материальное благополучие, путешествия ради путешествий или пресловутая сомнительная ценность «личная удовлетворённость жизнью». Или личная вина и опасность дурацкого Борисова.
На вопрос, меня тоже очень волнующий: где же, в какой среде искать настоящих человеческих отношений, все затрудняются дать ответ. Пока мне кажется наиболее вероятной гипотеза про работу в экстремальных условиях с альтруистической мотивацией, но тоже, ой, не факт.
Как вы думаете, коллеги-экстремалы? А вы, звёзд с неба не хватающие обыватели в уютных норках?
октябрь 2010
ОБ АВТОРЕ
Яшникова (c 23.01.2009 Козырева) Таня aka Ratty
e-mail: [email protected]
10 октября 1972
Родилась и выросла в Москве. Выпускница Российского Государственного Медицинского Университета (2-го Мед’а), специальность – фармаколог. Учиться было интересно, а на диплом забила перед самой защитой, о чем ни разу не пожалела. По специальности не работала ни дня. Но в походах исполняю функцию врача.
Постоянной работы стараюсь избегать. Основные статьи дохода:
- аренда квартир, своих и чужих (в качестве управляющего, не подумайте плохого);
- летом – промышленный альпинизм;
- торговля книгами о путешествиях, крупнейший партнер А.Кротова: поставляю книги в магазины Санкт-Петербурга и продаю их на фестивалях;
- второй (после ЛЛео Каганова) дилер А.Ворова в Москве: продаю его рюкзаки и др. снаряжение по предварительным заказам;
- и вообще, продаю всё, что продаётся и нравится мне самой.
Фотографирую, как все нормальные путешественники, но не зарабатываю этим. Активный турист, до мая 2007 г. преимущественно водник. После смерти человека, посадившего меня на катамаран – не могу подойти к воде. Много общалась с физтеховским спелеоклубом «Барьер» до событий, описанных в рассказе «Если друг…» Бывала в разных пещерах, но без особого удовольствия. Хожу в горы, но без спортивного фанатизма. Участвовала в альпинистских сборах, значок с книжкой забирать не захотела. Тренировалась в клубе горного туризма «Вестра», но в походы с ними не ходила: они тоже оказались спортсменами.
Автостопом увлеклась после знакомства с В.Шаниным и его Школой автостопа в 1996 г. Один из авторов сборников «Школа автостопа» (изд.1999), «Уроки автостопа» (2000). Успела побывать стажером питерской Лиги автостопа и учеником Гильдии автостопа. Гонки мне скоро надоели, но с их устроителями общаюсь. Активно сотрудничаю с Академией Вольных Путешествий, знакома с А.Кротовым с 1996 г.
На 2000 год стаж составлял около 150 тыс. км, дальше считать перестала. Больше половины из них в одиночку, остальное – с различными напарниками (мужчины, женщины, дети, коты и пёс). По одиночным поездкам написала статью «О безопасности женского автостопа», опубликована в «Сборнике АВП – 2003». С тех пор постарела и обленилась: всё больше езжу поездами и летаю самолётами по билетам. Но проезд «зайцем», т.е. обман государства, криминалом не считаю, даже наоборот: поиск дыр в законах считаю важной социальной функцией, а в частном транспорте (маршрутках) расплачиваюсь принципиально всегда.
1998: январь – новичковый спелеопоход на Воронцовку (под Сочи); май – пещеры Караби (Крым) + сплав по р. Б.Лаба (Кавказ), переброска автостопом; июль – сплав по р. Урик (Восточный Саян), по итогам заброски написала дебютный рассказ «Гонка за поездом».
1999: май – участие в соревнованиях на р. Белой (Адыгея), июнь-октябрь – поездка в США по программе Camp America.
2000: март – лыжный поход по Хибинам, июль – сплав по р. Кутсайоки (Кольский п-ов), май и октябрь – поездки автостопом на Северный Кавказ на сплав, в октябре с напарником возвращались через Саратов.
2001: май - поездка автостопом на Северный Кавказ на сплав; июль – гонка за поездом Москва-Бийск, «коммерческий» сплав по р. Катунь и одиночная пешка по Алтаю.
2002: январь-март по маршруту Москва – Красноярск – Ванавара – Тура по зимникам в составе экспедиции А.Кротова; май – водные соревнования «Чуя-ралли» (Горный Алтай); июль-октябрь – на Камчатку самолётом по билету, 45-дневный пеше-горно-водный маршрут в составе группы из спелеоклуба «Барьер» (МФТИ), обратно – авиастопом.
