— Враги, враги, враги!!! — закричала Нанами, взмахнув в воздух руками — Что ты носишься со своими врагами, как дурень со ступой?! — ей уже надоело слушать про вечную, смертельную опасность. — Зачем все усложнять, если можно просто быть вместе? Поверь, я не жду от тебя ничего, просто позволь мне быть рядом. Мне не нужно, чтоб ты женился на мне, я не мечтаю о доме, собаке и тем более детях. Мне плевать на все это. Я настолько одержима тобой, что просто быть рядом, будет больше чем достаточно. — Нанами с надеждой взглянула в его глаза, взяла его руку и поцеловала ее. Решимость Акиры на секунду дала трещину, но в следующий момент, он отстранился от девушки.

— Прости, Нанами. Я не ждал, что ты поймешь, но возможно со временем ты еще скажешь мне спасибо. Я сделаю то, что должен.

Кажется, мир богини разбился в дребезги. Акира уничтожал ее сам, и не надо даже никаких врагом. В этот момент ей показалось, что даже Кенжи обошелся с ней гораздо гуманней.

Стоя на месте, она смотрела ему в спину. Видела, как он подошел к выходу и раскрыл седзе, ни на минуту не колеблясь.

— А может все гораздо проще, Кирихито. Ты считаешь меня не достойной себя? — бросила ему в спину Нанами — Уж конечно куда мне никчемному, назойливому человечишке, до великого Кровавого Короля.

— Думай, как хочешь — холодно сказал он, намереваясь выйти.

— Кирихито…!!! — голос Нанами дрожал, она уже не старалась сдерживать всхлипы — Если ты сейчас уйдешь… Клянусь это все… Это будет конец… — сейчас за нее говорили эмоции и бесконечная боль, что растекалась по венам — Ты слышишь меня, Акира? Я брошу все усилия, буду стараться, лезть из кожи вон, но я найду счастье с Томоэ. Я найду счастье с другим! Ты слышишь меня? — последний козырь в рукаве. Решила от отчаянья сыграть на его ревности.

— Прощай…богиня.

Последние слова, с которыми он ее оставил.

Нанами хотелось рухнуть на пол, и завыть как раненному, затравленному зверю. Пустота, образовавшаяся в груди с его уходом, уничтожала изнутри. Осталась лишь боль, в самом натуральном и уродливом виде. Ужасная, ноющая, уничтожающая боль. Теперь Нанами понимала, как ощущала себя отвергнутая Каяко. Не зря она предпочитала смерть, чем терпеть такие невыносимые муки.

Акира пронесся как тайфун по коридору.

— Уже уходишь? — спросил Томоэ с кухни, но Акира прошел мимо, не удостоив его даже взглядом.

Дело дрянь. Раз лицо Акиры мрачнее грозового неба, значит, случилось что-то серьезное.

Томоэ поднялся со своего места и пустился за ним вслед.

К тому времени демон уже вышел на улицу, и уверенно пересекал двор.

— Господин? — послышались оклики слуг.

— Мы уходим — поспешно сказал он, на лету.

— Эй — Томоэ догнал его, и шел быстрым шагом рядом, чтоб не отставать — Нанами, была настолько неуклюжа что вылила на тебя кипяток? Куда ты понесся, как ошпаренный?

— Не твое дело — огрызнулся Акира, не сбавляя шаг.

— А вдруг мое? Вдруг ты из братских побуждений решил оставить ее мне?

Акира остановился и со злостью уставился на лиса. Тот нагло ему ухмылялся.

— Закати губу, Томоэ. Тебе не обломится. Девчонка на мне помешана. — самодовольно сказал он.

— Брось, братец — не унимался хранитель — Когда-то Нанами была так же помешана и на мне. Соперника нет. Дорога чиста. Я уж не упущу возможности вернуть ее.

— Как жаль что твои старания, пройдут даром… — не слишком уверенно сказал демон.

Акира тут же вспомнил последние слова богини. Она ведь сказала, что сделать все, чтоб стать счастливой с Томоэ. Руки так и чесались задушить лиса.

— Ты сам в это веришь? — играл Томоэ на его злости — Сейчас ты уйдешь. Я утешу Нанами. Расскажу ей какой ты подлец, про то сколько девушек ты бросил…

— Они были мне не интересны — зашипел Акира, сократив расстояние между ним и хранителем.

— Зато Нанами будет интересно узнать, сколько девушек ты оставил с разбитым сердцем. Убедившись в том, что она одна из многих, ей будет больно, но рядом буду я — Томоэ видел, как глаза Акиры наливаются кровью — Не волнуйся, уже этой ночью, я заставлю ее забыть о тебе.

— Ублюдок! — Акира не удержался и двинул хорошенько лиса по наглой физиономии.

— Кирихито?! — Нанами стояла на крыльце храма. Она выбежала за ним, как только Акира покинул ее комнату — Почему ты бьешь, Томоэ? — спросила она, подбежав к лису и заботливо обхватив его лицо руками.

Удар был не слабым. Нос Томоэ был рассечен. Взяв кончик шарфа, богиня принялась стирать с него кровь.

Черное сердце наполнилось еще большей грустью. Опустошающей и разрушительной, как природная стихия. Акире было по-настоящему больно. Больно отказываться от нее. Больно оставлять ее с другим. С его уходом вся забота и тепло достанется Томоэ. Все правильно. Так и должно быть, ведь он заслуживает Нанами больше. А демону ничего не остается, как молча уползти в свою нору. Забившись там, в самый дальний угол, будет мучиться, терзаться, гнить заживо в надежде, что наступит день, когда станет полегче.

Крепче сжав руки в кулаки, Акира зашагал к воротам. Не оборачиваясь, он спешил к выходу.

Богиня увидела, как он стремительно удаляется прочь. Оставив Томоэ, Нанами поднялась и побежала вслед за Акирой. Бежала быстро, спешила со всех ног, позабыв про достоинство и девичью гордость. И плевать, лишь бы остановить этого жестоко дурака. Лишь бы удержать его рядом и не отпустить.

— Акира! — закричала Нанами, растолкав двоих слуг и вцепившись мертвой хваткой в его руку.

Сердце богини колотилось в бешеном ритме, ожидало, что демон уступит. Хотя бы в этот раз. Но Акира остановился лишь для того, чтобы, даже не взглянув на нее, убрать руку, которая удерживала от самой главной ошибки в его жизни. Девичья рука обессиленной плетью, опустилась вдоль тела.

Отпустила.

Пусть идет.

Пусть бросает ее в океан нескончаемой боли.

И он бросил.

Ускорив шаг, Акира стремительнее зашагал вперед. Его слуги на секунду остановились около богини. Заметили ее бледность и красноту глаз. Даже Ятори мысленно пожалел ее. Впервые ему не захотелось сказать богини ни одного колкого слова.

Акира отдалялся от нее с каждой секундой. Теперь между ними была целая пропасть, которую он сам соорудил.

Нанами стояла у ворот храма и все что она могла, это молча смотреть ему вслед. Задыхаясь от нехватки воздуха, давясь собственными слезами, Нанами провожала взглядом свою любовь. Самую настоящую, единственную и горькую до ломоты костей, до внутреннего крика. Мысленно она проклинала его жестокость. Проклинала день, когда первый раз встретилась с ним в парке. Если бы Нанами только знала тогда, будучи несмышленой девчонкой, что любовь так жестока, то никогда бы не влюбилась. Не позволила бы этому случиться.

И снова ложь. Лжет самой себе, в надежде, что станет легче.

День, когда она встретила его впервые, был самым лучшим, что с ней случилось. Эти мягкие темные волосы, с непослушной челкой, спадающей на лоб. Глубокий и загадочный взгляд багровых глаз. Дерзкая, соблазнительная улыбка. Острый как бритва ум и запах… Дурманящий аромат зеленого чая. Уже тогда он запал ей в душу. Похитил сердце, не спросив разрешения. И в итоге оно оказалось ему ненужным.

Акира решил оставить ее, чтобы спасти, да только сам же ее и убивал. Медленно и мучительно обрекая на вечность страданий в полном одиночестве. Ведь дыру и пустоту в груди, оставленную его уходом, уже ничто никогда не заполнит.

— Господин — начал шикигами поспевая вслед за хозяином — Кажется, девушка немного бледновата.

Ничего не ответив, Акира продолжал шагать вперед.

— Ятори-сама, скажи ему ты — сказал шепотом Кикуити, пихнув локтем меховой шарик.

— А я то что? — недоуменно спросил, екай. Но делать нечего. Ятори понял, что господину будет паршиво без нее. А с девчонкой он будет прежним и даже более радостным.

Ятори подбежал к Акире.

— Эээ… Кирихито-доно, я тут подумал… — начал неуверенно меховой шарик — В вашем новом замке не хватает служанок. У меня две, у Кикуити-куна две, а у вас ни одной. Вы не любите, когда тануки касаются ваших вещей и мне тут пришла отличная идея хозяин…