— Привет, Габриэль. Не торопись! — холодно заговорил Рафаэль, посмотрев на младшего брата.

Фокусник нахмурился и сдвинул бровь.

— Видишь, — продолжал старший архангел, теперь расхаживая вокруг напуганного брата, — как сложилась странно матушка-Судьба. Сегодня знаменательный день в истории Небес. Сегодня ты остановил войну. Вот неожиданно взял и остановил. Она закончилась без боя и так нелепо. Ты сдался не потому, что плохо воевал… Нет, совсем нет. Мало того, я до сих пор восхищен твоей тактикой, стратегией и поведением на поле боя. Ты командовал батальонами, войсками и достойно сражался. Ты хороший воин, полководец, Гейб. Ты очень хорошо держался на линии фронта и выигрывал сражения. Сказать по правде, я был удивлен, когда увидел, как ты отдаешь приказы об атаке, какие приемы применяешь, и какую тактику выбрал. Я не думал, что мой братишка, архангел с детской душой, любитель порнухи, красивых девушек и множества сладкого, будет таким воином. Я думал, ты можешь только трескать конфеты и шоколадные батончики за обе щеки. Но я ошибся. Ты хорошо проявил себя на передовой, но потом проиграл. А знаешь, почему проиграл? Я отвечу сам. Ты — влюбился! И любовь тебя погубила!

Габриэль выслушал пламенный монолог брата и покачал головой. Он не знал, что ему отвечать. Всё внимание сладкоежки привлекала Орабель, которая сидела в своей клетке и не могла выйти. Она смотрела на огонь, но и параллельно смотрела на Гейба, моля, чтобы тот не натворил глупостей.

— Я польщен, что ты такие слова говоришь, — ответил Проказник, не спуская взгляд с невесты.

— Говорю, ибо ты достоин уважения, младший братец. Но знаешь, при всей моей братской любви к тебе, ты поступил как идиот. Почему? Потому, что влюбился! Любви не место на войне. Ты должен был это понять, это учесть. Любовь приводит к поражению даже самого бравого воина. Любовь губит даже самых сильных и великих полководцев, завоевателей, правителей, императоров, царей, королей. И тебя она погубила. Погубила так, что мои ангелы привели тебя ко мне, и ты даже не знаешь, что я буду делать с вами обоими. Орабель меня предала и получит свое… Я не оставлю её выходку безнаказанной. Она ответит за свой поступок, не переживай…

Рафаэль ухмыльнулся и тоже посмотрел на пленную Бель, которая теперь с ненавистью смотрела на своего экс-генерала, а затем просто отвернулась.

— Ты ничего ей не сделаешь, — процедил сквозь зубы Габриэль, всё больше переживая за невесту. — Чтобы ты не сделал со мной, я не жалею, что так получилось. Знаешь, Раф, я выдержу абсолютно все, что ты мне приготовил. Я не жалею о содеянном поступке, а знаешь почему? Потому, что я познал, что такое любовь… Я познал, что такое любить и быть любимым. Я ощутил всю прелесть жизни, все краски жизни и всё счастье любви. Я ощутил, что такое, когда ты кому-то нужен. Когда рядом с тобой человечек, которому ты подарил свое сердечко. Когда рядом человечек, с которым тебе хорошо и легко, и ради которого можно пойти на смерть. Хорошо быть кому-то нужным, хорошо чувствовать любовь, от которой хочется петь и танцевать! Знаешь, братишка, тебе этого понять. Ты никогда не любил, и поэтому ты меня не поймешь!

— Но я одержал победу. А она важнее любви, Гейб. Ты всё тот же маленький, сладкий мальчик, которым всегда был. Глупенький, человечный ребёнок, который стал жертвой любви. Она довела тебя до проигрыша. Разве тебя Бальтазар не предупреждал? И влюбился ты не просто в девушку, а в солдата из моей армии! — Рафаэль сложил руки на груди, а затем, ухмыльнувшись, спросил: — А ты ведь знаешь, что теперь я сам решаю, как с вами обоими поступить? Я вершу правосудие и свершу его над вами.

— Делай со мной что хочешь, — уверенно заговорил Габриэль, в глазах которого отразилась боль… Боль за жизнь возлюбленной, — но её трогать не смей! Отпусти Орабель. Тебе нужен я, вот и получай. Я готов понести за нас двоих наказание! И я не проиграл войну, запомни это, Раф!

— Ох, Габриэль, Габриэль. Ты мой младший братик, и я буду к тебе снисходителен. А вот к ней. Зачем мне предательница? Может, мне её убить а, Ромео? Или ты у нас Гамлет? А, может, король Людовик XVI любящий сладости, веселье, и который погиб на гильотине потом, м?

— Да лучше быть Людовиком и Ромео, чем куском дерьма! — холодно вскричал Габриэль, поджав губу.

Лицо старшего архангела поменялось в эмоциях. Теперь на нём читались злоба, гнев, желание наказать влюбленных и… боль. Рафаэль взглянул на младшего брата и фыркнул. Он щелкнул пальцами, и на руках Габриэля появились золотые оковы. Младший архангел поморщился о боли, а затем взглянул на свои руки, на которых теперь зафиксировались тонкие, но прочные золотые оковы.

Орабель, видя такую картину, вскочила на ноги, но клетка из святого огня ей не дала выйти. Она обреченно опустила взгляд и посмотрела на огонь, который горел вокруг неё.

— Гейб, нет! Прошу тебя, не перечь ему! Габриэль! — закричала она и вытерла слезы, которые теперь бежали из глаз и не останавливались.

— Помолчи, Джульетта, — холодно отозвался Рафаэль, даже не смотря на экс-воительницу. — С тобой будет другой разговор. А пока заткнись, милашка. Хотя знаешь, Орабель, ты была бравым воином, хорошим воином, и я тебе доверял. Но ты меня предала, когда влюбилась в моего маленького и сладкого братишку. Я думал, ты будешь предана мне, будешь покорно выполнять мои приказы и получать за свою покорность поощрение. Но ты променяла всё на любовь к Габриэлю…

— И не жалею, что влюбилась! — прошипела, словно разъярённая кобра ангелесса, и усмехнулась. — Я полюбила его, и только смерть нас разлучит! Я тебя не предавала! Я тебе верно служила, но Гейба я знала давно. Мы с ним жили в одном доме на Земле и были как брат и сестра. Он мне был самым дорогим человеком. И при жизни он научил меня любить. Любить жизнь, любить радость и счастье и видеть мир в ярких тонах. Он мне показал, что счастье можно найти даже в солнышке, в радуге, в цветах и нужно просто жить и радоваться жизни! И это были лучшие дни в моей жизни! А веселье и шоколадные конфеты лучшее, что есть в жизни. И любовь. Это светлое и прекрасное чувство. Любовь, счастье и радость! Вот три главных слова, которым меня научил твой брат. И я не жалею, что у нас были отношения на Земле, а на Небесах они только укрепились!

— Не нужно на смерть… Я научил тебя радости и счастью и я рад, что ты познала его. Что я тебе показал мир в ярких тонах и что на свете можно радоваться элементарным вещам: солнцу, радуге, облакам и шоколадным конфеткам… Я рад, что ты усвоила мой урок, — тихо промолвил Габриэль, с болью посмотрев на возлюбленную, а затем он перевел взгляд на старшего брата. — Я вижу, Раф, ты не равнодушен к цепям? Любишь ролевые игры?

Архангел посмотрел на брата, который теперь трогал свои оковы. Он даже не услышал последние слова Орабель. Он пропустил монолог экс-воительницы мимо ушей, а затем упрекнул младшего архангела:

— Ты не в том положении чтобы язвить, братишка. На твоем бы месте я бы придержал свой язычок!

— Архангельские оковы?! — спросил Габриэль и звонко рассмеялся. — Прикольно. Молодец. Пять балов тебе! Где ты вообще их взял?! Ими века никто не пользовался. Последний раз их применял Михаил? Молодец, ты второй раз меня уделал. И что дальше? Знаешь, Раф, ты как был мудаком так ним и остался. Ты мой старший брат, и я люблю тебя, но ты просто большая куча сверхъестественного дерьма! Это всё на что ты способен? Ты сковал мои способности этими фигнюшками, и что дальше? Знаешь, я готов ответить за свою любовь и за свой поступок. Наша с Орабель любовь сильнее всего на свете, и она победит. И победила. Это не я проиграл, а ты, Рафаэль, а знаешь почему? Потому, что ты не познал, что такое любить, и какое это замечательное и светлое чувство!

— И познаешь, что такое ответить за такое чувство! Понесёшь наказание за своё теплое и светлое чувство! Хотя знаешь, Гейб, — Рафаэль задумался и подошел к Орабель. Он опустил руку вперед, и святой огонь потух. — Я дам вам час. Я сегодня добрый и весьма снисходительный к вам обоим. Я вам дам час побыть вместе и попрощаться друг с другом.