– Всё уже хорошо, – учтиво кивнула Рыска. – Большое вам спасибо! – она закинула на плечи Альковы мечи и сразу же прогнулась немного назад. Ну и тяжёлыми же они оказались! Но было не до выбора. Других теперь не было.

– У меня мечи украли, разберитесь пожалуйста, – бросила девушка уже из дверного проёма, на ходу.

– Как?! – воскликнул путник, идя за ней следом, – Давай я сейчас всех подниму, выясним!

– Думаю, уже поздно. Я, кажется, догадываюсь, кто их взял.

– Кто?!

– Некая Виттора, – сообщила Рыска и остановилась. Да, конечно, следовало рассказать Главе Пристани подробнее! – Она вчера здесь была. Не ночевала, только поела. Такая же полукровка, как я. Она ренегат, – и путница рассказала то, что имела право рассказать, предъявив для подтверждения своих слов тсарскую грамоту.

– Я понял, – выслушав и помрачнев, произнёс мужчина, – Я сообщу в Северную столицу, – пообещал он.

– Да, конечно, а мне пора в путь. Я теперь тороплюсь, – произнесла Рыска, уже направляясь в нетопыриный сарай, – Я и сама попытаюсь встретиться с ней и... пообщаться, – она улыбнулась, открывая дверцы стойла, – Лада, подъём! – позвала она, и животное, по-кошачьи потянувшись, поднялось на лапы и, подойдя к хозяйке, потерлось мордочкой. – Ах, ты моя красавица! – похвалила её Рыска, почесала нетопыриху за ухом и сняла со стены седло.

– Красивая какая, – заметил Глава Пристани, – Моя сдохла в том году... Дорого они сейчас стоят?

– Я не знаю... – покачала головой Рыска, затягивая седло на Ладе, – Я не покупала её. Мне Альк подарил, – сказала она, и лицо её на миг словно осветилось. Душа наполнилась тихой нежной грустью. – Как думаете, встретимся мы с ним ещё? – спросила она у старика, глядя в его глаза прямым взглядом.

– Не знаю, девонька, – покачал он головой, отворяя ей ворота на улицу, – Но от всей души желаю этого. Вам обоим.

– Спасибо вам за всё, – ещё раз повторила путница, вскакивая в седло.

Старик кивнул и помахал ей рукой на прощание.

Рыска пришпорила Ладу, и та, хорошенько отдохнувшая, молодая и здоровая, с удовольствием сорвалась с места, проскакала до городских ворот и, радуясь дороге, а особенно тому, что впереди лежал крутой спуск, расправила крылья и спланировала вниз. Всадница еле сдержалась, чтобы от неожиданности не завизжать, когда почувствовала отрыв от земли.

– Ну ты даёшь! – только и сказала она, похлопав скакунью по шее. Та на миг обернулась, хитро взглянув на хозяйку: “Я что? Я ничего!” – и устремилась вдаль. – Жаль, ты в самом деле летать не умеешь, придётся паром через реку ждать, – посетовала Рыска.

Небо уже было совсем светлым, звёзды меркли. Луна ушла. Природа начинала просыпаться. В кронах деревьев робко запевали свои утренние песни ранние птахи.

Путница на нетопыре мчалась через сонный лес и думала лишь об одном: успеть. Не дать врагу добраться до столицы! Остановить любой ценой.

Она была уверена: всё получится. Даже при том, что её самый надёжный друг теперь далеко. Даже при том, что его мечи слишком тяжелы для женской руки. Зато они есть.

Когда-то Альк говорил, что может сражаться на всём. На чем угодно.

– Я тоже теперь могу, – тихо, сама себе, сказала она, – Я теперь всё могу, Альк.

====== Глава 18 ======

Когда ясное, омытое вчерашним дождём утро превратилось в солнечный, ветреный день, а Рыска благополучно миновала Рыбку, настроение стало почти хорошим, ибо солнечный свет прогнал сомнения прошедшей ночи. Мимо, как и прежде, мелькали леса и поля, ехали и шли по своим делам незнакомые люди, навстречу летела обожаемая путницей дорога, позади оставалась вешка за вешкой, в голове была чёткая цель, и на сердце стало легче. Сомнения ушли, а обещанное показалось вполне осуществимым.

Конечно, было неимоверно жаль несчастную женщину и малыша, но с этим уже невозможно было что-либо поделать.

Однако Рыска правильно поступила, не поехав с Альком. И дело было даже не в том, что ей следовало торопиться в Ринстан. Дело было в том, что если бы поехала, то презирала бы себя за это: ведь никто, считала она, не должен утешаться после смерти жены с любовницей. Это гадко и мерзко, всё равно, что пировать на поле побоища.

Теперь, когда ревновать Алька к жене больше не требовалось, Рыска испытала жалость к Дамире. Похоже, у несчастной девушки от рождения была плохая дорога (наверное, Хольга так решила), и если бы не муж-путник, закончилась бы эта дорога намного раньше, ещё добрый десяток лет назад. Ни детей ей богиня не дала, ни счастья женского. Это с одной стороны. Но в жизни всё двояко, и если взглянуть на ситуацию иначе, такой удаче можно и позавидовать. Правда ведь, если разобраться, многие ли могут похвастаться тем, что сбежали из дома в столицу в одних портках и почти тут же отцепили себе в мужья богатого, знатного, благородного, да ещё и мудрого и красивого господина? Рыска, например, всего только одну такую же знала – себя, и то, она-то женой так и не стала. Хотя познала любовь, а это дорогого стоит.

Любовь...

А ведь были времена, когда Рыска вообще в неё не верила, считала выдумкой, чем-то, что придумано лишь для красоты... Как резные наличники на окнах: вроде и красиво, а толку от этой красоты нет. Замени на обычные тесовые доски, и ничего не изменится.

Был и момент, совсем недавно, кстати, когда девушка считала, что этому чувству в её жизни места больше нет. А теперь понимала: есть, и всегда было. И жить без любви вообще невозможно! Никому.

В молодости любви ждёшь – бессознательно, ещё не понимая, для чего она тебе нужна. В зрелости только ей одной и дышишь, даже если она вот такая, неправильная, как у них с Альком. В старости любовь, наверное, переходит в другое качество – этого она пока не знала. Но только когда она есть, и стоит жить!

Жизнь наполняется смыслом лишь от одного осознания того, что ты кого-то любишь. И невозможно описать то, что происходит в душе, когда понимаешь, что тебя тоже любят! Это дает силы и жить, и бороться, и ждать.

Слова Алька она запомнит навсегда, даже если больше его не увидит. Такие слова как бриллианты: их трудно добыть, но невозможно недооценить. И ждала этих слов она слишком долго... Но ведь дождалась!

Надо же, “клянусь честью Хаскилей”! Ещё бы что другое могло вызвать сомнения, но если он поклялся честью рода... Для него это очень важно! Такую клятву не выполнить он не может, разве что действительно помешает смерть... Жаль вот только, что и смерть эта весьма вероятна.

Снова навернулись слёзы, но Рыска приказала себе думать о хорошем. Когда настанет время, она почувствует, что нужна её помощь. Иначе и быть не может. И тогда – дело за ней. И она всё сможет. Должна. Обязана.

Даже если самой ей после этого уже не быть собой или вообще не жить...

Дай только божиня успеть до этого спасти её величество или хотя бы предупредить. А уж если всё получится...

Если всё получится, тогда останется ждать, и она дождется.

Улыбнувшись, Рыска решила немного помечтать, чтоб стало радостнее на душе. Да и не мешает это в пути, наоборот, дорога проносится незаметнее.

Итак, Альк теперь вдовец, и, как это ни печально и ни цинично, ей, Рыске, это на руку. С его стороны больше нет никаких преград. Они могут пожениться, как только всё закончится и уляжется.

Девочка, которую воспитывают Хаскили вместо умершей когда-то малышки, по закону – дочь Алька. И если все срастется, Рыска приложит все усилия, чтобы завоевать её любовь, чтобы она и в мыслях не считала себя в чем-то обделенной. Жить без матери плохо, Рыска знала это не понаслышке, ощутила на себе. Она будет относиться к Иоланте как к родной, добьётся, чтобы малышка называла её мамой не потому, что она, Рыска, жена её отца, а потому что хочется её так называть.

А в своей жизни навести порядок ещё проще: она теперь разведётся с Тамелем во что бы то ни стало. Надо думать, её величество поможет, даст разрешение на развод. Пусть Тамель тоже будет счастлив со своей женщиной, тем более, у них уже есть ребёнок. Она не держит на мужа никакого зла и не имеет к нему претензий. Если разобраться, в том, что их жизнь не сложилась, Рыска виновата сама. Делить им нечего, пусть он идёт своей дорогой. Она даже подкинет ему немного денег: пусть поднимет хозяйство. В конце концов, не чужой, пять лет из жизни не выбросишь.