Рыжеволосая, наконец-то одевшись и кое-как заплетя волосы в подобие косы, чтобы не мешали, направилась вниз.

Удивительно, но сегодня молоденькая кухарка ещё не успела никуда сбежать, может быть, просто задержалась.

Таня посмотрела на Дусю без привычной ненависти и вздохнула, удивляясь тому, как быстро раскололась оболочка её вечного одиночества.

- Доброе утро, - поздоровалась она с девушкой. – Ты принесла продукты? – Гроттер заглянула в холодильник.

- Я так за вас рада! – руки девчонки тряслись, словно она держала в них что-то тяжёлое.

Или просто очень сильно боялась.

Таня удивлённо изогнула бровь, выражая собственное недовольство относительно странной радости и этого заявления.

- И почему же ты за меня рада? – стараясь говорить спокойно и равнодушно, промолвила она.

- Ну… - Дуся моментально покраснела, отступая на шаг и едва ли не уронив нож на пол. – Вы наконец-то нашли себе кого-то.

Гроттер с некоторым недовольством осознала, что Бейбарсов оставил, наверное, то ли пиджак, то ли пальто где-то на первом этаже, да и, пожалуй, наличие мужчины в доме всё равно чувствовалось.

- Нашла, - вздохнула Гроттер. – Сделай какой-то завтрак, а потом уходи, поняла? Не задерживайся.

- Как прикажете!

Гроттер прежде было очень неприятно играть роль хозяйки дома, которая должна была отдавать приказы и ждать их выполнения.

Наверное, это, а ещё невероятное желание смириться с собственным одиночеством заставило её попросить всех приходить очень рано.

Или очень поздно.

Или тогда, когда её просто не будет дома – чтобы больше никто не попадался самой победительнице “Тибидохса” на глаза. Гроттер просто считала, что так будет намного лучше и, возможно, она на самом деле была очень даже права.

Тане так хотелось распрощаться со всем, что её так настоятельно окружало, тогда, в прошлом, что она год не разговаривала ни с кем, кроме собственного отражения.

Наверное, это было рискованным шагом – согласиться на обучение Бейбарсова, пустить его в свой дом…

Но зато это позволяло хотя бы немного видеть людей, точнее, одного-единственного человека.

Правда, никакой боли и ненависти пока что не осталось даже на дне души. Таня была удивлена этим фактом, но так уж сложилось.

Она сама толком не могла понять, почему вдруг сумела смириться со всем, что случилось, откуда пришло такое сильное спокойствие.

Гроттер хотелось бы сказать, что она понимала причины и последствия собственных поступков, но она знала, что это было не так.

…С завтраком Дуся справилась поразительно быстро, а после, в очередной раз кивнув и пожелав счастья, вылетела из дома.

Бейбарсов спустился вниз как раз в то мгновение, когда кухарка захлопнула за собой дверь, словно ждал этого момента.

- У тебя, оказывается, есть прислуга, - усмехнувшись, промолвил он, внимательно глядя на Гроттер.

- А тебя что-то в этом не устраивает?

Рыжеволосая не хотела хамить, но, тем не менее, она ещё и совершенно не умела готовить, и следовало помнить об этом.

Гроттер вообще предпочитала не разговаривать ни о чём подобном, но Бейбарсов, тем не менее, уже успел задеть данную тему, и Тане стало даже как-то не по себе – надо было, наверное, ответить на несколько вопросов.

Он смотрел на неё достаточно пристально, словно ждал вразумительного ответа, а она то и дело прикусывала себе язык, заставляя не задумываться над этим.

Завтрак оказался достаточно вкусным – по крайней мере, насколько смогла понять Гроттер, - но спокойствия это не принесло.

Наличие кухарки здесь разбило окончательно стену её одиночества, которое умудрялся не нарушать Бейбарсов.

Глеб… Просто был – как определённая часть этого её бесконечного отдаления от людей.

Просто кто-то, кто нужен, чтобы не сойти с ума или, напротив, совершить это немного быстрее.

Дуся же оказалась чем-то чужеродным, человеком, которого просто слишком сильно не ждали, и теперь так хотелось разорвать нити её присутствия, просто выбросить всё, что она сделала…

- Ты как-то слишком помрачнела, - вдруг отметил Бейбарсов, внимательно глядя на девушку.

- Тебе кажется.

- Мне не кажется. Неужели тебе настолько трудно хотя бы периодически терпеть человеческое присутствие? – он удивлённо изогнул бровь. – Ну, Гроттер, нельзя же на самом деле так.

Таня нахмурилась и отвернулась.

Ей совершенно не нравилось, когда кто-то там пытался ей указывать, руководил её жизнью, а Бейбарсов делал именно это.

- Ты обещал мне обучение моему же волшебству, - наконец-то вспомнила Гроттер. – Я всё ещё согласна.

Бейбарсов кивнул, словно заполняя свой план на будущее, а после ещё раз внимательно посмотрел на девушку.

- Уверена, что тебе это нужно?

Казалось, сейчас он вдруг вознамерился отговорить её от всех решений, которые были приняты за прошедший день.

- Если ты дашь мне перечитать одну книгу, то я, возможно, изменю решение, но пока что я действительно в этом уверена, - кивнула Таня, словно пытаясь убедить себя саму и Бейбарсова в том, что это ей и вправду нужно.

- Это ты “Провидицу” собралась перечитывать?

Таня вспомнила последнюю страницу книги, но, тем не менее, не стала утаивать от Бейбарсова этот факт и кивнула.

- Не советую, - вздохнул он. – Нет, раз уж решила, то будем учиться прямо сейчас… ну, возможно, немного позже.

Гроттер хмыкнула и, прихватив грязные тарелки, отправилась куда-то к раковине. Тем не менее, возвращаясь за полотенцем, она умудрилась зацепиться за что-то и свалилась прямо на Бейбарсова.

Глеб весело рассмеялся.

Всё это походило на обыкновенную игру, в которой не было места для её бесконечной грусти.

- Что ты делаешь! – возмутилась Таня. – Не смей прикасаться ко мне, некромаг! – она, вместо того, чтобы сбежать, впрочем, устроилась поудобнее у него на коленях, но всё равно продолжала возмущаться.

Бейбарсов весело рассмеялся, целуя девушку в шею и обнимая её за талию – теперь они казались обыкновенной, нормальной парой…

Людьми из прошлого.

- Вот я ведь вроде бы уже любила один раз, - наконец-то подала голос Таня. – Ивана. Почему так не получалось?

- Так – это как? – удивлённо изогнул бровь Бейбарсов. – Нормально, по-человечески и спокойно? Ну, ты ждала “Тибидохс”.

Гроттер отрицательно покачала головой.

- Я ведь не думала о нём круглосуточно, - наконец-то возразила она. – Даже о казни круглосуточно не думают.

- Это ты так считаешь, потому что тебя никогда не казнили, - хмыкнул Бейбарсов, но возражение показалось Тане слабым и каким-то не слишком уверенным.

- Мне не было с ним просто, - наконец-то подала голос Гроттер, поднимаясь. – С тобой, впрочем, тоже не особо легко, но… немного иначе.

- Ну, конечно. Я ведь вечно требую от тебя чего-то, может, даже хочу, чтобы ты научилась собой руководить, - весело рассмеялся Бейбарсов. – Но разве твой Валялкин совершенно не желал тебе добра?

Гроттер пожала плечами.

Может, и желал.

Она просто не могла разобраться в причинах и последствиях каждого его действия, которые попросту часто оказывались ничтожными.

Ничтожными и бессмысленными.

- Ну, знаешь, я как-то уже даже не уверена в том, что он действительно думал так много о том, чтобы принести мне добро.

Бейбарсов лишь спокойно пожал плечами, не поддавая сомнениям все её слова, будто бы на самом деле так и должно было быть.

Гроттер считала, что она ошибалась, когда вообще доверяла кому-то – и, может быть, это действительно было правильно.

Ей так хотелось бы сейчас просто смириться со всем, что происходило, просто подписать немое соглашение со своей совестью.

- Мне надо, чтобы меня кто-то вечно заставлял что-то делать, - наконец-то подбила итог Гроттер. – А Иван…

- Не был для тебя достаточным стимулом? – удивился Бейбарсов. – Да, Гроттер, понять тебя просто невозможно.

Таня рассмеялась и вновь кивнула, словно подтверждая каждое слово Бейбарсова. Сейчас ей показалось, что всё это даже логично, но, тем не менее, она не могла утверждать, что окончательно согласилась со своими мыслями.