— Я сказал тебе покинуть лес и уйти отсюда вместе с волчонком. Или ты не понимаешь когда с тобой разговаривает твой альфа? — зарычал волк.

Обладатель изумрудных очей с сожалением посмотрел на своего друга, после чего взял напуганного Мика за руку и завернув за большую сосну, скрылся где-то между деревьями. Рыкнув и убедившись, что супруг ушел, мужчина обратился к прижавшемуся пареньку.

— То, что я слышал является истинной? — альфа сверлил омегу взглядом. — Ты угрожал моему сыну? И это твоя благодарность за то, что Тобиас все четыре года воспитывал волчонка как своего собственного? Благодарность за то, что мой супруг устраивал тебе встречи с Миком и за то, что он рисковал своей жизнью, дабы помочь тебе?

Подобные речи ужасно престыдили юношу. Николас опустил голову, закусив губу. Со стороны это выглядило, будто суровый отец отчитывает своего сына за оплошность и за то, что отрок своим поступком опозорил честь семьи.

— Ты что следил за Тобиасом? — ничего умнее спросить Николас не мог.

— Да, следил! — воскликнул Брюс. — Следил потому что он мой супруг и должен слушаться. Я разрешал ему эти авантюры, он рисковал из-за тебя. Повелитель мог сурово наказать его и посчитать поступок моего омеги, как предательство клана. Арен мог посадить его в темницу, а позднее отправить в ссылку как тебя или даже обезглавить, — от таких слов Николас весь сжался. — У Тоби золотое сердце и на все мои нотации, он лишь целовал меня и уверял, что все будет хорошо. Однако, когда я узнал о его беременности, я тутже решил что пора пресекать ваши встречи. Знаешь что самое отвратительное, Николас? — посмотрел на омегу Лирого. — О беременности своего супруга я узнал лишь вчера вечером и то по случайности. Тоби готовил пирог, как вдруг внезапно потерял сознание. Я вызвал лекаря от страху, а тот, осмотрев младшего, сказал, что омега ждет волчонка. Если бы не обморок, я бы ничего не узнал. Оказалось, что Тобиас носит волчонка не несколько дней, а уже больше двух недель.

Было видно, что альфа стыдился собственного признания. Брюс знал, что если бы о такой опрошности узнали бы альфы, то уж точно рассмеялись и поставили такое в укор. Мужчина сжался от внезапного ветра, который то и дело скоро превратится в настоящий сильный ветер. Николас глазами размера блюдца уставился на мужа своего друга.

Альфа боялся вопроса, касающегося запаха своего любимого. Блондин, будто прочитав мысль, произнес столь болезненные для мужчины слова:

— Но как такое возможно? Ты же его альфа, единственный мужчина и муж. Неужели ты не почувствовал изменения запаха?

— Ты будто учуял, — рыкнул альфа в ответ. -Признайся, не учуял ведь!

— Я? — удивился юноша. — Я друг его, с которым мы видемся около двух дней в неделю. А ты муж его, который живет с ним. К тому же, я омега. Я должен был вообще самым последним об этом узнать.

— А ты и узнал самым последним. Я тебя всего на несколько часов опередил, так как узнал лишь вчера ночью, а ты чуть солнце показалось, — мужчина нервно сжал кулаки.

— Ты точно уверен, что Тоби понес? Ведь запаха не учуял даже когда узнал о новости, признайся.

— Да, даже после этого я не почувствовал резких изменений в запахе. Сам понять не могу почему так. Я ведь далеко не стар, да и ты не почувствовал. В чем же дело тогда? — мужчина искренне ничего не понимал.

— Кажись, травку пьет наш Тоби, — вздохнув, сделал вывод омега.

— Что за травку? О чем ты гутаришь? — глаза альфы округлились.

— Есть специальная трава, вернее отвар, — пояснил Николас. — Омеги заваривают его, а затем пьют. Делают это, чтобы скрыть беременность, а также отвар подавляет какие-либо изменения в запахе. Тобиас, вероятно, сбился по графику или же наоборот — переборщил и выпил больше положенного, оттого и не подействовала травка, и в обморок упал он.

Брюс замер, о чем-то задумавшись. Слова Николаса скрывали в себе долю истинны, а то и еще пуще. Альфа шумно выдохнул, разжав кулаки и сделав несколько шагов вперед. Было очевидно, что мужчина очень серьезно желает погворить со своим молодым супругом. Николас, посмотрев на спину мужчины, подумал о чем-то своем.

— Скажи, это опасно? Что может вызвать этот отвар, если переборщить?

— Ну, — Ник задумался. — Голова может болеть, тошнота, да и сил не будет никаких.

— Я понял, — выдохнул мужчина, но затем вновь обернулся к юноше. — Учти, я не шучу. Если я узнаю, что ты козни строишь и против Тобиаса и ребенка нашего что-то замышляешь…

— Прости, — перебил омега. — Я околесицу сморозил. Ярость внезапно одолела меня. Тоби прав и, наверно, я и в правду завидую вам, — стыдливо опустил голову.

— Ты также найдешь свое счастье, Николас. Твой муж не из лучших волков, но за тебя горло перегрызет, это и крот подтвердит, — сказав данные слова, Брюс обратился и волком побежал через лес.

***

Тобиас сидел в своей комнате, нервно тыкая спицами в материал, пытаясь связать что-либо толковое, однако выходило плохо. Злясь на самого себя и что-то бубня под нос, омега не заметил громкого крика за пределами избы. Охнув, юноша обернулся и подбежал к окну. Маленький Мик заливисто смеялся и умиленно выл на только что прилетевших птиц, в знак приветствия. Спокойно вздохнув, омега вернулся к своему занятию, как вдруг услышал громкий голос. Вновь посмотрев на улицу, юноша понял, что муж вернулся и погладив волчонка по голове, устремил свой взгляд в окно.

Испуганно пискнув, мальчишка отодвинулся и оставив материю со спицами, нырнул в кровать, дабы притвориться спящим. Через несколько минут, Брюс без стука вошел в супружескую спальню и закрыв дверь, устало вздохнул. Взгляд мужчины устремился на, якобы, спящего супруга. Альфа выдохнул, после чего прикоснулся рукой к нежному лицу.

— Не спишь ведь, — прошептал альфа.

— Не сплю, — признался омега, ибо лгать не было никакого смысла. — Бить будешь?

От такого вопроса у альфы округлились глаза.

— Я не Лирый, а ты не Николас, — ответил мужчина.

— Злишься на него? — юноша посмотрел на мужа.

— Нет, — ответил альфа, глядя на супруга.

— А на меня? — парень сжался, боясь услышать правду.

— А на тебя злюсь, — признался мужчина.

Альфа и в правду злился на своего бестолкового супруга. Тобиас пил какую-то «дрянь», как думал сам муж, и из-за этого пострадал. Юноша сжался, узнав, что любимый по-прежнему зол и недоволен.

— Прости меня, любимый, — омега привстал и прижался к сильной груди. — Я не должен был вновь идти в лес. Я просто должен был предупредить Николаса о том, что ты запрещаешь встречи. Поверь, если бы я не предупредил, Ник подумал бы, что что-то случилось и начал бы сходить с ума. Я не мог не предупредить его, это было бы подлостью, — выдохнул юноша.

— А я уже и забыл о твоем «побеге» в лес, — грустно усмехнулся волк. — И зол я не поэтому, — отпрянул от супруга, встав с кровати.

— Не поэтому? — мальчишка также подошел к окну, — В чем тогда я виноват? — поднял зеленые очи на мужа.

— Почему ты не сказал, что беремен? Лекарь занял много времени вчерашней ночью. Я задал ему около сотни вопросов. Когда же он покинул наш дом, я пришел в спальню, но ты уже мирно спал. Скажи, неужели ты думал, что я бы отказалася от волчонка и попросил бы сделать тебе аборт? Неужели за это время, что мы живем с тобой, я предстаю перед твоими очами таким негодяем?

От обиды мужчина хотел было оставить супруга в одиночестве, но младший не позволил.

— Нет, нет! — заплакал Тобиас. — Я люблю тебя. Прости, я просто не знал, как сказать об этом.

— Не знал? Ты понес уже больше двух недель. Ты обязан был сказать мне, Тоби! -разозлился мужчина.

— Я знаю, прости меня, Брюс, — юноша опустил глаза.

— Я очень люблю тебя, Тобиас. Между нами не должно быть каких-либо секретов. Я ничего тебе не запрещаю, хотя должен, — напомнил глава семьи.

— Я знаю, — повторил омега. — Мы дали клятву на крови, — поднял заплаканные глаза. — Я поклялся любить тебя, и я действительно люблю. У нас не так, как у Ника. Я люблю тебя по-настоящему. Дело не в клятве, — начал было оправдываться молодой человек.