- Он всё понял, – произносит он сквозь зубы, почти волоча меня в сторону замка. Мне едва удаётся вывернуть шею, чтобы кивнуть ошеломлённым друзьям в знак следовать за мной.
- Что понял? – произношу как можно чётче и деликатно вырываю руку из захвата, тем самым давая понять, что могу идти самостоятельно.
Снейп окидывает взглядом запыхавшихся Гермиону и Рона, которые равняются с нами и, кажется, готовы буквально проглотить каждое услышанное слово.
- Что я – перебежчик. Я понял это по его взгляду…и не смей оборачиваться! – он дёргает меня за воротник мантии, я спешу повиноваться, едва поспевая за широкими шагами профессора.
- Что это значит? – Рон даже забегает наперёд в попытке заглянуть в лицо Снейпу, тот замедляет шаг, пока не останавливается полностью. Он поочерёдно смотрит на каждого из нас, потом вдруг задирает голову и долго-долго смотрит на белое небо, в котором кружатся крупные снежинки. От затянувшейся паузы мне становится не по себе – я даже не сразу понимаю, что мы стоим посреди улицы, затрудняя движение других волшебников, – просто потому, что Снейп не из тех, кто уходит от прямого ответа на столь серьёзный вопрос.
Наконец, он кривится от безысходности и касается подбородка костяшками пальцев. Я чувствую, как земля начинает уходить у меня из-под ног, когда он произносит бесцветным тоном:
- Это значит, что отныне я не могу появляться на собраниях Пожирателей Смерти.
На лице Рона застывает нелепое выражение, но Гермиона соображает явно быстрее. Пока я пытаюсь взять себя в руки и остановить сумасшедший поток вариантов возможных последствий, подруга заправляет пряди растрепавшихся волос за уши и осторожно интересуется у Снейпа:
- Но как он мог догадаться, что вы – перебежчик? То, что вы оказались рядом с Гарри, ещё ни о чём не говорит…
- Поверьте, мисс Грейнджер, Тёмному Лорду этого достаточно, – слишком быстро отвечает профессор, даже бровью не поведя, а я кристально ясно понимаю, что он чего-то недоговаривает.
Запахнув полы мантии, он недовольно косится на прорвавшееся небо и направляет свои уверенные шаги в сторону замка. Нам ничего не остаётся, как безропотно последовать за профессором.
Уже на третьем шаге я чувствую, как холодные пальцы Гермионы находят мою ладонь. Я замечаю, что точно так же она сжимает ладонь Рона, долго смотрю в лицо обычно храброй подруги, которая сейчас выглядит такой напуганной и вместе с тем обеспокоенной.
Одно я понял точно: с этого самого момента мы – на настоящей войне, и я ни за что не дам в обиду тех, кто дорог мне.
Последующие события сливаются в один бесконечный кошмар: возвращение в замок, экстренное собрание Ордена Феникса в кабинете директора, бесчисленные предложения, что делать дальше. Конечно же, Ордену не удаётся прийти к единому решению – слишком внезапно всё произошло. Мне запрещают покидать охраняемые пределы замка, потому что сейчас это – единственное место, где я полностью защищён. Через сорок минут собрания мне становится тошно от большого количества людей, от повышенных тонов и неопределённости, которой пронизано ближайшее будущее. Да, мы знаем о крестражах и о том, где их искать, но всё произошло так внезапно…
Шумно выдохнув посреди особо бурного спора между Дамблдором и Грюмом, я низко склоняю голову и запускаю пальцы в волосы. Мне внезапно захотелось оказаться в самом удалённом и тихом уголке замка, подальше от этого шума и проблем. Я понимаю, что это очередное проявление малодушия, от которого я всеми силами стараюсь избавиться, но ничего не могу с собой поделать.
Чья-то ладонь легко ложится на моё плечо, кончики чужих волос касаются шеи, а в следующий миг я понимаю, что это Снейп склонился ко мне, чтобы сказать шёпотом:
- Спускайся в подземелья, в мои комнаты, и дождись меня. Пароль – «Acacia nilotica».
Я несколько изумлённо вглядываюсь в его как никогда серьёзное лицо, потом оборачиваюсь на Дамблдора, который, кажется, не замечает происходящего. Кивнув Ремусу в знак прощания, я проскальзываю между фигурами волшебников и покидаю кабинет директора, по пути стараясь не забыть латинское название акации нильской. В свете последних событий с меня станется.
В гостиной Снейпа очень тепло благодаря огню в камине, поэтому я сразу снимаю куртку и, немного подумав, избавляюсь от свитера, оставаясь в тёмно-синей рубашке: сегодня выходной, поэтому нет необходимости носить форму. Сняв ботинки, устраиваюсь в одном из кресел с ногами и долго смотрю на языки яркого пламени. Былой переполох в мыслях постепенно усмиряется накатившей сонливостью: она появляется всякий раз, когда я наблюдаю за огнём. Однако это вовсе не значит, что я перестану ломать голову над случившимся, пытаясь предположить, что же ждёт меня в будущем.
Приняв Оборотное зелье, Том Реддл появился в Хогсмиде с одной целью: найти меня. Я всегда полагал, что магическая деревня – это ахиллесова пята Хогвартса. Безусловно, Реддл не смог бы попасть в защищённый замок, но ведь не зря же он выбрал именно выходной день: все ученики устремляются в Хогсмид, а значит, велика вероятность нашей с ним встречи.
Что он хотел? Неужели напасть на меня на глазах у всех? Или хотел выждать удобный момент? Тогда почему он действовал в одиночку?
От бесконечных вопросов начинают ныть виски, поэтому я откидываюсь на мягкую спинку кресла и насильно блокирую все мысли.
Тихий треск неугасающего огня вскоре усыпляет меня, поэтому я пропускаю момент, когда Снейп возвращается. Проснувшись от звука шагов и приглушённого звона стекла, с тихим стоном спускаю затёкшие ноги с подлокотника кресла и разминаю шею.
- Я узнал о том, что Тёмный Лорд собирается появиться в Хогсмиде, за полчаса до встречи с тобой, – произносит профессор, наливая виски себе в бокал, и складывается впечатление, будто мы беседуем уже не менее часа. Я замечаю, что он успел избавиться от привычного профессорского одеяния и сейчас одет так, как бывает в неформальной обстановке: в узких чёрных брюках и белой рубашке, которая с некоторых пор не даёт мне покоя.
Закрыв графин, Снейп прячет его в шкаф и подходит к свободному креслу.
- Он не собирался нападать на тебя… – произносит он недоверчивым тоном и кривит уголок рта, а я притягиваю колени к груди, – по крайней мере, так он сказал остальным Пожирателям.
Он вновь замолкает и, сделав небольшой глоток, плавно опускается в кресло. Закинув ногу на ногу, профессор пристраивает бокал на колене и устремляет взор на огонь в камине. Он не стремится продолжать, а я не смею нарушать тишину, потому что понимаю: Снейп вот-вот скажет что-то очень важное, что-то, что даст ответ на вопрос о том, как Реддлу удалось понять истинную роль профессора.
Снейп не замечает, как пальцы его другой руки касаются губ, и этот жест с головой выдаёт его сомнения.
Решившись, я плавно соскальзываю на пол и перекатываюсь на колени, отмечая, как отрешённость в остановившемся на мне взгляде сменяется подозрительностью, но даже она перекрывается одним явным знаком вопроса. Нахмурив лоб, я касаюсь пальцев Снейпа, сомкнутых вокруг стенок бокала, и осторожно спрашиваю:
- Тогда почему вы выдали себя?
Он смотрит на меня сверху вниз, янтарный отблеск огня ложится на его щёки и тонет в зрачках, а я ловлю себя на мысли, что не могу отвести взгляд, чтобы ненароком не разрушить момент. Проходит несколько секунд, прежде чем профессор убирает руку от лица и моргает несколько раз подряд, а я никак не могу избавиться от дикого предположения, что таким образом Снейп словно отгонял…наваждение?
Нет, это вряд ли.
Он склоняет голову к плечу, без особого интереса смотрит на недопитый бокал виски, а меня даже не смущает то, что я не потрудился убрать свою ладонь. Наконец, Снейп отставляет бокал на кофейный столик, разрывая контакт наших пальцев, произносит очень тихо, но так, что я не могу ни на секунду усомниться в правдивости сказанного:
- Я не мог оставить тебя одного.
И всё. Мне большего и не надо, потому что я никогда не слышал от него ничего более…настоящего. Он прочитал мои самые сокровенные мысли в том письме и не остался в долгу.
