- Кто бы сомневался.

Лена знала, что так будет. И знала, что если Бейбарсов узнает о том, что его планы пытаются нарушить, то сделает всё, чтобы это никогда-никогда не произошло.

А он куда сильнее Жанны.

Он куда сильнее их двоих вместе взятых, и даже всех вместе участников, которые были вокруг.

Всех.

Вот только Аббатикова не спешила с этим фактом мириться настолько быстро, настолько спокойно.

***

Чума усмехнулась.

Совсем немного осталось времени до того момента, когда начнётся последний тур. И она должна была это огласить.

Скорее бы.

Женщина сама толком не понимала, что заставляло её сегодня чувствовать себя менее уверенной, чем обычно.

Она столько раз это делала…

В последний раз, во время своего визита, Бейбарсов подарил волшебное зеркальце – не надо было искать по камерам нужную информацию, и Чума просто прищёлкнула пальцами, всматриваясь в изображение.

Наконец-то.

Глеб дремал где-то в лесу – вероятно, девица всё-таки убежала от него, но, впрочем, это не было важным.

Пусть.

Пусть делает что хочет – Чуме почему-то было абсолютно наплевать на это, она была готова разрешить ему всё, что угодно. Всё.

Наплевать.

Она посмотрела на кнопку, на которую должна была совсем-совсем скоро нажать, но времени пока что не было.

Оно ещё не пришло.

Совсем скоро.

Отмщение должно наступить – Медузия уже совершила ожиданное от неё предательство, которое должно было осуществиться.

Теперь осталось совсем немного.

Всего шесть дней, а после год, который обещал ей некромаг, и всё будет хорошо, всё будет так, как она ожидала.

Она получит своё счастье.

Хоть немного.

Капельку.

Хотя бы несколько мгновений жалкого, отвратительного, глупого осколка счастья, который остался у неё.

Схватиться бы за неё.

- Я буду такой, как вы все никогда не ожидали, - рассмеялась Чума. – Я видела, - она говорила сама с собой. – Я видела.

Она видела себя, молодую, сильную, могущественную.

Такую, которой должна была стать когда-то давно, но всё равно не такой, как станет. Совсем немного.

Некромаг обещал ей.

Некромаги врут.

Некромаги врут, но у неё было прекрасное, идеальное видение, которое показало ей совершенно всё.

Всё.

Больше не осталось ни единого следа от реальности, и она чувствовала себя идеалом.

Теперь она лишь спокойно ударила по кнопке, чувствуя, что мир растворился в воздухе и стал ирреальным.

Последний тур.

========== Боль двадцать пятая. Планы ==========

Ленка сама не знала, что заставило её попытаться отыскать хоть какое-то одиночество среди людей – она сама направилась сюда, в глубины леса, скрываясь от Аббатиковой и преследуя определённые цели.

Совсем скоро все будут собираться к центру – осталось очень мало времени, да и вообще, вскоре следует уничтожить лишних. Остаться в живых должны только трое человек, не четверо, потому что слишком много людей погибло на одном из этапов, а Чума прекрасно знает, что, как и кому должна приказывать сделать.

Елена понимала, что у Шурасика всё ещё были шансы погибнуть. Она понавешивала на него миллионы защитных заклинаний, но это ведь могло и не помочь, если он не будет относительно осторожным.

А что если ему вдруг станет плохо?

Впрочем, при этом Свеколт прекрасно знала, что находиться рядом с Шурасиком ей чрезвычайно опасно.

Ей-то, впрочем, ничего не будет…

Но вдруг его начнут в чём-то подозревать, обвинят в том, чего парень никогда в собственной жизни не совершал?

Он ж не виноват.

…Елена пыталась побыть наедине с собственными мыслями.

Одиночество.

Она так соскучилась по этому ощущению странной тишины, которая теперь окружила её и позволила расслабиться.

У каждого в жизни есть свои цели, и она сейчас преследовала свою – определённую, спокойную и такую равнодушную, что даже становилось не по себе. Тем не менее, нельзя было выдавать собственные цели – пока что слишком рано демонстрировать всё то, что она знала или желала сделать.

Для начала надо было обезвредить Аббатикову, которая почему-то решила вступить в игру слишком уж не вовремя.

Глеб прекрасно знал об этом.

Лена знала, что от того, как Бейбарсов себя поведёт, зависит судьба всех, кто сейчас тут был – и поэтому не собиралась просто так взять и предать его, позволить себе не рассказать Бейбарсову правду.

Он может им помочь, спасти их – и Шурасика, и тех, кто должен победить.

Бейбарсов уже очень многое сделал для этого, слишком многое, чтобы просто так отступить тогда, когда почти что победил.

…Ленку отвлекло от грустных мыслей слишком яркое солнце, которое предпочло затопить незнакомую полянку впереди.

Свеколт думала, что она знала практически все ходы в этом лесу, и в той пустыне, которая ограничивала их, которая лежала в центре всего этого поля, вот только не помнила о подобной поляне.

Может быть, это даже и к лучшему.

Она улыбнулась, наконец-то ступая на яркое солнечное пятно и чувствуя себя так более свободной и счастливой.

Она подняла голову, немного прищурившись – некромаги не любили Солнце, - и посмотрела на огромное светило.

Эта звезда, которую люди называли своей последней надеждой, казалась такой спокойной-спокойной.

Удивительно.

Сколько смертей увидели Луна и Солнце, а они, такие могущественные и прекрасные, даже не попытались ничего изменить.

Они спокойно следили за этим и равнодушно дожидались того момента, когда убийцы будут наказаны или, напротив, получат собственную долю счастья в этом мире.

Они были прекрасными проводниками для тех, кто замышлял недоброе, а может и наоборот – Солнце и Луна были немыми пособниками каждого здесь, на “Тибидохсе”, и Ленка тоже любила их.

Относительно, впрочем.

Она видела в темноте, как и каждый некромаг, и терпеть не могла свет, но сейчас оный показался относительно родным и близким, куда более важным, чем всё прочее, что окружало её уже достаточно долго.

Это был очень странный мир, к которому требовалось привыкнуть поразительно быстро, а у неё ничего не получалось.

Наконец-то Свеколт внимательно осмотрелась и осознала, что тут она не одна. Энергия чужой смерти буквально скользила по её рукам, и Ленка чувствовала это.

Она всегда была более чувствительна к погибшим, чем Бейбарсов или Жанна. Аббатиковой для этого не хватало сил, а у Глеба было всё наоборот – он просто не мог ограничить поток некромагии.

Сейчас, когда дар, который достался ему в наследство, наконец-то вступил в свои права, ему станет ещё труднее.

Если Глеб пожелает, то ощутит мёртвых куда лучше, чем Лена и Жанна вместе взятые, но если не захочет, то его будет ослеплять собственная аура.

Вряд ли Бейбарсов будет против.

- Осталось семеро, - прошептала себе под нос Свеколт, опускаясь на колени перед мёртвым Кузьмой и убирая с его лица прядь волос, кудрявых и самых, впрочем, обыкновенных.

Он умер.

Умер, глядя на Солнце широко раскрытыми глазами – и Елена, проникнув в его последние, предсмертные воспоминания, весело улыбнулась, словно соглашаясь с какой-то мыслью, которую смогла почувствовать.

- Покойся с миром, - наплевав на то, что это она его убила, прошептала Свеколт – а что плохого в том, что она совершила?

Пожалуй, всё скорее очень даже наоборот – она защищала того, кого, возможно, немного любила, и это было очень ценно для неё. Елена знала, что Тузиков простил бы даже собственную смерть.

Она чувствовала его мысли, понимала, что он предельно расстроен, но, тем не менее, даже отчасти счастлив.

Он мог чувствовать себя более чем нормальным человеком, а не расстраиваться по поводу и без.

И это было, признаться, идеально.

- Покойся с миром, - повторила Елена, а после, резко выровнявшись, направилась куда-то как можно дальше, не собираясь больше останавливаться здесь, потому что ей было не так уж и интересно чувствовать энергию Смерти.