Эдвард оказался втянутым в общую мешанину подготовки, сначала даже не сообразив, что и где происходит, но смог добраться до музыкального пульта, где стояла Мику, дававшая кибернетикам последние наставления, что и куда нужно подключать, чтобы все правильно звучало, и после ее объяснений ситуация стала немного понятнее. Алиса, в лучших чертах своего характера, заявила, что таскать ничего не будет, и уселась у одной из колонок повторить все аккорды, и ей мешать не стоило, девушке нужно было сосредоточиться, а вот Мику помощь как раз требовалась. Присланные вожатой ребята просто сгрудили все колонки в одну кучу в центре площади, и теперь их требовалось растащить по разным углам так, чтобы музыку было хорошо слышно везде, а не только в одном месте. Девушка, более опытная в этом вопросе, сама пошла с ним, указывая, куда лучше всего будет ставить колонки, хотя Эдварду казалось, что проще всего будет просто расставить по периметру. А потом уже кибернетики протягивали провода и все подключали.
- Эд, можно тебя? – устанавливая последнюю, он услышал голос Слави, подошедшей к нему с толстой тетрадкой в руках. Девушка, конечно, отвечала за все и сразу, выступая в роли настоящего церемониймейстера на подобном мероприятии, пытаясь одновременно организовать такую толпу народа.
- Да, конечно, – взглянул на Мику, собираясь уже спросить, нужен ли он еще или нет, но девушка отпуская его кивком головы, сама продолжая без перерыва грузить потоком слов Шурика и Электроника, с хмурым видом подключавших провода к колонкам и проверяя их работоспособность. Видимо, до беспроводного подключения систем здесь еще не дошли, иначе такая работа была бы в разы проще.
- Можем немного отойти? – попросила девушка, оглядываясь по сторонам, и он молча кивнул в ответ. Славя увела его в сторону с площади, чуть ли не к самой столовой, где сейчас не было никого народу, и можно спокойно поговорить, не привлекая ничьего внимания. Эдварду становилось все интереснее, зачем он все-таки нужен, и даже подозревал, о чем именно может идти речь, но все-таки хотел услышать вслух, подтвердятся его подозрения или нет.
- Может, здесь уже остановимся? – спросил он, когда уже подошли к крыльцу столовой, и Славя послушно остановилась, повернувшись к нему.
- Хорошо, давай здесь. Эдвард, слушай, я… про вчерашнее, – она старалась выглядеть спокойной, но первое упоминание вслух о том, что произошло с девушкой прошлой ночью, сразу же пошатнуло ее моральное равновесие. С трудом вздохнув, девушка продолжила, – Эд, понимаешь, я долго думала обо всем том, что тогда услышала и увидела. Ты ведь действительно не такой простой пионер, каким хочешь казаться, да? У тебя в деле написано про родителей, что учишься в школе, активист… Я не знаю, насколько это правда, но вчера увидела совсем другое…
- И что же ты увидела? – сухо спросил Эдвард, чувствуя, как дрожит девушка от переполняющего ее нервного напряжения.
- Я увидела другого Эдварда, – как-то странно сказала она, сама не зная, как правильно оформить свою мысль, – И то, что ты еще говорил… Какие-то сражения, миры, города… Эд, я ничего из этого не понимаю, правда, это все так сложно… ты был просто хорошим мальчиком, который опоздал на смену, и которого я… в общем, не важно. А сейчас все это, и даже не знаю, что мне думать теперь, и ты еще, ведешь себя так, словно ничего не случилось, хотя только вчера ты же…
- Убил человека? – помог ей закончить мысль и усмехнулся, – И что из этого? Ты хотела, чтобы вместо этого он продолжал мучить тебя и остальных? Чтобы осталась висеть там с распоротым животом, а он продолжал жить и смеяться?
- Нет… – она снова потупила взгляд, – Это было так страшно… это… я хочу забыть об этом… не хочу помнить, что могу быть такой беспомощной и напуганной, – Эдвард видел оставшиеся у нее на ногах и руках порезы, словно продиралась через колючий кустарник, сейчас уже окончательно закрывшиеся и похожие на розовые полоски на ее мягкой коже. Она никогда не забудет вчерашнюю ночь, и что с ней тогда произошло. Вряд ли когда-нибудь сможет не вспоминать о том чувстве страха, вселяемое собственной беспомощностью перед жестким врагом. А улыбка Пионера и его злобный голос наверняка будут и дальше преследовать ее в ночных кошмарах. Девушка сама запуталась, разрываясь между собственными принципами, – Но… ты сказал тогда, что все это правда… Мне страшно думать, что ты такой… Эд, какой же ты настоящий?
- Тот, которого ты видела вчера, – честно признался Эдвард, опустив голову, – Не хочу тебе врать и обманывать, что вот, это все само собой получилось, я сам не знаю, как все произошло. Очень сильно за тебя испугался…
- Испугался? За меня? – девушка расширила глаза, – После того, что мне рассказывали? Он говорил, что ты…
- На мне действительно очень много грехов, – не дал ей договорить Эдвард, приложив палец к губам, – Я принял на себя ответственность за целый народ и не собираюсь от нее отказываться. Только… Мать земная… Славя, ты не должна этого знать…
- Подожди, – Славя поймала его за руку, – Эд, ты же не такой плохой человек, каким себя считаешь.
- Да что ты знаешь обо мне, чтобы так говорить? – процедил Эдвард, – Славя, я не знаю, что говорил тебе тот психопат, но он и сам не знал обо мне и половины того, что я творил! И тогда я считал, что это нормально! Понимаешь? Нормально! Только здесь понял, что можно жить по-другому! Не оглядываясь постоянно за спину, что тебе могут нож в спину воткнуть! Не видя ночью всех тех, кого убил! Как они стоят там, на том берегу, смотрят и ждут… – такое с ним было впервые. Эмоциональный всплеск, прорвавшиеся сквозь заслонки в подсознании воспоминания, прежде строго удерживаемые рамками логического восприятия мира. Душа действительно делала его слабее, заставляя видеть в людях не только расходный ресурс, и прошлое, о котором сейчас напомнила Славя, дало о себе знать.
- Эд, – девушка сама его обняла, – Не мучайся так. Я хотела сказать, что не хочу верить в то, что ты можешь быть таким. Того Эдварда я не знаю, но тот мальчик, какой приехал в «Совенок», он совсем другой. Ты добрый, отзывчивый и очень хороший. Ты не побежал бы в темный лес спасать меня, если бы действительно был таким чудовищем, каким хочешь казаться. Ты не стал бы защищать Алису, и Ульяна не нашла бы в тебе друга…
- Вы просто не знаете меня… – Эдвард не понимал, что с ним происходит, все то, что прежде держал глубоко в себе, тщательно задавливал и подавлял, о чем боялся рассказать даже Алисе, сейчас вырвалось наружу, и снова все это сдержать был не в состоянии.
- Так расскажи, – попросила Славя, посмотрев на него своими чистыми голубыми глазами, – перестань держать все это только в себе. Так ведь действительно можно сойти с ума, если ни с кем не делиться…
Он только тяжело вздохнул, а потом его все-таки прорвало. То, от чего успешно бегал две недели, сейчас все равно вышло наружу. Кем он был на самом деле, и почему так боялся этой правды. Человеческая душа, которую в нем разбудила Алиса, больше не могла нести весь этот груз ответственности, требуя поделиться с кем-то еще. И Славя сама согласилась разделить с ним этот груз.
Она слушала внимательно, своим чистым взором прожигая его насквозь, вырывая самые темные и глубоко забитые воспоминания обратно на свет, заново вскрывая старые раны, заставляя переживать ту память заново, но уже совсем с другой стороны. В голове были не цифры расходов, потерь и сопутствующих жертв, перед Эдвардом вставали сотни тысяч загубленных человеческих жизней, со своими оборванными надеждами и желаниями, навсегда лишенные будущего. Славя спокойно слушала, как он, давясь словами, заново воскрешал перед ней свою жизнь, принятые решения и их причины. Ненависть, отчаяние, жестокость… и трупы… горы трупов, сопровождавшие каждый его шаг. Расстрелы, показательные казни, геноциды целых народов только за то, что отличались от принятых им стандартов. Гражданские войны, восстания, карательные экспедиции… погибшие друзья… Как он остался один, разочарованный в себе и людях, как проблемы вырастали перед ним одна за другой, как весь мир, казалось, ополчился против него, и как он бросил вызов им всем, не сломался и не прогнулся, отказавшись встать на колени перед силой, уничтожавшей целые измерения.
