- Даже если я и выйду замуж, то муж обнаружит, что я не чиста, - жалобно сказала она. - Как мне поступить?
Я возмутилась. Неужели она думает, что я знаю, как обмануть жениха в первую брачную ночь?
- Этого я не знаю. Главное, ты не должна подавать ему повод для сомнений в своей невинности. Молчи обо всем, что с тобой произошло. Я скоро уеду, и пусть вместе со мной уезжают все упоминания об этой истории.
- Хорошо. Я буду молчать, - она была покорна и со стороны казалась почти спокойной.
- Вот и хорошо. Забудь обо всем, Анариэль. Пойдем домой.
- Сильмариэн, - вдруг спросила она, - а откуда ты знаешь, что то, что было со мной – не любовь?
Я не долго думала над ответом.
- Настоящая любовь никогда не причинит тебе боли. Она приносит счастье и покой. Такая любовь – мирный ручей, а не бурлящий речной поток. Великое чувство рождает душа, а не тело, - я улыбнулась, вспомнив Трандуила. Бушующая страсть – это было не для нас, и как же я была счастлива! «А действительно ли ты так думаешь? Или просто хочешь так думать?» - прошептал внутренний голос, хихикнув.
- У тебя именно такая любовь с Трандуилом?
- Да, и у тебя такая будет, - я улыбнулась Анариэль и обняла ее.
- Я никогда не смогла бы так поговорить ни с кем из своих подруг, - Анариэль уткнулась в мое плечо. - А ты можешь выслушать и сохранить все в тайне. И ты умная. Наверное, это потому, что ты старше. Жалко, что ты уезжаешь.
Анариэль прижалась ко мне, и я растрогалась от ее слов. Я не сделала для нее ничего особенного, но, может, ей нужны были простое тепло и поддержка вместе с правильным советом?
- Я пойду, хорошо? – она высвободилась из моих объятий. - Мне нужно подумать и окончательно порвать со всеми воспоминаниями.
Я смотрела, как она идет к селению, и мне стало спокойнее. Я надеялась, что Анариэль не повторит своих ошибок, и я радовалась, что сумела помочь девочке, запутавшейся в своих чувствах, живущей в страхе огласки. Когда-то мне помогла мама, но смогла бы я обратиться к ней, если бы мои отношения с Майроном зашли бы так далеко, как отношения Анариэль и Келегорма?
А я сама? Анариэль сказала, что я умна, потому что старше ее и, естественно, больше знаю жизнь. И ведь она права. Будучи чуть старше ее я только по воле Эру не совершила глупостей, а теперь, вместе с последними днями моего девичества, отмирает и моя юность, когда радостная и беззаботная, а когда горькая и разочаровывающая.
- Ты должна была стать менестрелем вместо своего брата, - раздался за спиной сладкий голос. - Твои слова про любовь настолько умилительно прекрасны, что я чуть не прослезился!
- Ты меня преследуешь? – устало осведомилась я, не удивленная его появлению.
- Что ты! Я каждое утро гуляю по лесу, иногда и по ночам. Не моя вина, что ты со своими глупыми подружками считаешь эту территорию своей.
- А не боишься, что Нолдор тебя здесь, на своей территории, поймают, разрубят на куски и устроят по этому поводу огромный праздник?
Гортхаур расхохотался.
- Они испугаются и убегут, едва увидев меня!
- Мы - храбрейший народ! – я разозлилась на самоуверенного наглеца.
- Тогда приводи завтра своих братьев поохотиться на меня, - Майрон подошел ко мне и дотронулся до пряди, лежащей на плече. Я содрогнулась, и безумная идея промелькнула в голове.
- До завтра ждать не обязательно!
Невдалеке тек ручей. Магической силой я привлекла его воды к себе и направила их к Майрону. Одно мгновение огромный поток готов был обрушить Майа на голову, но один взмах рукой, ленивый и томный, как будто бы отгоняющий докучливую муху, и вода вернулась на место. Я была посрамлена.
- И это все, на что ты способна? Признаюсь, немного разочарован. Впрочем, способности твои недурны, но нужны хорошие учителя. Хочешь, покажу фокус поинтереснее? – Майрон подмигнул.
- Сомневаюсь, что мне будет интересно, - я почувствовала, что жаркая волна заливает мое лицо, но пыталась говорить дерзко.
- Но ведь тебе интересно.
Мы стояли слишком близко. В голове был бардак, в ушах шумела кровь. Что я собираюсь сделать? У меня есть жених, я люблю его, мы счастливы, но дыхание Майрона обжигало щеку. Воздух вокруг словно накалился. Мне никогда ранее так сильно не хотелось, чтобы меня поцеловали. В Валиноре желания были куда слабее, может, потому, что я была ребенком. А может… Никаких мыслей не осталось, когда он поцеловал меня. Я страстно ответила, вкладывая в поцелуй всю боль воспоминаний, все отчаяние от измены, все эмоции, переполнявшие меня последние сутки… Долгие поцелуи, страстные поцелуи…
Что я творю? Я вырвалась из его объятий и отскочила. Как я теперь посмотрю в глаза Трандуилу? И смогу ли я испытывать хоть какие-то эмоции от его поцелуев?
- Ты можешь вернуться, - сказал Гортхаур, и я не увидела на его лице иронии. - Ты могла бы пойти со мной тогда.
- Я не могла, и ты это знаешь! Я никогда не предам свой народ и свою семью! И теперь все кончено! - я развернулась и побежала в селение, давясь слезами. Нет, я никогда не смогла бы сражаться на другой стороне! Меня предавали, но я не смогла бы сделать это в ответ.
Я сказала Анариэль забыть все, теперь это необходимо было сделать и мне.
Весь день я просидела взаперти, сославшись на необходимость сборов и создания записей о пребывании в Хитлуме. На самом деле, собрав часть вещей, я бесцельно бродила по дому, не желая присесть ни на минуту. Вина и давно позабытое чувство раздирали мне душу, создавая ноющую боль. Как тяжело было забыть на самом деле!
Я открыла шкатулку, в которой хранила свои личные сокровища – мамин кулон, который в тот момент горел ярко, иногда лихорадочно вспыхивая, письма от братьев, мелочи, напоминающие о разных периодах жизни, и медальон, разломленный напополам. Часть, на котором был мамин портрет, лежала на самом верху, а та часть, которую я искала, была на самом дне. Я отыскала портрет Майрона и вгляделась внимательнее в его лицо. Черные волосы, глубокие синие глаза, мужественная линия подбородка… Нормально помнить свои первые нежные чувства, но они не должны одерживать верх над настоящим. Странно, но образ Трандуила расплывался в моей памяти. Нет, мне точно пора обратно в Дориат. Благословенный край уже излечил мои печали однажды, излечит и сейчас. Завтра будет праздник моих братьев, а послезавтра я со всей скоростью поскачу домой, и все будет забыто. В моей жизни есть место лишь одному мужчине, и это Трандуил.
========== 1.15. Больше не девушка ==========
Праздник удался на славу! Братья принимали поздравления, вино лилось рекой, со всех сторон были слышны радостные возгласы танцующих и веселящихся эльфов, их разговоры и смех. Праздники в Хитлуме были не столь изысканны, как в Дориате, но они были куда ярче и шумнее, и были здесь куда необходимее. Война была близко, рядом была крепость врага, и здесь лилась кровь. Для кого-то это веселье могло быть последним, и все ловили каждый момент. Наверное, именно так и живут люди. В отличие от эльфов, у них мало времени, и они должны ценить жизнь выше тех, чье существование долгое до невыносимости. И все же никогда не захотела бы стать человеком. Я и так ценила жизнь. Мандос предсказывал, что когда-то нам, Нолдор, бытие станет в тягость, но я не верила этому. Жизнь еще прекраснее, когда знаешь, что так же хорошо будет и через тысячу лет!
Я отдыхала после долгих танцев, сидя под деревом и потягивая вино, и краем глаза наблюдала, как Амрос общается с симпатичной девушкой. Внезапно меня что-то легко толкнуло в плечо. Я повернула голову и увидела Хуана, Валинорского пса Келегорма. Хуан смотрел на меня очень грустно, а его взгляд был осмысленным, как у эльфа или человека.
- Кушать хочешь? –я встала, взяла со стола куриную ножку и вернулась к псу. Он отверг угощение, отвернувшись.
- А что с тобой? – я села на прежнее место и почесав собаку за ухом.
Хуан тревожно заскулил, царапая когтями землю. Потом положил мне голову на колени и заглянул в глаза. Йаванна и Мелиан учили меня понимать животных, и я осознала, что пес сильно встревожен и пытается о чем-то предупредить. Вряд ли он пошел бы ко мне, если бы опасность угрожала бы всем, скорее, поискал бы хозяина. Правда, Келегорм был сильно пьян и ушел уже пару часов назад.