— Выучить наизусть?

— Настолько близко, насколько сможешь. И не волнуйся, на это у тебя есть пара лет.

Дональд удивленно приподнял брови, потом захлопнул книгу и прочитал надпись на корешке.

— Хорошо. Они мне понадобятся.

Ему хотелось знать, светит ему в связи с этим повышение или же куча заседаний комитета. Пусть все это и прозвучало нелепо, но он не собирался отказывать старику. Особенно если учесть, что каждые два года его ждут перевыборы.

— Вот и хорошо. Добро пожаловать. — Турман подался вперед и протянул руку. Дональд постарался глубже вложить ладонь в ладонь сенатора — так рукопожатие старика было гораздо менее болезненным. — Можешь идти.

— Спасибо, сэр.

Он встал и облегченно выдохнул. Прижимая к груди книгу, он направился к двери шлюза.

— Да, и вот еще что, Донни.

Он обернулся:

— Да, сэр?

— Через два года собирается национальный съезд.[10] И я хочу, чтобы ты занес это в свое расписание. И обеспечил, чтобы Элен тоже присутствовала.

По руке Дональда пробежали мурашки. Означает ли это реальную возможность повышения? Может быть, речь на большой сцене?

— Обязательно, сэр, — подтвердил Дональд, улыбаясь.

— И еще, боюсь, я был не совсем честен с тобой насчет этих малявок.

— Сэр?

Дональд сглотнул. Его улыбка погасла. Он уже взялся за колесо люка. Разум продолжал над ним подшучивать, заставляя ощущать металлический привкус на языке и покалывание на коже по всему телу.

— Некоторые из этих мерзавчиков очень даже для тебя.

Сенатор уставился на Дональда на секунду-другую, потом засмеялся.

Дональд повернулся и стал крутить колесо свободной рукой, ощущая, что его лоб мокрый от пота. Снова дышать он смог лишь тогда, когда захлопнул дверь, а ее уплотнения приглушили смех сенатора.

Воздух вокруг него загудел: заряд статического электричества уничтожал наноботы, которые могли попасть сюда вместе с ним. Дональд выдохнул сильнее обычного и вышел из шлюза на подгибающихся ногах.

2110 год

Бункер № 1

Пока Трой в одиночестве читал отчеты по двенадцатому бункеру, психологи держали его дверь закрытой и приносили ему еду. Он раскладывал документы на клавиатуре — на безопасном расстоянии от края стола. Так он не мог закапать бумагу слезами, когда начинал плакать.

Он почему-то никак не мог сдерживать слезы. Психологи заставляли его соблюдать строгую диету, а в последние два дня не давали и полагающиеся лекарства — чтобы Трой изучил отчеты, сохраняя трезвость ума, без забывчивости, вызываемой таблетками. Он должен закончить работу в срок. А потом, когда он во всем разберется и запишет выводы, ему дадут что-нибудь, способное приглушить душевную боль.

В его мысли вмешивались образы умирающих людей, картина того, что происходило снаружи, как они задыхались и падали на колени. Трой помнил, как отдал приказ. И больше всего сожалел о том, что заставил кого-то другого нажать кнопку.

Лишившись препаратов, он стал вспоминать и другое. Начал вспоминать отца, события до ориентации. И его тревожило, что смерть миллиардов людей, стертых с лица планеты, породила в нем лишь глухую внутреннюю боль, в то время как воспоминания о нескольких тысячах обитателей двенадцатого бункера, выбегающих навстречу смерти, вызывали в нем стремление свернуться в комочек и умереть.

Лежащие на клавиатуре отчеты поведали ему историю о «тени», человеке, у которого сдали нервы, о руководителе Ай-Ти, не сумевшей разглядеть поднимающуюся к ее ногам тьму, и о достаточно честном начальнике службы безопасности, сделавшем ошибочный выбор. Все сводилось к тому, что несколько в целом достойных людей наделили властью не того человека, а потом заплатили за невольную ошибку.

На полях отчетов имелись ключевые коды для каждой подтверждающей видеозаписи. Это напомнило Трою об одной старой книге: ссылки в ней были оформлены в таком же стиле.

Код «Джейсон 2:17» вывел на экран запись о «тени» руководителя Ай-Ти. Трой стал отслеживать развитие событий на своем мониторе. Парень, на вид чуть младше или чуть старше двадцати лет, сидел на полу серверной, спиной к камере. Сбоку виднелся уголок пластикового подноса, стоящего у него на коленях. Парень склонился над едой, выпирающие позвонки отбрасывали пятнышки тени на ткань комбинезона.

Трой наблюдал. Он взглянул на отчет, чтобы проверить отметку времени. Ему не хотелось пропустить нужный момент.

Правый локоть Джейсона на экране ритмично двигался. Казалось, что он ест. Нужный момент приближался. Трой заставил себя не моргать, и от этого усилия у него заслезились глаза.

Джейсон вздрогнул от какого-то звука. Парень посмотрел в сторону, и на мгновение стал виден его профиль — угловатое лицо, изможденное после недель лишений. Он схватил поднос с коленей, и тут Трой впервые заметил его закатанный рукав. А когда парень возился с манжетой, раскатывая рукав обратно, Трой заметил темные параллельные линии поперек его предплечья — и ничего похожего на нож на подносе.

На оставшейся части записи Джейсон разговаривал с руководительницей Ай-Ти. Та обращалась с ним по-матерински нежно, касалась плеча, сжимала локоть. Трой даже смог представить ее голос. Он разговаривал с ней раз или два, принимая отчеты. Еще через неделю-другую они назначили бы время побеседовать с Джейсоном и официально ввести его в должность.

Запись закончилась тем, как Джейсон спустился в помещение под серверной — в тень, поглотившую «тень». Руководительница Ай-Ти — реальная глава двенадцатого бункера — немного постояла одна, потирая подбородок. Она выглядела такой живой. У Троя возникло детское желание протянуть руку и погладить монитор кончиками пальцев, выразить признательность этому призраку. Извиниться за то, что он ее подвел.

Но вместо этого он заметил нечто такое, что было пропущено в отчетах. Он заметил, как ее тело чуть дернулось в сторону люка, потом она остановилась, замерла на секунду, отвернулась.

Трой щелкнул по ползунку в нижней части видео, чтобы увидеть это снова. Вот она поглаживает плечо Джейсона, говорит с ним, парень кивает. Сжимает его локоть, на ее лице озабоченность за него. Он заверяет ее, что все хорошо.

Но как только он ушел, а она осталась одна, сомнения и страхи овладели ею вновь. Трой не мог знать этого наверняка, но мог почувствовать. Она знала, что у нее под ногами накапливается мрак, и здесь был ее шанс уничтожить его. Это читалось по ее озабоченности, порыве двинуться в том направлении, но все же она передумала и отвернулась.

Трой поставил видео на паузу и записал отметки времени. Психологам нужно будет подтвердить его открытие. Перелистывая бумаги, он задумался, есть ли еще записи, которые ему нужно пересмотреть заново. Достойная женщина была убита, потому что не смогла заставить себя сделать то же самое. Убить, чтобы защитить. И шеф службы безопасности выпустил на волю монстра, овладевшего искусством скрывать свою боль. Парня, научившегося манипулировать другими и желавшего выйти.

Трой напечатал свои выводы. В отчете он отметил, что это опасный возраст для обучения. Вот наглядный пример — парень лет двадцати, это возраст, когда сомнения глубоки, а самоконтроль еще слабый. Трой задал в отчете вопрос, может ли человек в этом возрасте быть готовым к такому испытанию. Упомянул первого ученика руководителя Ай-Ти, которого вводил в должность, и вопрос, заданный парнем, наслушавшимся баек от слабоумной прабабушки. Правильно ли обрушивать на кого-либо такую правду? Можно ли ожидать от человека в столь уязвимом возрасте, что он выдержит подобный удар, не пошатнувшись?

Но не стал добавлять вопрос, который задавал себе: можно ли в любом возрасте быть к готовым к такому?

Он написал, что это прецедент, показывающий, что некоторые руководящие посты должны иметь ограничение по возрасту. И пусть человек проработает на этой должности меньше времени (из-за чего большему числу кандидатов придется сидеть взаперти под серверной и осваивать Наследие), но не лучше ли проводить эту чертову процедуру чаще, чем рисковать всем, как это случилось в двенадцатом?