Сжав палочку, я принялся вспоминать заклинания, способные привести мою одежду в божеский вид. Вот только оригинальный Дамблдор за годы обитания в Хогвартсе привык пользоваться услугами домовиков, и на ум ничего не толкового приходило. А спустя пару секунд рядом со мной из пустоты соткался огненный вихрь, из которого на пол выпал облаченный в нежно розовую ночную сорочку блондин. Огонь быстро погас, сжавшись и превратившись в феникса, который довольно курлыкнул нечто типа: 'Получите и распишитесь!', после чего приземлился на свой насест.
- Альбус? Что за дурацкие шутки?! - воскликнул Малфой.
- Спасибо, Фоукс! И что бы я без тебя делал? - улыбнувшись польщенному птаху, я спрятал палочку и подал руку аристократу, помогая тому подняться. Когда же тот утвердился на ногах, заметил: - Милая рубашка. Сам выбирал или супруга?
Павлин мой комплимент не оценил. Яростно сверкая глазами, он язвительно уточнил:
- Господин директор, вы похитили меня из собственной постели, чтобы поинтересоваться предпочтениями в цветовой гамме нательного белья?
- Нет. На самом деле мне от тебя нужны только коровы.
- Что? - опешил маг.
- Коровы, - терпеливо повторил я. - Парнокопытные жвачные животные, относящиеся к классу млекопитающих. Живые, крупные, в количестве двух штук. Сможешь достать?
У Малфоя вытянулось лицо:
- Но почему вы решили обратиться с этим именно ко мне? И к чему вообще такая спешка?
- Почему? Так ведь у меня больше нет знакомых, владеющих животноводческой фермой... Зато имеется василиск, когда-то давно принадлежавший Салазару Слизерину. Большой и очень голодный. И если сейчас ты поможешь мне с добычей скотины, в качестве благодарности, так уж и быть, я доверю тебе реализацию шкур и яда древнего змея.
От Люциуса пришла волна изумления. Внимательно оглядев потрепанного меня, волшебник в розовом даже рот приоткрыл, словно какой-то плебей. Однако надо отдать должное бизнесмену, он быстро осмыслил полученную информацию, взял себя в руки, вернув на холеное лицо маску невозмутимости, и деловито уточнил:
- Когда нужны коровы?
- Полчаса назад! Люц, что за глупые вопросы?
- Еще какие-нибудь пожелания будут?
- Снейп еще у тебя? - поинтересовался я.
- Да. Заготавливает аконитовое зелье в промышленном масштабе.
- Пусть выдаст тебе емкости для яда. Обычное стекло тут не годится, а у Северуса в запасах наверняка отыщутся длинные хрустальные колбы с крышками... Только не вздумай притащить зельевара с собой! И о василиске особо не распространяйся. А то, сам знаешь, народ у нас жадный и завистливый. Если не найдут способа отобрать, так уничтожат.
Малфой криво ухмыльнулся:
- Могли бы и не пояснять.
Разведя руками, я вернул ухмылку, после чего понаблюдал за тем, как полуголый аристократ исчезает в камине.
'Василиск?' - обеспокоенно спросил феникс.
- Ага, - устало откликнулся я. - Древний житель Хогвартса, носящий почетное звание Ужаса и обладающий разумом. Этот змей десятки лет спал в здешних подземельях, пока я случайно не разбудил его выбросом магии. А приползя ко мне на огонек и познакомившись с новым директором школы, Ссашх первым делом пожаловаться на отсутствие пищи. Сам он, по сути, является еще одним уровнем защитных систем замка, придуманных Основателями. На учеников василиску хозяин нападать запретил, преподаватели змею не интересны... если, конечно, они специально не будут лезть к нему в логово, вот я и решил помочь голодающему. А что? Полезная зверушка - пусть себе живет!
Фоукс наклонил голову на бок и с подозрением заявил:
'Мне кажется, ты что-то недоговариваешь!'
- Извини, но на полноценный рассказ о ночных приключениях у меня сил нет. Выложился на полную катушку. Я ведь сейчас на ногах держусь только благодаря внешней подпитке, - я продемонстрировал фамильяру чудо-камешек, который до сих пор сжимал в кулаке. - А мне еще обратно в подземелья спускаться... В общем, все подробности потом! Как отдохну.
Птах смутился:
'Прости. Может, тебе слез накапать?'
Вспомнив о недавних опасениях, я отказался. Сейчас мне нет необходимости стимулировать регенерацию и лечить свой организм. Нужно лишь насытить его энергией, а с этим прекрасно справится философский камень. Уверен, такими темпами еще час-полтора, и я вернусь в норму!
Успокоив Фоукса, я спрятал в шкаф очищенные артефакты и бутыль с остатками рунного зелья. Затем наведался к себе в комнату, на всякий пожарный проверил чары на кровати, забрал из платяного шкафа первый попавшийся костюм и отправился мыться. Сбросив источающие ароматы деревенского сортира тряпки, в которые превратилась моя одежда, я принял душ, отметив, что сало уже не свисает с моих боков, а необъятных размеров пузо приняло вполне себе терпимые очертания среднестатистического пивного животика. Так сказать, уже не жирдяй, но еще не атлет. Приятно. Теперь бы еще мышцы накачать, и будет совсем хорошо!
Долго нежиться под прохладными струями я себе не позволил. Вытерся, облачился в костюм и отправился встречать гостя, голос которого уже доносился из камина. Да, Малфой продемонстрировал чудеса оперативности. С момента экстренной побудки прошло всего минут двадцать, а он не только успел сменить розовое недоразумение на щегольский костюм, но и раздобыл все требуемое. Ступив на паркет директорского кабинета, блондин протянул мне два небольших черных чемоданчика. Один был снабжен вязью рун, обеспечивающих расширение внутреннего пространства и облегчения веса, а во втором на мягкой подложке покоились четыре вместительные хрустальные колбы.
Чемоданчики отправились в рюкзак, в котором осталась только метла, предусмотрительно захваченная мной из ритуального зала. При этом никакого парадокса со взаимодействием свернутых пространств, который любили описывать желающие поумничать фикрайтеры не произошло. И не удивительно. Сумка с чарами расширения благополучно принимала в свои недра и диадему, и дневник, и все прочее. Так почему она должна как-то иначе реагировать на артефакт, подобный себе? Косой же переулок не собирается схлопываться или инвертироваться в пространстве только потому, что в нем находится магазин, торгующий беразмерными чемоданами?
Попросив Люциуса немного подождать и сунув в руки аристократа томик Конан Дойля, чтобы тот не скучал, я мысленно попросил Фоукса приглядеть за порядком в мое отсутствие и отправился на второй этаж. Повторный спуск прошел без каких-либо эксцессов. Ссашх обнаружился в зале со статуей Салазара. Выпустив на свободу малфоевских буренок, я имел сомнительное удовольствие насладиться зрелищем трапезы Ужаса Хогвартса.
Ну, что сказать... Ничего нового или удивительного. Дома я по каналу 'Дискавери' видел документальную передачу о змеях, в которой демонстрировали кадры заглатывания гадюкой задушенной мышки. Увеличить размер действующих лиц на пару порядков - вот и готова малоаппетитная картинка 'василиск и коровы'. В довесок к ней я получил возможность ощутить на себе отголоски знаменитого парализующего удара. Мощная штука, однако! Меня пробрало до самых печенок. Что ни говори, а эта специфическая техника - плод уникальной магии редких созданий, основа которой кроется в менталистике. Недаром ведь она способна воздействовать даже на нематериальные привидения, одним решительным ударом останавливая все процессы их псевдоразума.
После перекуса василиск заметно подобрел и даже поблагодарил меня за сытную дичь. От своих обещаний он не отказывался. Сначала выставил клыки и с моей помощью нацедил в захваченные склянки несколько литров мутной жидкости, а потом притащил из своего логова пару сброшенных шкур. Хоть я уже знал из воспоминаний Дамблдора, что данный материал обладает невероятной прочностью, удивительной эластичностью, высокой сопротивляемостью едким веществам и даже чарам, но все равно не мог разглядеть в этой груде рваного брезента величайшую драгоценность, за которую артефакторы были готовы отдать сумасшедшие деньги.
Спрятав подарок в малфоевский чемодан, я немного пообщался со змеем. Предупредил, чтобы тот не трогал двуногих, если вдруг наткнется на них время прогулок по ночному лесу (до кентавров мне не было дела, а вот работающих на Люциуса оборотней подставлять не хотелось). Попросил, чтобы не охотился на пауков - они все равно невкусные. Пообещал через недельку-другую снова к нему заглянуть с очередной порцией еды - пусть не спешит снова впадать в многовековую спячку.
