Гермиона выходит из задумчивого состояния и вспоминает про чай. Встрепенувшись, она буквально подпрыгивает с дивана, где сидела неподвижно последние пять минут, и начинает суетиться с чашками, но Невилл вовремя останавливает её.
– Сядь и расслабься, я сам всё сделаю, – друг забирает у неё фарфоровую чашку и тепло улыбается, Гермиона благодарно кивает и следует совету Невилла.
Отодвинув шкатулку на край стола, он ставит перед каждым блюдце и чашечку, а потом разливает чай, чей умопомрачительный аромат вмиг разливается по гостиной.
– Совершенно исключено, что кто-то из Пожирателей Смерти может следить за домом, ведь так? Он защищён и невидим для чужого взора, – Рон берёт с блюда овсяное печенье и с надеждой смотрит на меня. Встретив его взгляд, я немного нервно размешиваю сахар в чае, стуча ложкой по тонким фарфоровым стенкам чашки, а потом кошусь на шкатулку. Почти сразу чувствую, как меня окутывает привычное отрешённое состояние, а в уши прокрадывается ненавистный гул. Тряхнув головой, беру чашку в обе ладони, осторожно прислоняюсь к мягкой спинке дивана и отвечаю другу:
– Снейп сказал Реддлу, что мы отправимся завтра утром. Очень хочется верить, что так не случится в действительности, иначе сопровождение в лице Пожирателей нам обеспечено.
Почесав макушку, Рон неопределённо пожимает плечами и хрустит печеньем, Невилл следует его примеру, Гермиона склоняется над своим чаем, наслаждаясь приятным ароматом мяты и корицы. Гостиная вновь погружается в относительную тишину: слышно лишь треск поленьев в камине и приглушённое тиканье часов из коридора, пока не открывается дверь. Синхронно обернувшись, мы смотрим на Андромеду: она останавливается на пороге и показательно стучит по дверному полотну.
– Можно к вам присоединиться? – она демонстрирует блюдце с чашкой, которые взяла с собой, и мы, конечно же, соглашаемся.
Гермиона подвигается, освобождая место, Андромеда присаживается на край дивана и наливает себе чай. Добавив кусочек сахара, она размешивает его ложечкой, одновременно обводя нас долгим взглядом, а потом произносит:
– Неприятно получилось с Фламелем. Я сказала Дамблдору, что могу предоставить свой дом в качестве временного штаба Ордена, но он почему-то против этого.
Андромеда поправляет собранные в хвост волосы и делает небольшой глоток чая, не замечая, как мы вчетвером разом оживляемся.
– Это было бы замечательно, – тянет Гермиона, с сожалением взглянув на волшебницу рядом с собой.
– Но почему директор против этого? – я перестаю дуть на свой чай в попытке остудить и подозрительно хмурюсь.
Андромеда не спешит радовать нас ответом: отставив чашку, она смотрит на собственные ладони, при этом её бровь недовольно взлетает вверх. Наконец, она вздёргивает подбородок, этим движением так явно напомнив мне Беллатрису, и резко отвечает:
– Он не называет причины, но я подозреваю, что дело в Нарциссе. Я рассказала Дамблдору о том, что она приходила ко мне, и теперь он полагает, что мой дом небезопасен.
Рон кладёт в рот кусочек печенья, как вдруг округляет глаза от услышанного, Невилл наклоняется вперёд, чтобы увидеть Андромеду за Гермионой, а я откровенно теряю дар речи.
– «Небезопасен»?! – переспрашивает друг так, словно не может поверить собственным ушам, – в таком случае, то же самое можно сказать и про этот дом, ведь Нарцисса и Беллатриса жили здесь когда-то! Это полнейший абсурд.
– Это всего лишь моё предположение, но других вариантов у меня нет, – Андромеда разводит руками в бессилии и тянется к чайнику, чтобы вновь наполнить наши чашки. Я обмениваюсь с Гермионой короткими взглядами, и мы безмолвно решаем, что пора закрывать эту тему. Подруга думает пару мгновений, а потом спрашивает у Андромеды про её колдомедицинскую практику во Франции. Та встречает вопрос с явным удивлением, но всё же отвечает, и вскоре мы оставляем их, увлечённых разговором, наедине. Парни занимают кресла у камина: опустив ноги на специальные пуфики, они смотрят на завораживающий танец огня и вполголоса беседуют о чём-то несущественном. Я возвращаюсь к чтению книги, расположившись в кресле в глубине гостиной. Через какое-то время отрываю взгляд от строк и киваю Андромеде с Гермионой: они решают подняться в библиотеку, под которую отведена большая комната на втором этаже. Блэки столетиями собирали редкие и ценные книги, и Андромеда, конечно же, хорошо разбирается в семейной коллекции. Я не поленился спросить у Сириуса, как книги смогли уцелеть после пожара, на что крёстный ответил: «За это стоит благодарить моих родителей». Они окружили помещение самыми сильными защитными чарами, благодаря которым книги остались нетронуты огнём.
Мы остаёмся втроём, и я возвращаюсь к чтению. Однако мне не удаётся прочитать хотя бы один абзац, потому что в мыслях поселяется тот человек за окном, который уверенно вытесняет прочие размышления, мешая сконцентрироваться на тексте. Вполне возможно, это был обыкновенный прохожий, который заинтересовался видом домов. К тому же, на нём была не привычная для волшебников мантия, а длинное тёмное пальто. Но если это всё-таки волшебник, причём, заинтересованный штабом Ордена, вариант один: это тот, кто подбросил мне медальон. Если бы Реддл и Пожиратели узнали, что Снейп солгал им, то они уже давно были бы здесь, потому что Том вряд ли упустил бы возможность забрать свои крестражи. Главное, знает ли Реддл о том, что медальон украден? Если да, то почему бездействует? Есть, конечно, такой вариант: Реддл не такой дурак, чтобы нападать в открытую. В наших руках – два козыря, одно неверное действие с его стороны – и мы можем исчезнуть в тот же миг, прихватив части его души. Поэтому он устанавливает слежку за площадью Гриммо в надежде, что кто-нибудь пренебрежёт осторожностью (ведь официально мы покинем Хогвартс лишь завтра утром) и покажется за границей защитных чар.
Безусловно, мне хочется верить, что Реддл не в курсе нашего нахождения в Лондоне, так же как не ведает о пропаже медальона, и тот человек – вовсе не его шпион. Я ненароком вспоминаю своё последнее пребывание в городе, как вдруг…
Едва удерживаю себя от того, чтобы шумно не вдохнуть – так бывает, когда внезапно вспоминаешь что-то крайне важное, – потому что в мыслях мгновенно вспыхивает причина, по которой я рискнул встретиться с Барти в Лютном Переулке.
Питер Петтигрю, точнее, адрес этого мерзкого предателя.
Я резко выпрямляюсь в кресле и смотрю на каминные часы: сейчас почти одиннадцать вечера. Рона и Невилла не видно из-за спинок кресел и даже не слышно: видимо, они, сами того не заметив, задремали. Закрыв книгу, я медленно встаю, чтобы скрип пружин не выдал меня, и делаю несколько шагов в направлении камина. Как только заснувшие ребята попадают в поле зрения, я расслабленно выдыхаю и выглядываю в коридор. Удача сегодня на моей стороне, потому что дверь на кухню по-прежнему закрыта, и из-под неё виднеется полоска яркого света. Я слышу приглушённые голоса Снейпа и Люпина, которые о чём-то спорят, но не собираюсь подслушивать. К счастью, Сириус увеличил количество светильников и выкинул, наконец, эту ужасную подставку для зонтов в виде ноги тролля, через которую все обязательно спотыкались в узком коридоре. Поэтому мне удаётся достигнуть входной двери без малейшего шума. Сняв свою куртку с вешалки, я быстро ныряю в рукава, наспех обматываю шарф вокруг шеи и, бросив ещё один взгляд на дверь кухни, уверенно выхожу из дома.
Снег успевает закончиться, и сейчас стоит такая тихая приятная погода, отчего мне на короткий миг становится жаль покидать Великобританию. Хорошая погода здесь – редкость. Сейчас, стоя на пороге, я нахожусь под защитой множества чар, однако стоит мне спуститься вниз по ступенькам и немного пройти вдоль тротуара, я тут же окажусь за их пределами.
Площадь Гриммо пуста, но я на всякий случай внимательно смотрю по сторонам, чтобы удостовериться, что за улицей никто не следит. К счастью, вокруг – ни души, поэтому я смело спускаюсь с крыльца и поворачиваю налево. Неосязаемое тепло касается щёк, значит, я только что покинул границы защитных чар и стал заметен для чужого взора. Проверив палочку во внутреннем кармане куртки, ускоряю шаг и выхожу на соседнюю широкую улицу. Здесь совсем иная картина: тут и там виднеются прохожие, машины осторожно едут по заснеженной дороге, от яркой иллюминации и неоновых вывесок реклам пестрит в глазах. Мимо проезжает чёрный кэб, и я внезапно задаюсь вопросом: как можно попасть в место, которое в жизни не видел? Трансгрессия мне не поможет, за такси я не смогу расплатиться ввиду отсутствия маггловских денег, к тому же, этот вид транспорта слишком медленный. Спрятав руки в карманах, отхожу на край тротуара, чтобы не мешать прохожим, и изо всех сил стараюсь придумать, что делать дальше. К сожалению, ответ не спешит посещать мою буйную голову, я в лёгкой панике перебираю пальцами волосы на затылке, провожая взглядом огни круглых фар машин. Отчаявшись что-либо придумать, разочарованно пинаю небольшой сугроб и сворачиваю в ближайший переулок. О чём я только думал, мгновенно срываясь с места без более-менее разработанного плана?
