Месть акулы.
Акула обладает необыкновенной, просто уникальной живучестью. Очищенная от внутренностей, она некоторое время может функционировать и способна активно сопротивляться. Мышцы ее обладают большой автономией и сохраняют способность сокращаться даже при нарушении связи с центральной нервной сиситемой. При разделке совершает на палубе головокружительные пируэты и даже проявляет агрессивность. Полностью выпотрошенная и выброшенная за борт, она жадно хватает свои же внутренности и нередко опять попадает на крючок, наживленный ее же потрохами. Отрубленная от туловища голова, брошенная на палубу, также представляет опасность для людей, челюсти которой сохраняют рефлекторную мускульную активность. Они еще некоторое время могут сжиматься и разжиматься с большой силой, и могут запросто покалечить конечности неосторожного рыбака, оставляя ему долго не заживающие раны.
Работая в южных тропических широтах на ярусоловах, нам приходилось вылавливать вместе с тунцами и акул, чаще всего небольших – до 3 метров. Но иногда попадались и крупные экземпляры размером около 6 метров. Разделкой рыб руководил рыбмастер, а помогали ему обычно матросы свободные от вахт, в том числе и матрос-камбузник, о ком и пойдет речь. Он как-то сразу невзлюбил акул и называл их не иначе, как морские “твари”. Прежде чем взяться за разделку, он обычно с остервенением избивал их ломиком, стараясь колотить по наиболее чувствительным частям головы.
Однажды на крючок попался довольно крупный экземпляр акулы мако.
Фото автора. Акула –мако
С трудом вытащив акулу на палубу, мы оставили ее лежать, пока она не успокоится, то есть не “уснет”. Вскоре на подвахту вышел матрос-камбузник и, увидев громадную акулу, подготовленную для разделки, принялся безжалостно протыкать ее голову и тело железным крюком. В ответ, акула, совершая резкие импульсивные движения и стараясь увернуться от ударов, прыгала, пытаясь схватить его своими мощными зубами, не сводя с нападающего неподвижных тускло мерцающих глаз.
Рыбмастер разрубил ее на части и отрубленную голову отбросил в сторону. Однако камбузник на этом не успокоился и стал озлобленно бить и подбрасывать ногой голову акулы. Вдруг пронзительный вопль нарушил размеренный ритм работы. Как только нога его попала в пасть отрубленной головы, челюсти с острыми, словно резцы зубами моментально сомкнулись. Лишь с помощью железного ломика мы смогли освободить его израненную ногу.
Покалеченный матрос решил отомстить акуле своеобразным способом – вырезать ее челюсти на сувенир. Но злая судьба словно преследовала его и насмехалась над ним. При выделке челюсти пальцы матроса случайно нажали на чуть живые нервные окончания, и челюсти акулы в очередной раз сомкнулись. И на этот раз фельдшеру пришлось поработать над его ранами на изуродованных руках.
Но самое удивительное, что его трагикомичные приключения на этом не кончились. Высушенные на солнце челюсти матрос повесил у себя в каюте, наслаждаясь их видом.
Хорошо зная о случившемся, мы почему-то всегда старались обходить его каюту, где на переборке хищно поблескивали клыки его поверженного врага. Но как-то раз были вынуждены собраться у него для составления очередного недельного меню и оказались свидетелями завершения последнего акта разыгравшейся перед нами трагикомедии.
При бурном обсуждении меню несчастный камбузник, забывшись, сел у переборки под подвешенной челюстью. И непонятно по какой причине, ибо погода была на редкость тихая, лишь небольшая зыбь равномерно покачивала корабль, но челюсти внезапно сорвались с переборки и буквально обхватили его голову. Потрясенные увиденным мы несколько мгновений с ужасом наблюдали как с его окровавленной головы лилась кровь. Несчастный матрос истошно кричал и пытался сорвать это ужасное орудие мести. Лишь с большим трудом с помощью брезентовых рукавиц нам удалось вместе с налипшейся на клыки кожей снять челюсти и выбросить их в морскую пучину. Окровавленные челюсти, покачиваясь на волне, долго не хотели расставаться с кораблем. Так закончилась эта загадочная и удивительная история.
После этого рейса камбузник в море не пошел. Он стал заговариваться, утверждая, что не верит в смерть акулы, и что она будет преследовать его, если он снова окажется в океане.
