— Прошу, Палами. Начинай, — спокойно обратился наставник к ученице и коварно улыбнулся.
Когда Пройс покорно закивала головой и повернулась к тому, кого она в скором времени будет пытать и наслаждаться его криками, девушка увидела маленького мальчика лет десяти. Палами ожидала увидеть кого угодно: женщину или мужчину, без разницы. Но когда она увидела маленького мальчика, сердце её забилось сильнее, и она отложила орудие пыток…
Комментарий к Прилежная ученица
Эта глава переписанная. Я её переписала специально для того, чтобы обосновать, почему у Палами сохранился сосуд. У неё истинный сосуд и он сохранился и после смерти.
========== Сочувствие ==========
Палами несколько секунд удивленно смотрела на мальчика. За время, проведенное в Аду, демоница не пытала ребенка. Это же ребенок. Она даже не представляла как пытать дитя. Это же беззащитное существо. У нее было много вопросов к мальчику. Почему он попал в Ад? Что послужило причиной этого? Она никогда не пробовала пытать детей. Да и что делать деткам в Аду? Они невинные создания, с чистой и непорочной душой. Их душа ещё хрустально-чистая, светлая, невинная и без малейшего изъяна… Она непригодна для пыток. Безусловно, место детской, светлой души в самом Раю…
— Это и есть особенная душа? То есть, душа ребенка - особенная? — удивленно спросила шатенка Аластара, который сложил руки за спиной и довольно улыбался.
— Да, милая. Душа ребенка - удивительна и беззащитна. Такая светлая и невинная душа попадает в Ад очень редко. Да что там, тут вообще такое явление редкое и необычное. Все дети заслуживают места в Раю, безусловно, но, почему-то Судьба-мать для этого ребёнка распорядилась немного иначе… — спокойно ответил Верховный палач и ухмыльнулся.
— А если я не соглашусь? — запинаясь, протянула Палами и со страхом в глазах посмотрела на своего учителя.
— Ну, ты же знаешь, что за непослушание всех демонов ждет страшное наказание, — сладко ответил он.
Пройс запоздало кивнула и с замиранием сердца снова посмотрела на беспомощное существо, а именно, на ребенка. Мальчик испуганно озирался вокруг себя, а потом посмотрел со слезами на глазах на Палами. Та вздрогнула, когда поймала взгляд мальчика на себе. В этих детских глазах было столько боли, переживания и испуга, что просто описать нельзя. Ребёнок просто стоял и дрожал, и Пройс неожиданно поняла одну важную вещь: ему не место в Аду… Чадо пытать не в её правилах… Палами, жестокая и виртуозная палач, поняла одно: ни она, ни Аластар, не должны распоряжаться нежной и невинной душой маленького мальчика. Это ошибка, и дитя должно попасть только на Небеса…
И вот демон так и стояла, смотря дитяти в глаза, и ей казалось, что она сама испытывала такие чувства, когда отдала жизнь за свою дорогую Амели.
Мальчик тем временем всхлипнул, все также смотря на Пройс, а та прикрыла глаза и незаметно для всех смахнула с глаз слезы.
— Почему ты попал сюда? — с интересом спросила она, так и не притронувшись к орудиям пыток. — За кого ты продал душу?
Девушке уж очень сильно захотелось узнать, за кого, или за что он продал душу. Палами заинтересованно склонила голову набок, уже забыв, что в пыточной находятся не только она и мальчик, а еще и сам Аластар, который внимательно следил за диалогом и действиями Палами.
— Я… я про-о-дал душу за… За па-пу, — дрожащим голосом сказал мальчик.
— За отца? — нахмурив брови, переспросила Палами и медленно подошла к ребёнку. — Зачем ты сделал это?
— Мой папа был очень хорошим. Он был добрым семьянином и хорошим человеком. Моя мама умерла рано, и папа женился во второй раз. Мой папа работал на стройке начальником и приносил зарплату. Всю его зарплату мачеха тратила на себя и на свою дочь, мою сводную сестру. Папа любил меня, обнимал, читал на ночь сказки и говорил, что когда я выросту - стану самым счастливым. Мне нравилось слушать его рассказы про далекие моря, про приключения отважных капитанов, про рыцарей, которые спасали своих принцесс, про драконов из сказочных королевств. Но однажды папа работал ночью на стройке. Был ливень и мачеха отговаривала его лезть на высоту. Папа ее не послушал, а сказал, что работа превыше всего. Он ушел и вскоре вместе с другими дядями поднялся на высоту. Было скользко, и лил дождь. В итоге папа сорвался с высоты и погиб! — Ребёнок посмотрел на демоницу со слезами на глазах, а затем продолжил: — Моя мачеха, после смерти папы стала меня бить, унижать. Все деньги она тратила на сигареты и выпивку. Она постоянно приводила в нашу маленькую квартирку пьяных дядей, и они устраивали драки. Я продал душу, чтобы папа снова жил, и чтобы я перестал испытывать боль утрат, — мальчик всхлипнул и опустил взгляд.
Дитя, это невинное и милое дитя, даже не понимало, почему рассказывает все совсем незнакомой ему девушке, тем более, исчадию Ада. А, может, потому, что у них почти одинаковые судьбы? Он заметил ту же боль в глазах демоницы и те же чувства, когда теряешь дорогого тебе человека. Палами потеряла родителей и как никто другой понимала мальчика. Она прекрасно знала, что такое боль утрат, и что сейчас чувствовал этот малыш…
— У меня никого не было роднее отца! — Мальчик устремил свой пронзительный взгляд на Палами, отчего та еле заметно вздрогнула и снова вытерла слезу.
Шатенка ничего не смогла сказать, так как у них были похожие ситуации и чувства были одинаковые. Глубоко вздохнув и закрыв глаза, она заплакала. Теперь её слезы потоком капали на холодный пол пыточной. Она впервые, за много лет, проявила чувства. Демон и чувства? Это что-то новое.
— Палами, ты собираешься его пытать?! Делай свою работу! — выкрикнул учитель, который до этого стоял в стороне и слушал весь диалог своей ученицы с ребёнком.
Верховный палач еле сдерживал свой гнев, потому что это неприемлемо разговаривать с грешниками, даже с маленькими грешниками. Аластар всем своим ученикам внушал, что грешников нужно только пытать. Пытки — самое главное. А тут, его лучшая ученица, его протеже, выдала в себе человеческие чувства, которые он выбивал из неё годами. Она не имеет права. Она — демон. Ей нельзя чувствовать. А она сейчас стоит и плачет, не может смотреть в маленькие глазки дитятка.
Резко открыв глаза, Пройс перевернула столик с орудием для пыток и яростно посмотрела на наставника.
— Я не буду пытать мальчика! — выкрикнула она и откинула длинные волосы.
Наставник, уже красный от гнева, внимательно посмотрел на девушку. Такого поворота событий он явно не ожидал. Для белоглазого было непонятно, что вообще позволяет себе эта девушка — его воспитанница. Для демона неприемлемо перечить и не выполнять приказы. Каждый демон, который служит Аластару, должен просто выполнять свою работу, а идти против Верховного палача… Для него было непонятным поведение собственной протеже, ведь та прекрасно знала, что за непослушание и за то, что она отказывается выполнять приказ, следует жестокое наказание.
“Неужели эта девушка такая смелая? Она пошла против меня, она наплевала на мой приказ, ещё и позволила себе мне перечить! Да она либо самоубийца, либо давно пыточную не посещала… Неужели Палами думает, что она тут особенная? Может, это и так… Для меня она особенная, безусловно, но наказать её ведь нужно, чтобы другим демонам было неповадно. Порой даже своих учениц нужно карать” - подумал про себя Аластар и бросил взгляд на воспитанницу.
Тем временем, Палами присела на корточки возле маленького ребёнка, и, неожиданно для себя, обняла мальчика. Дитя заметило хорошее отношение девицы к себе, и тоже обняло маленькими ручками Палами. Такую весьма трогательную картину прервал Аластар, который подошел к девушке.
— Ты отказываешься выполнять мой приказ? Да что ты о себе возомнила, дорогуша? Никто в этом Аду не смеет мне перечить. Даже ты. Если ты моя протеже, а я твой учитель, это не значит, что такое тебе сойдет с рук! Ты забываешься, что ослушаться моего приказа — себе дороже! Ты либо самоубийца, либо просто обладаешь смелостью и безумием раз позволила себе мне перечить! Ты понимаешь, Палами, что ты вообще делаешь? — вопросительно и немного громко спросил Верховный палач, бросив взгляд на заплаканную Палами. Все-таки некоторые эмоции белоглазый из нее выбить не смог. Где-то в глубине души некоторые чувства оставались, и Аластару не удалось убрать или выбить эти качества.
