— Надо же, сколько яблок и какие чудные сорта, — вслух сказал больной.
Две девушки, весело переговариваясь между собой, собирали яблоки в полиэтиленовые мешочки под согнувшимися, тяжелыми от дождя ветками многолетних яблонь.
Увидев на садовой аллее скамейку, больной направился к ней. Из открытого окна его окликнули.
— Молодой человек… — обратился к нему пожилой человек в белом халате.
Больной, ничего не отвечая, кивнул головой, как бы давая согласие вернуться в здание поликлиники.
— Сколько раз я вам говорил, как только ни уговаривал вас, милейший! Одевайтесь. Не то может оказаться поздно, — осмотрев больного, вздохнул врач.
— Какой непонятливый пациент, — заполняя анкету, выразила недовольство медсестра.
— Вот вам направление в больницу… — подавая исписанный жирными чернилами белый листок, врач выразительно смотрел в глаза больному.
Медсестра, отложив анкету в общую стопку, поддержала начатый врачом разговор:
— Да вы поймите! У вас же семья! Сын и две дочери. Ладно, о себе не думаете, так подумайте о жене, о детях!
— Будем надеяться на лучший исход. Только я вас очень прошу, сегодня же ложитесь в больницу, а то будет поздно, совсем поздно, — положив руку на плечо больного, снова глубоко вздохнул врач.
— Хорошо, доктор. Только послезавтра, завтра у меня коллегия, и мне…
— Какая коллегия? — перебив больного, воскликнул врач.
— Мне нужно быть на этой коллегии, да и вообще, нужно успокоить жену, побывать на заводе, а то бог его знает… — грустно усмехнулся больной.
— Да бросьте, бросьте вы тут панихиду справлять. Пока есть хоть маленькая надежда, надо бороться и верить в жизнь. Шагом марш! — командирским голосом приказал врач. — Я проверю, слышите, сегодня же проверю! — прикрикнул он вслед медленно уходящему больному и покачал головой.
Обходя по тротуарам небольшие лужи, образовавшиеся после ночного ливня, больной чуть ли не вслух ругал самого себя: «Надо было вчера разобраться с диспетчерами, почему неритмично стал работать четвертый цех…»
— Надо, надо, — повторил он вслух и вдруг ощутил на щеке тепло солнечного луча.
Он поднял голову и увидел на балконе высотного дома мальчика лет семи-восьми с маленьким зеркальцем в руках, от которого весело порхали солнечные зайчики. Это было довольно занятно…
Больной, чтобы поприветствовать мальчика, поднял руку над головой, и солнечный зайчик мгновенно оказался у него на ладони.
У больного на лице появилась добрая улыбка. Хорошее настроение возврата-лось к нему. Он рассматривал дом с красивыми балконами, на одном из которых стоял мальчик в коротенькой белой рубашке…
Подняв глаза к голубому небу, он увидел, что там, в вышине, движется белое облако, которое через мгновенье закроет солнце, и неожиданно крикнул: «Мальчик, большое тебе спасибо! За солнце! Я возьму его с собой!»— и закрыв ладонь резким движением, опустил руку в карман.
В тот же миг облако закрыло солнце, и зайчик пропал. Он словно и вправду исчез в кармане у этого большого, взрослого человека. И в это время разнесся крик мальчика:
— Мама, мама, дядя забрал солнце! Мама, мама, он положил его в карман!
В недоумении останавливались прохожие. На балконе появилась женщина, которая во всеуслышание, подражая сыну, всплеснула руками и веселым голосом обратилась к спешащим внизу людям:
— Товарищи! Бросьте баловаться. Сию же минуту верните солнце! — И, не удержавшись, громко расхохоталась.
Л мальчик продолжал плакать и кричать:
— Мама, мама, дядя забрал солнце!
Больной посмотрел наверх и увидел, что облако торопливо плывет по небу и через минуту-другую появится солнце. Он вынул из кармана руку, поднял ее и крикнул:
— Мальчик, держи свое солнце и никогда его не теряй!
Тут он сделал движение, как бросают вверх голубей, которые, вспорхнув, парят потом над головой. И сразу же вокруг ярко засияло солнце. И всей улице был слышен веселый, радостный голосок мальчика: «Мама, мамочка, дядя вернул мое солнце! Мама! Солнце вернулось!»— заливаясь веселым смехом, радостно кричал мальчик.
У заводской проходной больной почувствовал, что боль в груди ослабела, и он, улыбаясь, подумал: «Странно, отчего я сейчас ощущаю в себе прилив каких-то новых сил? И понимаю: действительно, надо немедленно ложиться в больницу и делать операцию».
Вахтер, который знал его больше двадцати лет, кашляя, старческим хриплым голосом спросил:
— Что случилось? Л мы уже стали беспокоиться. Не помню такого случая, чтобы вы на работу опаздывали.
— Да так, решил прогуляться по городу, — ответил больной.
Он медленно, молча обошел всю территорию завода. Долго стоял у заводского фонтана, рассматривая рассыпающиеся в воздухе на мелкие капли струн воды. Потом зашел к себе в кабинет, позвонил жене, в Министерство. Вызвал секретаря, попросил найти главного инженера и передать подготовленные материалы для коллегии.
— Если будут спрашивать, то передайте, что я здоров, взял трудовой отпуск за последние пять лет.
Он вышел из проходной и остановился. Что-то ощутимо кольнуло в сердце. «Неужели проклятая болезнь не даст закончить начатое?»— подумал он.
За его спиной, скрипнув, открылись заводские ворота и выехала автомашина. Водитель, остановив машину, открыл дверцу.
— Садитесь. Что с вами? — участливо спросил он. — Вы знаете, я вас в поликлинике потерял. Ходил за сигаретами… — виновато оправдывался водитель.
— Да ничего. Это даже хорошо, что ты ходил за сигаретами… — ответил больной.
— В райисполком или в Министерство? — как обычно спросил водитель.
— Дорогой мой, хватит, наездились мы с тобой по министерствам. В городскую больницу, — ответил, улыбаясь, больной.
— Куда? В больницу? — не понял водитель и, остановив машину, с удивлением добавил — Зачем?
— За солнцем, дорогой мой, за солнцем.
— Каким еще солнцем? Что с вами сегодня? — пожал плечами водитель.
— За настоящим, ярким солнышком, — с улыбкой на лице ответил директор.
Через несколько минут машина мчалась по широкому проспекту, освещенному ярким весенним солнцем…
Встреча
Грузовик повернул вправо. Хаким остановил машину, вышел и от огорчения махнул рукой. Было холодно. Шел осенний дождь, пахло снегом.
«Черт возьми, этого еще не хватало. В такую погоду собаку из дома не выгонишь, а тут как назло…»— подумал водитель.
Навстречу вышли люди. Старушка небольшого роста провожала сына с женой и внуком. Мать, прощаясь, приговаривала:
— Дильмурад, сынок, я же просила, чтобы ты не беспокоился. В такое позднее время да еще в такую погоду больше не приезжай.
— Ничего, мама, только не обижайся. Сама же знаешь, как всегда очень много дел, а мы уже две недели у тебя не были. Ты, пожалуйста, не волнуйся, сейчас быстро остановим такси и будем дома, — весело ответил сын.
Он обнял мать, взял ребенка на руки и стал переходить дорогу. Возле самосвала семья остановилась, и молодой человек спросил у шофера:
— Батя, что случилось? Помощь нужна?
— Да ничего, сынок, я что-нибудь сам придумаю, — ответил Хаким.
Жена с возмущением обратилась к мужу:
— Зачем ты вмешиваешься не в свое дело? Чудак-человек, о чем ты думаешь? Завтра утром на работу, а чувствуешь ты себя неважно. Другие сразу же берут бюллетень, а тебе больше всех надо…
— У человека что-то случилось, поэтому я и спросил, — резко ответил муж.
Они остановили такси. Но, отъехав метров сто — сто пятьдесят, машина остановилась. Дильмурад обратился к жене:
— Ты не волнуйся, пожалуйста. Езжай домой. А я помогу водителю и вернусь.
Он вышел, захлопнул дверцу машины и быстро направился к стоящему самосвалу. Подойдя к машине, он увидел, что она была приподнята с правой стороны и водитель, кряхтя, работал с ключом у переднего колеса.
— Батя, я вернулся, чтобы вам помочь, — обратился он к водителю.
— Я очень прошу тебя, не беспокойся. Нечего тебе мокнуть иод дождем. У меня сегодня и так нелегко на душе, я сам справлюсь, — с раздражением ответил Хаким.
