Да и бойцы были довольны, с каждого захваченного трофея они получали небольшую, но желанную премию. Мишаня надо мной постоянно подтрунивал, вы, говорит, уже стали воевать как наёмники, без копеечки шагу не сделаете. Пришлось разуверять его, что воюем-то мы как раз задарма, а вот если побеждаем, то сами себе обеспечиваем премию.

   Подготовка к этому рейду велась давно, но сейчас под рукой князя собралось достаточное войско, позволяющее хоть как-то померяться силами с поляками. Михаил Васильевич не спешил с началом боевых действий. И я его прекрасно понимал, это войско было последним, что государство могло противопоставить интервентам. Правда, ещё была низовая рать Шереметева, идущая вверх вдоль Волги, ну и оставалась надежда на народное ополчение, но на них стоило надеяться в самом крайнем случае.

   Мы к этому времени уже вторую неделю действовали в окрестностях Старой Руссы, когда к нам пришло сообщение о выходе передового отряда союзного войска в сторону Торжка. И здесь нам пришлось тоже поучаствовать в небольшом сражении. Первоначально польские отряды под командованием Кернозицкого без боя оставили Старую Руссу, и её занял один из отрядов союзников. Во время отступления поляков мы немного сумели их пощипать, так что можно сказать, что время провели с пользой.

   Но потом поляки опомнились и попытались взять Старую Руссу обратно. Для этого они разбились на три отряда, в каждом примерно по две тысячи, и решили провести атаку с трёх сторон. Предупредить своих мы уже не успевали, так что хотя гонцов и отправили, но пришлось вступать в бой, пытаясь задержать противника и дать время обороняющимся на подготовку. Вот сейчас мы и сидели в засаде, ожидая появления одной из атакующих колонн поляков.

   Вот и они, разведка не ошиблась, идут не растягиваясь, плотной колонной. Как раз то, что надо. Местность здесь представляла собой довольно узкую низину, обрамлённую по верху зарослями кустов и низкорослых деревьев. Так что всё наилучшим образом подходило для организации хорошей засады. А вы думали, я с тремя десятками буду атаковать две тысячи панцирной конницы поляков, да ещё поддержанной артиллерией и пехотой?

   Да, вы не ошиблись, именно так я и поступил. Правда никто с криками "всех убью, один останусь" из кустов не выбегал, и размахивая оглоблей, не прокладывал улиц и переулков в толпе поляков. Наоборот, эти бандиты своего противника так и не увидели, хотя небольшое сражение и произошло, и окончилось не в их пользу. И всё благодаря Гришке Шаховскому, его золотым рукам и светлой голове.

   В лощине была устроена классическая минная засада. Правда мин у нас было немного, да и уничтожить всех поляков мы не могли, так что пришлось оставить им возможность для отступления. Но и произошедшего хватило для того, чтобы значительно ослабить удар по Старой Руссе и позволить нашим отбиться.

   Когда колонна втянулась в дефиле, сработали мины. Их было всего четыре штуки, но поставлены они были как монки, так что пронёсшийся по поверхности металлический шквал значительно проредил двигающуюся колонну. А потом сверху из кустов ударили гренадёры, и гранаты заставили даже самых отважных поляков бежать. Ну а нам осталось добить выживших, собрать трофеи - оружие, деньги, драгоценности, и уйти не попрощавшись.

   На мой взгляд, хорошая операция, так что будем искать возможность ещё раз поучить поляков русской пословице - не ходил бы ты, баран, за шерстью, не пришлось бы вернуться стриженым.

   Конец июля 1609 г., Архангельск, Трубецкой Никита

   Хороший получился кораблик, ничего сказать не могу. Конечно для нас, меня и Васильича, он совсем непривычный - мачты, реи, паруса, но по морю ходит вполне прилично. Правда, ходили мы недалеко, так, по Белому морю немного прошлись, просто для оценки возможностей кораблика. И говорю, он мне понравился. А команда буквально сразу в него влюбилась - ходкий, лёгкий в управлении, манёвренный - каких только комплиментов в его адрес я не услышал.

   Конечно, его нельзя сравнивать с кораблями нашего времени, но на таких судах, и совершались великие путешествия. Достаточно только сказать, что наш коч по своим размерам соответствовал крупнейшему кораблю Колумба, Санта-Марии, на которой тот отправился в своё первое путешествие через Атлантику и открыл, сам того не зная, Америку.

   Как бы то ни было, но у нас появился корабль, на котором мы могли перебраться в Америку. Правда, было искушение пройти не через Атлантику, а вдоль северного побережья страны и выйти сразу на Дальний Восток, но после длительного обсуждения мы с Васильичем от этой мысли отказались, хотя многие поморы постоянно ходят и в Мангазею, и до устья Енисея. Как говорится, уж лучше вы к нам, мы пойдём через Атлантику. Конечно, и этот переход через океан не станет туристическим круизом, но всё же, думаю, окажется легче полярного плавания.

   Во всяком случае, наши планы начинают принимать реальные очертания, и сама идея морского перехода даже мне, отъявленному скептику, уже не кажется маниловщиной. Конечно, всё это в моём понимании по-прежнему остаётся далеко не простой задачей. Мне понятны предстоящие проблемы во время пути, не говоря уже об освоении новых земель, но в целом задачу можно считать выполнимой, пусть и ценой огромных усилий.

   Надо честно признать, что Фёдорыч сумел всех нас заинтересовать настолько, что каждый отдавал реализации проекта все свои силы. Причём все трудились там, где с максимальной эффективностью использовали свои знания и умения, приобретённые в другом времени. Наглядным примером мог служить этот корабль, построенный местными мастерами за полгода. А чтобы это сделать, пришлось создать если не армию, то хорошо вооружённый воинский отряд. И чего это стоило остальным, занятым в осуществлении совместного плана, можно только догадываться, хотя обо всех происходящих событиях, удачах и достижениях знал каждый.

   Прав Иван - война сама себя должна кормить. И как ни странно, этому шебутному удалось воплотить в звонкую монету усилия всех остальных, точнее - создать основу для выполнения общих замыслов. И пусть трофеи, доставшиеся нам в его рейдах, купцы продают с большой скидкой, но тем не менее, у нас есть средства для осуществления своих планов. Вот и сейчас мне предстоит заказать постройку ещё четырёх подобных судов. А чтобы я это мог сделать, там, где-то под Москвой, гремят пушки, взрываются мины и гранаты, и льётся чья-то кровь.

   Правда на первом месте стоит благородная задача спасения земли русской и православной веры, но в конце концов, определяющими аргументами являются военная сила и оружие. И ведь не в первый раз такое происходит, что народу приходится отстаивать право жить по своему выбору. И стоит пройти какому-то совсем небольшому промежутку времени, как появляется очередной борец за истинные демократические ценности и права обделённых, в первую очередь себя лично.

   Эк куда меня занесло, от раздумий о будущих кораблях добрался до геополитики. Ладно, не будем о грустном, как говорится, времена не выбирают, в них живут и умирают. А помирать нам рановато, есть у нас ещё дома дела.

   Август 1609 г., Устюжна, Григорий Шаховский

   Как это ни странно, но нашлось решение и по артиллерии. Правда не то, что задумывалось с самого начала, но после длительного обсуждения с Лёвой и местными мастерами мы пришли к взаимопониманию. Мы все забыли, что Устюжна была одним из центров изготовления огнестрельного оружия, в том и числе и пушек. Правда, не таких как в Москве, типа царь-пушки, но вполне подходящих для нас небольших калибров.

   Причём мастера умели делать и нарезные казнозарядные пушки. В первую очередь это были затинные пищали, или по-другому говоря, крепостные ружья, причём были у них и готовые. По сути своей, обычные казнозарядные ружья большого калибра, примерно миллиметров двадцать пять, длиной до полутора метров и весом до двадцати пяти килограммов. Почему такой разброс? А просто разные они, нет на это дело какого-то стандарта.