Его каюта была еще занята, и капитан расположился на диванчике в офицерской кают-компании, почти сразу провалившись в тяжелый, без сновидений, сон. Проснулся часов через пять, заботливо укрытый одеялом и совершенно не выспавшийся.

На кухне, обхватив кружку руками, сидела Леночка. От привычной красоты не осталось и следа: лицо бледное, отекшее, под припухшими глазами – темные круги. Даже глаза непривычно выцветшие, постаревшие. Димка, добыв себе кофе, сел напротив.

– В первый раз всегда тяжело. Во второй обычно легче. – Парень решил не уточнять, как дела. И так видно, что хреново.

– Поверю тебе на слово. Проверять не хочется. – Девушка грустно улыбнулась. – Сегодня мы отбились, а что дальше, Дим?

– Лен, как только Джон даст добро, вы с Андреем улетаете со станции. Если хочешь, тебя можем и раньше отвезти. – Димка посмотрел на девушку с сочувствием. Он все понимал, но игры кончились: эти двое выжили чудом, и вряд ли у мироздания на полочке заготовлена еще тройка чудес на всякий случай.

– Нет, Дим, никуда мы не полетим, – помотала головой Леночка и покрепче ухватилась за кружку, как будто надеясь, что это поможет ей задержаться на станции.

– Лен, да послушай ты…

– Нет, это ты послушай, Королев! – вдруг сердито перебила Леночка, даже металлические нотки в голосе прорезались. – Ты уже все за всех решил! Ты думаешь, я не понимаю, почему ты нас гонишь? Все просто – ты решил, что все кончено. Ты – смертник. Собрал на станции космических камикадзе и принялся ждать врагов! Твоя главная задача – убедительно погибнуть. Королев, ты не прав! Надо что-то делать! Хватит плавать в бассейне и бить свою несчастную Ксю!

– Ну что делать, Лен? – устало поинтересовался Димка. – Ну, хочешь, я запущу маневровые, и мы начнем медленно и печально дрейфовать в сторону Земли. А на стенке, – Димка ткнул рукой в сторону стенки столовой, разрисованной веселыми пирожками и вишенками, к счастью, без гранат и растяжек, – напишем: «Бомба в кладовке», чтобы наши потомки не забыли, зачем летим. Если, конечно у нас раньше не кончится еда или нас не расстреляют.

– Дим, ты не прав. – Леночка шутку не поддержала, продолжая серьезно смотреть на начальника. – Такое ощущение, что ты только стрелять умеешь – и все! Тебя еще чему-то учили, кроме как головы сворачивать? Мы не в каменном веке живем, когда сильнее тот, у кого ракета ядерней. В наше время войны выигрывает тот, кто владеет информацией и имеет доступ к информационным ресурсам!

Димка хотел сообщить, что и телеграф захватить они не смогут, несмотря на наличие революционных киборгов (что-то такое он помнил из истории средневековья), но посмотрел на девушку и неожиданно передумал. Это было непривычно, но перед ним сидела не Леночка, голубоглазая красавица, ангел во плоти, мамочка младшей группы, и даже не лейтенант Ларсен, остановившая в одиночку диверсионную группу. Перед ним сидела Елена Дмитриевна, научный сотрудник, IQ выше среднего. У которой, помимо внешности, был еще и мозг. И которая умела этим самым мозгом пользоваться.

– Дим, очнись! – Девушка не дождалась ответа от начальника, который задумчиво её изучал, и предприняла еще одну попытку достучаться. – Ты подписал приговор не только себе, но и ребятам. Конечно, они тебе ничего не скажут – они боевые киборги, для них это норма. Королев, что ты творишь! Мало того, что эти мальчишки и так готовы за тебя погибнуть, так ты еще у них как хозяин прописан. Остановись! Хватит с нас одного Олега!

– Могу всем снести программу назначения хозяина, – мрачно буркнул Димка, где-то глубоко в душе понимая, что Леночка права. Настолько глубоко, что признавать правоту был не готов. – Если ты знаешь, что делать – давай, командуй, стратег.

– Программу снести можешь, только не поможет. Посмотри на рыжего, – примирительно пробормотала Леночка, жалея о вспышке. – А начать можно с графини. И знакомых Валентин Михайловича. А то вы всем сообщения отправили, ответа не получили и успокоились. Надо с ними связаться.

– Как?!

– Не знаю! Тактик у нас ты!

– Отлично! – угрюмо восхитился Димка и ехидно добавил: – Мышки, станьте ёжиками! Как же мы станем ёжиками? Не знаю, я стратегией занимаюсь, а не тактикой!

– Правильно, Дим! Нам срочно надо стать ёжиками! И ты обязательно придумаешь, как, я в тебя верю. – Девушка отобрала у Королева кружку, сделала большой глоток и скривилась – кофе был крепкий и без сахара. – И кстати, пока ты спал, Крис сказала, что ребята в себя пришли. Пойдем, сходим в медотсек?

В медотсеке все оказалось чуть лучше, чем можно было ожидать. Димка сначала заглянул к Нике, но девушка спала, и он пошел в соседний блок, к Андрею. Андрей не спал, начальнику, кажется, обрадовался и тут же слабым голосом сообщил:

– Я вниз не полечу!

– Угу, – согласился Димка, вовремя вспомнив, что замученная Кристина ему обещала оторвать голову, если он будет пугать и расстраивать ее пациентов. И запихать в криокамеру, в назидание потомкам. Ибо самый страшный враг врача – родственник или друг больного. – Как ты себя чувствуешь?

Димка смотрел на заточенного в прозрачный модуль парня – он напоминал надежно пришпиленную за крылышки бабочку – и вдруг подумал, что это даже не плохо, есть шанс, что надежно зафиксированный стажер не будет вляпываться во все, что только можно. Хотя в последний раз он, конечно не виноват: Димка с упорством мазохиста раз десять просмотрел запись бойни. Семерки должны были отключить камеры в коридоре, но вмешался его величество случай, и все пошло не так. Они допросили лейтенанта, тот особо не отпирался: задача была простая, они обоснованно надеялись, что основные силы будут заняты крейсером (точнее, они считали, что Димка как раз будет сдаваться), и необоснованно надеялись на жетон DEX-компани. И никого за шлюзом встретить не ожидали (семерки подтвердить или опровергнуть не могли, шлюз толстоват). Первыми в коридор шагнули киборги, они и начали сразу стрелять. У людей не было ни одного шанса – Олег сделал невозможное, попытавшись спасти хоть кого-то. Что они собирались делать с андроидом без Леночки, точнее, как планировали вернуться через него обратно, лейтенант пояснить затруднился.

– Такое ощущение, будто я в воздухе вишу. Неудобно, – пожаловался Андрей, пытаясь подвигать рукой.

Димка озадачено посмотрел на парня, потом нагнулся, заглянул под висящего в антигравитационном поле раненого и, убедившись, что ничего не путает, подтвердил:

– Ты висишь в воздухе.

Андрей посмотрел на начальника мутными от обезболивающего глазами, но сказать ничего не успел. В блок заглянула Кристина и сердито намекнула, что пять минут уже прошли. Димка отошел в сторону, а врач, проверив показания на вирт-окне, что-то нажала. По прозрачной трубке, одним концом крепившейся к руке парня, а другим уходившим за стенки модуля, медленно побежала прозрачная жидкость.

– Дим, у него ожог четвертой степени, это обезболивающие, – пояснила Кристина. – Но ты не переживай, он восстановится. Мы уже запустили репликацию кожного покрова, через неделю или две сделаем пересадку. Раньше не получится, надо дождаться хотя бы минимального восстановления тканей мышц.

– Хорошо, а Кирилл?

– Там, с одной стороны, хуже: раздроблены все ребра и лопаточная кость, разорвано легкое, критично повреждены мышцы. Сильно повезло, что луч прошел правее сердца. Но с другой стороны, лучше – он киборг. Человек бы, конечно, не выжил, а тут даже криокамера не потребовалась.

Когда Джон и Кристина прибежали из офицерского модуля, оказалось, что киборга уже подключили к системе жизнеобеспечения: сердце, подчиняясь электрическим импульсам, послушно гнало по венам искусственную кровь, бесперебойно поступающую из гемотрансфузионного аппарата; одно легкое на пределе, но работало. И Джон решил оперировать. Половину работы за врачей сделали импланты, зафиксировав все, что смогли. Работа хирургов скорее напоминала плетение кружев: бионитями создавался каркас, вокруг которых должны были регенерироваться ткани.