Но уж до этой твари, с подачи которой ( а это так – она чувствует) ранен учитель, а так же убиты и ранены многие хорошие люди, сволочи, благодаря которой она так редко видит своих детей, беспринципной мрази, покусившейся на её мужчину, она точно доберётся, и пусть это будет последним, что она сделает в жизни.
– Я отомщу за вас, учитель, – глухо произнесла чернокосая путница, – Я докажу, что вы ненапрасно прожили и жизнь и воспитали столько учеников. А потом... вернусь, и мы ещё вместе посмеёмся над всем этим... – пообещала она с горечью в голосе.
Ничего такого ей не представлялось, но Рыска сказала это на зло своей судьбе. И ей стало легче. И, наверное, поэтому, когда дверь открылась, впустив в комнату немолодого незнакомого саврянина, Жара, Алька и Главу Пристани с женой, путница совершенно спокойно и по-деловому поговорила с лекарем и помогла при осмотре. Получив рекомендации от благообразного пожилого человека и заручившись тем, что начиная с завтрашнего дня он станет ежедневно посещать больного, а так же вручив вознаграждение, она сама проводила лекаря, а затем сказала:
– Теперь всем спать. Завтра с утра в путь.
– Я после такого не усну, – буркнул Жар. Каким он был, таким и остался. Что в молодости, что теперь боялся крови. Служба в столице не сделала его более закалённым за столько лет... Хотелось пожалеть его и утешить. Но вместо этого она жестко бросила названному брату:
– Вот и прекрасно, сиди с учителем. А я посплю. Только разбуди завтра пораньше.
– Пусть, наверное, Жар здесь, с ним и остается, а мы на север поедем? – предположил Альк несколько неуверенно. Почему-то ему тоже казалось, что Жар должен ехать с ними.
– Нет, мы все едем, – возразила Рыска, по-прежнему ни на кого не глядя. – Вы позаботитесь о нем? – обратилась она к хозяину дома, – Это мой отец, – произнесла она далее, как никогда в жизни веря в то, что говорит, – Я ... мы, – она метнула взгляд на спутников, – Будем вам очень признательны, – и, вытащив горсть монет, она вложила их в ладонь гостеприимного, уже не впервые пришедшего ей на помощь человека.
– Да... конечно, – слегка смутившись, ответил тот, – Но не надо денег, – он высыпал златы на комод, – Вы когда вернетесь? – риторически спросил он.
– Можем и не вернуться, – уронила Рыска, – Но я очень надеюсь на вас. Я знаю, что вы не оставите его. Но уж если вернёмся... Я щедро вас отблагодарю. А теперь давайте отдыхать. Впереди трудные дни.
По-прежнему ничего было не ясно. Кроме одного: после слов на пару щепок пришедшего в себя учителя медлить больше нельзя. Надо торопиться в путь. На север. На этот трижды клятый остров.
Так они завтра и поступят.
====== Глава 31 ======
...До северного побережья Саврии от Чеговиц Альк, Рыска и Жар добрались за четыре дня. Жарову корову оставили у Главы Пристани, а самого Жара пересадили на более быстроходного скакуна – нетопыря Крысолова, справедливо рассудив, что хозяину этот скакун если и понадобится, то весьма нескоро, а им нужно торопиться.
По дороге Рыска более или менее чётко объяснила своим спутникам всё, что успел сообщить ей учитель, не вызвав никаких восторгов с их стороны. Дело казалось невыполнимым.
Остров Пелигос уже несколько лет служил оплотом армии тсарицы-видуньи, и никто за почти шесть лет войны так и не смог туда прорваться. На этот остров враги отступали каждый раз, как только терпели очередное поражение.
Идею пробраться туда втроём иначе как безумной назвать было невозможно. А уж попытаться убить тсарицу-видунью, владеющую умами, собравшую народы под свои знамёна, с легкостью использующую как “свечу” любого видуна, сумевшую средь бела дня сбежать из охраняемой камеры было безумием в чистом виде.
Однако именно этого хотел Крысолов, и потому отрицать эту идею тоже не стоило.
– Ладно, – решил, наконец, Альк, когда до побережья оставался один дневной переход. Дискуссия на привале в очередной раз ни к чему не привела, – Давайте сначала доберёмся до моря, а там решим. Не дурак же он, в самом деле, чтобы просто, послать нас туда на смерть, – как всегда, в моменты переживаний, есть он не мог, вместо обеда затачивая мечи: теперь и свои, и Рыскины.
– А вы уверены, господа видуны, что эта самая тсарица-видунья вообще на острове? – с опаской спросил Жар, – А то притащимся туда, как последние дураки, а её там нет как нет!
– Там она, – буркнул Альк и замолчал. Рыска, тоже молча, и совершенно без аппетита ела, отвернувшись от спутников. Из неё в последнее время вообще слова вытянуть было невозможно.
– Я вот только думал, – снова начал Жар, – Что победить врага легче, когда он безщащитен. А там, на этом острове, наверняка уйма её приспешников. Правильно ли будет лезть в самое сердце осиного гнезда?
– Раз Крысолов сказал – туда, значит, пойдём туда, – слегка повысил голос Альк.
– Давно ты его слушаться стал?
Саврянин прожёг друга взглядом.
– При чём здесь это? – стараясь не злиться, спросил он, – Я теперь и сам чувствую, что так будет правильно. Ты как, Рысь?
– Я с тобой согласна, – не поворачиваясь, односложно ответила путница.
– А ты с ним всегда согласна, – ревниво укорил Жар, – Вот я бы не пошёл!
– Мы тебя и не заставляем, – пожала плечами Рыска, через плечо серьёзно взглянув на названного брата, –Там много чего может случиться. Если тебе страшно...
– Куда ж я от вас? – перебил её Жар, махнув рукой. Он был знаком с Крысоловом много лет и уважал старого путника не менее, чем Альк и Рыска, – Тем более, мне он тоже говорил быть с вами.
– Вот видишь, и ты его слушаешься, – спокойно заключил Альк, глядя на юг, в ту сторону, откуда они приехали. Да, думал он, очень плохо, что так получилось. Знания, советы, да даже само присутствие Крысолова облегчило бы их задачу в разы. Да и условий в этой задаче было бы куда как побольше, а значит, и решить её легче. Да и вообще, Крысолов – по жизни оптимист. С ним просто и легко начинать любое дело. Хоть бы выжил, просто так, ни почему, чтобы повидаться ещё хоть раз...
О том, кто ещё может не дожить до конца войны, Альк предпочитал не думать, хотя сон о Рыскиной смерти теперь снился ему так часто, что хоть вообще не спи. Похоже, то, что снилось белокосому столько раз, всё же случится и очень скоро... Наверное, как раз на этом острове и случится. И, видимо, там тоже есть эта проклятая Длань... Хотя, было в предчувствиях Алька и кое-что хорошее: например, своей смерти он не видел.
Вот только то, что будет с ним самим в случае гибели Рыски, он давно понял, и это было ещё хуже.
*
До северного побережья Саврии друзья добрались к вечеру следующего дня и сразу же увидели расположившийся среди прибрежных скал военный лагерь, да такой большой, что охватить его одним взглядом было невозможно: он простирался в обе стороны на многие вешки. Удивительного в этом ничего не было, ибо именно здесь, на севере и происходила в последнее время основная часть стычек с врагом и здесь же требовалась наиболее надёжная защита.
Остановиться в этом лагере было разумным шагом – так они решили и поступить. Во-первых, это было правильно в смысле безопасности, а во-вторых, следовало потолковать немного с воинами, а может, и с военачальниками, выяснить, что к чему и на основе этого продумать свои дальнейшие действия. К стати, транспортное средство для отправки на Пелигос здесь раздобыть тоже было проще всего.
Итак, лагерь обошли с востока, и только собирались начать искать место для ночлега, как Рыска, взглянув куда-то влево, радостно рассмеялась.
– Ну хоть раз повезло, – проговорила она и устремилась туда же. Жар сразу же понял, что именно его подруга там увидела. А вот Альк просто последовал за спутниками, лишь по дороге разглядев, что именно их так порадовало. Уже смеркалось, а в сумерках видел он плохо и с каждым прожитым годом – всё хуже.
...Большой шатёр командующего армий с фамильным гербом стоял чуть в стороне от основного лагеря и выглядел в сумерках чем-то похожим на замок, возвышающийся над веской. Увидев его, Альк сначала не поверил глазам, а потом впервые за последние дни улыбнулся.
