Нанами не поняла и отстранившись от плеча, удивленно посмотрела в глаза лиса.

— Слезай же... Нанами — вновь повторил он.

Пришлось подчиниться. Как только ноги коснулись земли, богиня на шаг отошла. Плохое предчувствие заполнило грудь. Сглотнув огромный комок, подступивший к горлу, Нанами посмотрела на хранителя.

— Томоэ, ты...ты обижен на меня? — дрожащим голосом спросила она.

— А сама, как думаешь?

И ведь пытался ее простить. Убеждал себя в том, что ее вины нет в случившемся. А как не крути, не смог в это поверить. Даже, несмотря на яд, она могла рассказать, что с ней творится в самом начале. Когда можно было с легкостью исправить проблемы. Но богиня все скрыла. Назад ничего не вернешь. Ничего теперь не изменишь.

— Ты не сможешь простить меня? — спросила Нанами, утерев покатившуюся слезу.

— Нет — лис опустил голову — Не знаю. Я просто не могу идти против своих чувств, Нанами. Внутри меня, есть только обида. До сих пор не понимаю, почему ты умолчала обо всем в самом начале, когда я мог что-то исправить.

— Потому, что не хотела тебя потерять, Томоэ. Я знаю, что поступила не правильно.

— И в итоге потеряла ...

Что сейчас происходит. Кажется, небо только что рухнуло на землю. Почва уходит из-под ног. Нанами часто задышала, отошла к стене и оперлась на нее. Лис только теперь поднял голову и заметил, что девушке плохо.

— Нанами — он подошел к ней и попытался помочь, обнял за спину. Вовремя успел, иначе бы упала.

Крепко схватившись за его одежду, богине удалось устоять на ногах.

— Прости. Я глупость сказал. Если в этом есть чья-то вина, так только моя.

— Нет. Не смей себя винить. За мои ошибки...не смей, Томоэ. — с болью в голосе сказала девушка. Она коснулась ладонью его прекрасного лица.— Это я должна вымаливать у тебя прощения. Но моя любовь к тебе, отныне не будет эгоистичной. Пока ты не забудешь обо всем, я не стану, что-то от тебя требовать и ждать. Просто подумай и разберись хорошо в себе. Расставь все по полочкам. А мне позволь лишь быть рядом. Если не в качестве любимой, то в качестве друга, богини...кого угодно. Не важно. Просто не отталкивай.

И вот сдержанная улыбка стала для нее наградой. Томоэ кивнул в знак согласия, но не спешил выпускать богиню из теплых объятий.

Им обоим нужно разобраться в себе. События последних дней окончательно сбили с толку. Перевернули все вверх дном. Изменились не только люди, но и их чувства.

Один не в силах простить близость любимой с врагом. Пусть она и делала, это находясь под дурманом. Больно от мысли, что первым никогда не станет. Прикасаясь к ней, думает о том, как ее трогал Акира, и не так безобидно. От этого становится настолько паршиво, что лису хочется выть волком. Простить девушку, слишком тяжело. На ней метка, которую ничем не сотрешь, ничем не скроешь. Метка его врага.

Ну, а Нанами не хочет, и боится признаться, что этот враг стал ей дорог. И это ужасно. Убийца и безжалостный демон, так глубоко запустил свои когти, что задел ее душу. Он оставил след на ее сердце. Рану, которая не затягивается. Но когда она с Томоэ, то обо всем можно забыть. Пока он с ней, дарит любовь и заботу, можно убить в себе треклятые чувства, которые зародились обманом. И Нанами лучше умрет, чем всецело поддастся им. В любом случае не сможет этого сделать, ведь любовь к Томоэ, сильнее света тысячи солнц. Однако не сильнее чар Акиры.

Побыть близкими людьми, но не парой, лучшее решение. Хотя бы, потому, что оно временное. Все непременно вернется на свои места.

— Господин, где вы пропадали? — залепетал Ятори, как только Акира переступил порог дома.

— Ты моя мамочка? — недовольно спросил он, проходя в гостиную.

— Кирихито-доно, Кикуити без вас ушел с этим омерзительным типом. Я говорил, что ему влетит, но он не слушал.

— Конечно, не слушал. Он же исполнял мой приказ.

— Хозяин, я не доверяю этому Кенжи. Слишком скользкий тип, как червь — Ятори улыбнулся в своей обычной манере.

— Взрослеешь на глазах. Я то думал, ты с ним побрататься успел. — съязвил Кирихито.

— Что же, пока Кикуити прогуливается с нашим новым другом, я решил взять инициативу в свои руки и порадовать вас.

— Чувствую эта радость вскружить мне голову, а с плеч полетит твоя. — тон был серьезным. Акира с ним не шутил, настроение было ни к черту, а тут еще и этот надоедливый кретин капает на нервы.

— Господин Кирихито, не спешите делать выводы. Вы ведь еще не видели мой подарок.

Скрывшись за дверью, Ятори вышел в сад, а затем и вовсе исчез. Через пол часа объявился, только не один. Тащил за собой насильно девушку-тануки. И вот уже показался в гостиной, на глаза Акиры вместе со своей добычей.

— Вот господин. Примите в дар — он расплылся в улыбке. А бедная девушка, опустив голову, была напугана. — Смотрите какая красотка. — сказал слуга сжав лицо пленницы, сильными пальцами.

— Что это? — спросил Акира, не поднимаясь с дивана, и внимательно рассматривая брошенный, к его ногам трофей.

— Кирихито-доно, в этом теле вы еще не испытали плотских утех. И я решил исправить это недоразумение.

— И для этого ты приволок в мой дом этот мусор?

Акира встал и не обращая внимания на девушку приблизился к Ятори.

— Я ненавижу падших, грязных женщин, болван, — тихо сказал он — Ты будешь вылизывать этот пол своим языком за то, что посмел осквернить.

Вот это откровения. Слуга почувствовал себя полным кретином. И правда надо же было догадаться сотворить такое. Но ведь хозяин не говорил ничего плохого о распутных женщинах. Да он знал, что Акира часто резал им глотки, но считал, что господин и развлечься с ними не прочь. Тыкнул пальцем в небо. Как всегда мимо. Желания хозяина покрыты мраком, как и его мысли. Как и он сам.

— Прошу, простите хозяин — Ятори бухнулся перед ним на колени — Я хотел угодить вам. Выбрал самую красивую. Если бы я только знал, то никогда бы...

— Закрой рот. Ты меня уже бесишь. — как же выводил из себя этот идиот. — Я бы не стал пачкаться об это. Мне по вкусу невинные, милые создания. А не этот ширпотреб, что ты приволок. Если уж и терять девственность, так только с невинной и особенной. И мне уже помогла в этом, богиня Земли.

Ятори поднял голову и посмотрел на хозяина. Челюсть слуги висели мертвым грузом, чуть ли не на полу, от удивления. Глаза были на выкате, готовые выскочить из орбит и укатится. В этот момент он сильно походил на филиппинского долгопята.

— Го...господин...я не ослышался? — его голос охрип от потрясения.

— Хм — Акира улыбнулся, посмотрев на него с высока — Что ж поскольку я причинил некоторые неудобства любимому братику, этот мусор можешь доставить ему в знак моих глубоких извинений — он обнажил белые зубы, расплывшись в улыбке.

Какое коварство. Холодный расчет. Даже бессердечное сердце Ятори екнуло в груди. Теперь он впервые почувствовал страх перед господином. Воплощение зла стоит в паре шагах от него и ухмыляется, прожигая своими багровыми глазами.

— Человеческая богиня...жива?

— Разумеется — недовольно сказал Акира. — Смерть — не самое худшее из зол, Ятори.

И теперь слуга понял смысл этих слов. Буквально впитал их под кожу. Убивать было для него привычным делом, развлекаться с тануки тоже, но брать силой богиню, до такого бы Ятори точно не дошел. Тем более не просто богиню, а возлюбленную великого екая Томоэ. Нужно быть полным психом, чтоб сотворить такое и оставить ей жизнь. И правда смерть это вовсе не наказание, а вот жить с позором и чувством вины истинная мука. Жизнь этих несчастных, теперь хуже смерти.

— Да, господин. Должно быть девчонка, сейчас мечтает об этом.

— Это еще почему? — спросил Акира насторожившись.

— Вы же ее...

— Ты сейчас договоришься, Ятори — предупредительным тоном ответил Акира — Разве стал бы я делать брату, такие щедрые подарки — он глянул на испуганную тануки — если бы взял его любимую силой?

Теперь вообще провал и полная прострация. Лицо Ятори исказилось и стало походить на блаженного, слишком глупо выглядело. Ощущение складывалось такое, что слугу ударили пыльным мешком по голове и он в отключке. Слуга полностью растерялся. Может, он спит. Скорее всего потому, что девчонка в своем лисе души не чает. Чуть ли не молится на него. Невозможно, чтоб она сама по доброй воле пошла и отдала невинность господину.