– Пойду посоветуюсь с ректором, – сообщила она, перед тем как исчезнуть на несколько минут.
До ее возвращения в кабинете висела напряженная тишина. Даже метлы щелкать прутиками не рисковали.
Остается уповать, что ректор не какой-нибудь родственник Полуденного. В этом случае он должен занять сторону магистра Богдана. В памяти всплыл портрет, который я мельком видела в зале, где проходил экзамен. С полотна маленькими, близко посаженными глазками смотрел старикашка с пигментными пятнами на лысине. Вспомнила, внутренне скривилась и осторожно взглянула на Глеба. Хорош, негодяй! Черная форма боевого мага выгодно подчеркивала великолепную фигуру, встрепанный и небритый вид лишь придавал ему мужественности, в зеленых глазах блестело озорство, а в ауре будто вихри закручивались. Последнее, несомненно, должно свидетельствовать об упрямстве и взрывном характере.
Нет, они с ректором точно не родственники!
Значит, Богдан. Оно и хорошо, от магистра так и веет спокойствием и уверенностью, не самый худший вариант куратора. Вот только очень надеюсь, что он не вынашивает тайный план, как раз и навсегда прикрыть ведьминский факультет…
Мысль оборвала открывшаяся дверь. Гусыня вернулась.
– Указом ректора деканом вновь открытого ведьминского факультета назначен магистр Богдан Полуночный. Он же будет исполнять обязанности главного куратора и наставника для этих трех ведьм, – объявила секретарь учебной части, силясь отдышаться.
Прощай, младший преподаватель Глеб! Я не выдержала и бросила на враз помрачневшего мага торжествующий взгляд. На разочарование, затопившее все внутри, постаралась просто не обращать внимания. Все произошло так, как и должно было.
Богдан Полуночный сделался ну очень довольным. Никогда бы не подумала, что боевой маг может быть в таком восторге от перспективы проводить несколько часов в день в обществе ведьм. Может, он неправильный какой-нибудь маг?
Тем временем Гусыня отдышалась и продолжила:
– А младший преподаватель Глеб Полуденный назначается ответственным за практическую часть занятий, кроме вредительства, которым со студентками будет заниматься ведьма Эсмеральда.
Если мы трое удивленно заморгали, то мужчины молниеносно сориентировались в ситуации и вперили друг в друга возмущенные взгляды.
– Я против. Категорически, – холодно бросил магистр.
– Я тоже, – не остался в долгу Глеб.
– Этот юноша к моим ведьмам не подойдет. – Богдан Полуночный даже злиться умел с достоинством.
– Да ты понятия не имеешь, что вообще с ними делать! – вспылил его оппонент. – До сегодняшнего дня ты ведьмами как-то не интересовался. А когда одна из них сюда поступала на подготовительные курсы… как ты ее назвал?.. ах да, доморощенной магичкой-неумехой, недостойной даже мыть ступени крыльца Академии, не то что учиться в ней. Я ничего не перепутал?
Магистр прикрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стремясь не утратить контроль над собой. А когда угроза срыва пропала, размеренно произнес:
– Я был тогда сильно не прав. Теперь это понимаю.
Пришлось мне прикрыть рот ладошкой, чтобы не выглядеть совсем уж глупо. Речь ведь о Миле! Они могут что-то знать!
И правда, с чего такие перемены в ранее непримиримом боевом маге?
Глеб тоже сильно удивился, потому как сразу с ответной репликой не нашелся, а потом уже и не понадобилось, его опередили.
– Довольно, – вклинилась Наина. – Приказ подписан и обсуждению не подлежит. Получите своих ведьм, господа преподаватели. Ректор считает, что вам пора поучиться в течение длительного времени находиться в одном помещении и не кидаться друг на друга с уничтожающими заклинаниями.
Боевые маги, словно провинившиеся подростки, опустили глаза в пол.
– Мы не…
– Случай с неделю назад в гостях у Заречных, – с нескрываемым наслаждением напомнила Гусыня. – И за три дня до того на приеме во дворце. Дальше продолжать?
Господа маги как-то совсем сникли.
– Не стоит, – выдавил магистр Богдан, ослабляя узел на шейном платке.
М-да, очевидно, проблемы там давние и серьезные.
Другие ведьмочки тоже это заметили, потому как что-то подозрительно оживились.
– Надо их помирить, – чуть слышно прошептала Элла.
– И побыстрее, иначе учиться спокойно не дадут, – поддержала ее Краса.
Я же посмотрела на боевых магов почти с сочувствием. Бедняги еще даже не представляют, насколько они попали!
При виде роскошного букета белых роз, просунутого между прутьев калитки, розовая шиншилла радостно подпрыгнула, тоненько пискнула и посмотрела на меня с такой надеждой, что сердце ведьминское дрогнуло.
– Можно, дорогая, – улыбнулась я.
Ядя спрыгнула с рук хозяйки, ухватила зубами и передними лапками букет, который был раза в три больше нее самой, и поволокла его куда-то в сторону кухни. Хорошо, что мы додумались купить пирожков, потому что в царство кастрюлек сегодня прорваться вряд ли удастся.
– А разве не предполагалось, что этот студентик сам должен носить тебе цветы? – поджав губки, уточнила Краса, пока мы через двор шли к крыльцу.
– Вообще-то это подразумевалось, – безразлично отозвалась я, больше думая о преподавателях, чем о Феликсе.
Ведьмочки – существа отходчивые. После хорошей пакости обиды мгновенно забывают.
Но в моей пакости наглому студенту главным был отнюдь не тот факт, что ему каждый день придется разоряться на дорогущие цветы, а унижение. Это ж представить только, будущий боевой маг таскает веники какой-то ведьме и ничего с этим поделать не может! Красота!
Однако сегодня он меня не ждал. А значит…
– Кто-то сдался и пошел искать ведьму, которая снимет порчу, – со знанием дела сообщила Элла.
– В таком случае его ждет большое разочарование, – пакостно улыбнулась я.
На этом Феликс временно, до следующего дня, был забыт, потому как горячие еще пирожки и всяческие домашние заботы показались нам важнее, чем какой-то боевой маг.
Час спустя, когда мы переоделись в домашнее и спустились в гостиную, а Горислав наполнил миски фамильяров и разложил по тарелкам пирожки, пришло время отчитываться о прожитом дне. Право начать рассказ предоставили Красе, все-таки она внучка, ей и отдуваться.
Старый магистр выслушал ведьмочку и покачал головой.
– Я и забыл, что ведьмак Ян в Академии больше не преподает, – расстроился он, впрочем, не сильно. – Но вам очень повезло с Богданом, он хороший маг, думаю, и с ведьминскими делами разберется, и обижать вас сильно не позволит.
Вот! Я же чувствовала!
– А не сильно? – забеспокоилась Краса.
– Сам будет, – улыбнулся ее дед, с теплотой глядя на внучку. – Потому как с вами, ведьмами, глаз да глаз нужен и твердая рука.
Ведьмы были не согласны и вообще против, но кто нас спрашивал?
– А Полуденный? – зачем-то спросила я и, поймав понимающий взгляд Эллы, внезапно заинтересовалась костюмчиком развалившегося у меня на коленях свина.
– Он не учился у меня, – охотно ответил старый магистр. – Но, насколько я слышал, призвания преподавать у этого молодого человека нет. На него семья давит. Все никак не угомонятся, если у Полуночных что-то есть, Полуденным это же подавай. Полуночные, впрочем, от них не отстают.
Вот мы и подошли к интересному. Даже Элла с жадностью ловила каждое слово, так что и я решила не отставать. А что такого? Ведьмочке по определению полагается тяга к знаниям, даже если эти знания касаются подозрительных боевых магов. Особенно если они их касаются!
– И давно враждуют? – заинтересовалась Элька.
– Да уже четвертое поколение, – вздохнул Горислав.
Ведьмочки тоже вздохнули. Краса и Элька со всей ясностью осознали, что процесс примирения может оказаться долгим и болезненным – для них, а я… за компанию, наверное.
– Причина, надеюсь, уважительная? – Как-то слишком строго получилось, но девчонки взглядами меня поддержали.
Горислав кивнул и отставил опустевшую тарелку.
– Их прадеды оба претендовали на должность советника императора, уж чего они только ради этого не сделали. – Маг выдержал многозначительную паузу, давая нам время напридумывать себе всяких ужасов. – До принятия решения оставались всего сутки, когда, по слухам, до каждого из них донесли информацию, что желаемая должность достанется тому, кто сделает все возможное и невозможное, чтобы ее заполучить. Тем же вечером жена Полуденного упала с лестницы, а утром он отказался от работы, о которой так мечтал. Советником стал Полуночный, а по столице поползли слухи, мол, это он убил бедную женщину, чтобы отодвинуть в сторону противника. А ведь до того они дружили семьями…
