– Обо мне Темный Лорд тоже в курсе, но про анимагическую форму он, разумеется, не знает, – добавил Регулус. А вот насчет Снейпа он сомневался.

– Вот Гермиона Снейпыш, – хмыкнул Сириус.

– Это не самое страшное, что она могла сделать, – отмахнулся Регулус. – К тому же, за Олливандера досталось им всем, включая Морроу.

Сириус поднял брови, но особого сочувствия на его лице не отобразилось. Талия, которая тихо сидела в кресле, дернула уголком рта и помрачнела еще больше.

– Гермиона, кстати, не считает Драко Малфоя достойным Пожирателем, – сказал Регулус. – И Мальсиберов тоже – на некое задание они ходили вместе, а потом провели два дня в замке Темного Лорда.

Гарри и Стелла смотрели на него с ужасом.

– Я бы, откровенно говоря, не против перетянуть на нашу сторону пару-тройку Пожирателей, – добавил Регулус. – Они сильные маги, чистокровные. Даже просто их нейтралитет нам на руку – по крайней мере, армия Лорда станет численно меньше. А если Шизоглаз будет возмущаться, пусть сам воюет.

Он опять отвернулся к окну, раздраженный ошарашенными лицами слушателей. Неужели они сами не понимают, как важно лишить Лорда поддержки хотя бы части его слуг? Некоторое время царило молчание.

– Что ж, мы могли бы попробовать найти с ними общий язык, – протянула Андромеда. – Союзников нам не хватает. И, чем больше Меток нам удастся снять, тем сильнее ослабнет Темный Лорд. Да, он останется могущественным, не спорю, но есть надежда, что не неуязвимым.

– Решено, – Сириус хлопнул в ладони. – С Нарциссой поговорим, Люциуса свяжем, кляп в рот и в подвал, если заартачится. И поразмыслим об амнистии милостью государыни Белой феи. И все же, какие мы крутые ребята.

Он подошел к Регулусу, обнял за плечи и потряс, глядя с насмешкой, за которой пряталось что-то подозрительно теплое.

– Блэки – сила, – полувопросительно, но все же гордо произнес он, с точностью повторив интонацию Альфарда.

Регулус секунду помялся, но после еще одного неслабого встряхивания пробурчал традиционный ответ Ориона:

– Когда вместе.

Сириус опять засмеялся и, нагло обхватив его за шею, взъерошил ему волосы.

– Так-то, Рег!

Регулус с трудом вырвался из-под мускулистой лапищи брата, чопорно одернул рубашку и под общий взрыв хохота посоветовал неотесанному увальню:

– Иди к дьяволу.

– Мы же с тобой только оттуда, – радостно ответствовал Сириус. – Значит, Хэллоуин – решающий день?

========== 32. Сид ==========

Самайн – промежуток времени не принадлежавший ни будущему, ни прошедшему. В дни Самайна истончается граница между мирами, открываются Переходы, раскрываются холмы, Сид и “все сверхъестественное устремляется наружу, готовое поглотить людской мир”. В мир людей проникают бессмертные, а герои могут пройти в Сид. В ночь Самайна вырываются на свободу силы хаоса.

Темный Лорд пребывал в прекрасном расположении духа. Все готово. Он нашел то, что искал, да и воплотить план в жизнь будет не так уж сложно: в этом ему поможет магия самой ночи. Самайн, который вслед за маглами волшебники начали называть Хэллоуином – ночь, когда границы между мирами размываются, и становится возможным невозможное. Блестяще. Сегодня он создаст свой седьмой, последний крестраж.

***

В детстве Регулус обожал наблюдать за тем, как Вальпурга заканчивает приготовления к выходу в свет, как она сосредоточенно и безмолвно изучает свое отражение в зеркале, ища несуществующие изъяны, как застегивает на тонкой шее колье – словно совершает таинство, которое навсегда останется непонятным и загадочным для мужчин. Позже, когда ему случалось застать за подобным занятием своих кузин, Регулус понял, что каждая женщина прихорашивается по-своему, у каждой есть особенный, проверенный опытом ритуал; а когда он впервые увидел, как готовится к выходу девушка, в которую был влюблен, то открыл для себя, что девичье кокетничанье с зеркалом может даже послужить источником разочарования для него. Рабастан считал, что он просто разбалован созерцанием ослепительного изящества девиц и леди Блэк.

Все это Регулус вспомнил, следя за тем, как готовится к балу мисс Снейп. Честно говоря, он немного побаивался этого момента, не очень-то хотелось разочароваться в милой Гермионе. Но оказалось, что боялся зря.

Гермиона стояла перед зеркалом в кремовом бальном платье (очень даже соблазнительно, но, в то же время, сдержанно подчеркивающем грудь), с замысловатой прической, на руках – белые длинные перчатки. Настоящая принцесса. Сегодня она была… прекрасна, другого слова не подберешь. Регулус сидел на краешке кресла, обвив себя хвостом, и досадовал, что не сможет присутствовать на балу и пригласить на танец юную хозяйку вечера. Она говорила, что хотела бы увидеть его, и сейчас Регулус вполне разделял ее чувства: ему хотелось, чтобы она знала, что далеко ходить не надо: вот он, здесь.

– Моя дорогая мисс чем-то расстроены? – обеспокоилась эльфийка.

Гермиона смотрела на свое отражение с таким видом, будто видела в зеркале не себя, а кого-то другого: удивление, недоверие, легкое недовольство, печаль. Кажется, ей не нравилось.

– Слишком туго затянут корсет? – не унималась эльфийка.

– Нет-нет, – опомнилась Гермиона. – Все прекрасно.

– Вы прекрасны, мисс, – поправила эльфийка. – Вы будете самой ослепительной юной леди сегодня вечером.

Регулус улыбнулся в кошачьи усы. Верно подмечено. Гермиона с совершенно некокетливым, искренним смущением отмахнулась:

– Не говори глупостей, – она еще раз оценивающе присмотрелась к своему отражению, чуть самодовольно улыбнулась и прижала ладошки в шелковых перчатках к пылающим щекам.

– Это не я, – выдохнула она.

Эльфийка вспрыгнула на невысокий табурет, накладывая на платье чары, отталкивающие малейший намек на грязь.

– Как же не вы, мисс? – удивилась она. – Конечно, это вы. Каждое существо имеет множество ипостасей, очаровательных и не очень, природа мира и его жителей изменчива. А вы, ко всему, только начинаете взрослеть. Вы еще сами себя не знаете.

Регулус подумал, что у Снейпов какие-то особенные эльфы, по-старому воспитаны. Гермиона благодарно улыбнулась своей домовихе. В дверь постучали.

– Входите, – робко отозвалась хозяйка покоев.

Дверь отворилась, и Регулусу захотелось нырнуть под диван, чтобы лишний раз не попадаться на глаза Снейпу. Вот и сейчас Снейп с явным недовольством покосился на него, затем перевел взгляд на Гермиону. На несколько мгновений повисла тишина – Снейп придирчиво рассматривал дочь с кислейшей миной на лице. Наконец, он соизволил вынести вердикт:

– Ты выглядишь очень хорошо сегодня.

«Хорошо? – возмутился Регулус. – Да она сегодня божественна!» Он посмотрел на Гермиону и почувствовал нечто неприятное и колючее при мысли, что всякие сопляки сегодня будут танцевать с ней. О, он хорошо знал, как это будет выглядеть: самая знатная невеста, единственная наследница неимоверно богатого рода, да еще и такая красивая, да за ее рукой начнется настоящая охота! Регулус раздраженно вздохнул.

– Спасибо, – на лице Гермионы расцвела улыбка.

Снейп поставил на туалетный столик черный бархатный футляр и открыл его – внутри обнаружилось тонкое бриллиантовое колье гоблинской работы и такие же сережки.

– Ох, – Гермиона обеспокоилась. – Не думаю, что…

– Бал – мероприятие, на котором молодым девицам позволено не думать вообще, – саркастично произнес Снейп и поддел пальцами колье. – Это – фамильное украшение рода Принц, передающееся из поколения в поколение. Каждая девушка из нашего рода надевает его на свой первый бал.

– А, – после паузы растерянно брякнула Гермиона. – Вот как.

– Поворачивайся, – проворчал Снейп.

Гермиона повернулась к зеркалу, и он застегнул колье у нее на шее. Регулусу пришло в голову, что в недалеком будущем дарить и застегивать ее украшения будет ее муж. Гермиона осторожно коснулась колье, отстраненно глядя на свое отражение.