- Ну, соглашайся же, – Алиса, посмотрев на него своими янтарными глазами, снова толкнула его, – Давай же, будет здорово, – сейчас она снова напоминала ему Изабеллу, такая же бойкая и непосредственная, вытаскивающая его из привычной уже зоны мышления и вталкивающая в совершенно другую ситуацию, не связанную с тяжелыми мыслями, планами и организацией. Здесь правили бал эмоции и полет фантазии, и Эдвард просто не мог отказать этой девушке, от одного только вида которой ему становилось тепло на душе.

- Конечно, я согласен, – улыбнулся Эдвард, обняв Алису за талию, – Если ты будешь рядом, буду выступать с гитарой в руках даже перед орками…

- Перед кем? – удивилась девушка, пока Мику радостно взвизгнула, услышав слова согласия, а Эдвард в очередной раз вспомнил, что «Совенок» не имеет практически ничего общего с реалиями его родного мира.

- Забудь… – отмахнулся и посмотрел на руководительницу клуба, – Так что играть будем, дамы? – и уже через пару секунд пожалел об этом вопросе, поскольку таким образом начал целую дискуссию по поводу того, что же следует подготовить для пятничного выступления. Несмотря на дружбу между девушками, они оказались любителями разной музыки, потому и спор вышел довольно серьезный. Снова на свет была вытащена столь любезно предоставленная вожатой коллекция музыкальных записей и коллекция, имевшаяся в самом клубе. Девушки спорили по поводу того, что проще и интереснее будет повторить, потом вдруг неожиданно соглашаясь на том, что можно сделать и что-нибудь оригинальное, взяв мелодию и наложив на свои слова. И потом спор уже сходился на то, что же стоит сочинить. Эдвард в этом деле оказался даже не профаном, а полным нулем. Способный по звуку взрыва определить примерно расстояние и калибр пославшего снаряд орудия, он вообще не представлял, каким образом сочиняется и разбирается на отдельные ноты музыка. И единственное, что мог сделать в этом споре, так просто неопределенно кивать головой и что-то мычать, когда к нему обращались, так что быстро оказался в стороне, передав девушкам полный карт-бланш на будущее их пионерского музыкального образования и его репертуара.

Усевшись на подоконник и наблюдая за спорившими девушками, он заметил, что с другой стороны стекла приземлился все тот же совенок, смотревший на него своими круглыми желтыми глазами, словно пытаясь что-то в нем разглядеть. Усмехнувшись, еще раз бросил взгляд на спорящих девушек, Эдвард постучал по стеклу, привлекая внимание совенка, но тот вдруг сам клювом стукнул в стекло, в то место, где был палец, а потом даже как-то зло посмотрел в ответ.

- Не нравится? – тихо поинтересовался Эдвард, – ничего, мне тоже многое не нравится. Вот меня даже уже в музыкальную группу записали, буду на гитаре бренчать, – совенок коротко кивнул, словно понимая, о чем идет речь, а потом снова уставился на него, требуя продолжения, – А вот мне это почему-то не нравится… Я привык убивать людей, а не развлекать их, но только Алисе отказать не могу. Я ее действительно полюбил, а когда сказал это вслух, то не могу уже и жизнь свою без нее представить, – совенок снова кивнул, а Эдвард подумал, а не сходит ли он постепенно с ума, уже разговаривая с птицами. К тому же уверенный, что они ему отвечают и понимают сказанное, – И я хочу забрать ее с собой из этого лагеря… – стоило только сказать эти слова, как совенок вдруг зажмурил свои круглые глаза, отрицательно покрутив головой, будто не согласившись с таким заявлением. Следом и вовсе, расправив крылья, взмыл в воздух, за пару секунд исчезнув из виду за крышей здания музыкального клуба. Проследив за ним взглядом, сколько возможно, Эдвард не успел даже отвернуться, как услышал звук горна, призывающий к ужину.

- Так что, прекрасные дамы, решили что-нибудь? – прервал он спор девушек, почти что радуясь этому примитивному условному сигналу, на который уже скоро сам станет реагировать как лабораторная мышь, как поводу оторваться от этих музыкальных споров, – Прогресс есть какой-нибудь?

- Есть, – кивнула Алиса, раскрасневшаяся от спора, но весьма собой довольная, – Мы взорвем этот лагерь!

- Уже ужин? – удивленно поинтересовалась Мику, прислушиваясь к уже затихающим звукам горна, – Давайте потом тогда продолжим, – ее позитиву можно было только позавидовать, и, склонив голову, Эдвард с улыбкой смотрел на эту девушку, беспечно скачущую по музыкальному клубу, пока Алиса не дернула его за рукав. Улыбнувшись еще сильнее, прижал рыжую к себе, и девушка пискнула от неожиданности, но вырываться не стала.

Уставший после дождя «Совенок» сейчас словно вздохнул с новой силой даже под серым и безрадостным небом, пионеры радостно бегали по лужам, разбрызгивая воду во все стороны и довольно хохоча. Обед многие пропустили и успели порядком проголодаться, а потому буквально летели к столовой, надеясь компенсировать пропущенный прием пищи и сосущее чувство в желудке. И снова над лагерем пели птицы, приветствуя окончание непогоды, разгоняя застоявшуюся тишину наравне с детским смехом. В этом мире вообще не любили тишину, в отличие от его родного, где каждый лишний звук мог обернуться смертельной угрозой, и Эдвард счастливо улыбался, обнимая за талию любимую девушку.

- Можешь меня отпустить? – попросила Алиса, когда они шли по площади, снова начиная стесняться, – Тут люди все-таки…

- Ответ отрицательный, – усмехнулся Эдвард, прижав ее крепче к себе, – Тут уже наверняка все знают, что мы с тобой пара, не отказывайся от этого. Ты моя, помнишь? – он осторожно поцеловал девушку в щеку, от чего та покраснела еще сильнее, – И если хоть кто-то посмеет хотя бы что-то сказать по этому поводу… Я вырву ему сердце… – Алиса, посмотрев на него, все-таки расслабилась, принимая его как опору, а потом уже сама обняла его, довольно улыбаясь.

У столовой сейчас хаос был даже больший, чем обычно, напоминая эвакуацию гражданского населения из зоны боев. Ни порядка, ни строя, мешанина тел, пытающаяся прорваться внутрь, снова сметя стоявшую у дверей вожатую, пытавшуюся организовать хоть какое-то подобие дисциплины. По привычке Эдвард остановился вместе с девушками, пропуская основную массу и придерживая нетерпеливую Алису. И только уже после того, как основной поток схлынул, все зашли внутрь, по пути обнаружив растрепанную вожатую, посмотревшую на них сердитым взглядом, наверное, из-за того, что все так же продолжал держать девушку за талию, но ничего все же не сказавшую.

В этот раз ужин состоял из картофельной запеканки с мясом и чашки сока со все той же привычной булкой. Повара, наверное, запомнили, что последний обед сильно смазался из-за дождя, и решили действительно накормить пионеров за ужином, сделав его действительно сытным и непривычно вкусным. Дождавшись своей очереди и найдя свободный столик в дальнем углу столовой, вся троица заработала челюстями, даже не особо разговаривая, поскольку запеканка действительно оказалась на удивление вкусной, хоть местами и пережаренной. Ситуация немного изменилась, когда к ним подсела Лена, извинившись за то, что здесь нет других свободных мест. Мику, рядом с которой и был свободный стул, подвинулась, освобождая ей пространство.

- Привет, – улыбнулась Алиса, пытаясь завязать разговор со своей подругой. Эдварду было на самом деле весьма интересно, где же эти две совершенно не похожие друг на друга девушки нашли общие точки соприкосновения. Тем более, что в лагере не было похоже, будто они дружат друг с другом, – Что делала?

- Дома сидела, – безразлично сказала Лена, холодным взглядом вцепившись в Эдварда, но тут же отвернувшись, когда он посмотрел в ответ, – Дождь шел, никуда идти не хотелось… А вы что делали?

- Репетировали! – довольным голосом добавила Мику, подняв вилку вверх для большей убедительности, – Если все хорошо будет, то, может, даже выступим в пятницу с концертом. Даже песню почти подобрали, так что вообще все будет замечательно, я уверена!

- И… Эд тоже будет с вами выступать? – Лена посмотрела на Эдварда, но снова опустила взгляд, уставившись в тарелку, – В пятницу?