Гость Донована (именно для него предназначалось бутылка шерри-бренди на столе), Стэнли Ловелл, в свои 50 лет был воплощением американского успеха{10}. Осиротев в раннем возрасте, он начал свой трудовой путь в Корнельском университете, намереваясь в будущем стать бизнесменом, и уже тогда проявлял страсть к изобретательству. Затем, как президент Lovell Chemical Company, он был владельцем более 70 патентов, хотя сам себя называл не иначе, как химик-одиночка.

Как профессиональный военный Донован понимал, что для борьбы с фашистским блоком требовалась активная и эффективная разведка, способная по-новому вести тайную деятельность. Важным моментом в работе разведки были такие люди, как Стэнли Ловелл – личности, особо ценимые Донованом, которые могли бы участвовать в секретных операциях. «Мне необходимы специальные устройства и хитроумные методы, которые наши люди могли бы использовать против немцев и японцев, особенно в подполье в оккупированных странах, – сказал полковник Ловеллу несколькими днями ранее. – И вы должны будете изобрести все это»{11}.

Химику с манерами джентльмена предлагалась в новой разведке УСС возглавить Отделение научных исследований и разработок, стать чем-то вроде профессора-злодея Мориарти из рассказов Конан-Дойля о сыщике Шерлоке Холмсе{12}. Ловелл хотя и был вначале заинтригован предложением, но теперь засомневался. И потому он прибыл в Джорджтаун, в дом Донована, чтобы поделиться некоторыми соображениями{13}. Ловелл находился на государственной службе с весны 1942 г. и работал в гражданском Национальном комитете исследований и разработок (NRDC). Комитет был создан президентом Рузвельтом по настоянию группы известных ученых и инженеров. Этому коллективу была поставлена задача изучения новых видов вооружений перед неизбежным вступлением Америки в войну. Ловелл подключился к работе этого комитета, чтобы координировать работу военных, ученых и бизнесменов{14}. Однако Донован сделал ему совершенно другое предложение.

Для Ловелла мантия профессора Мориарти была сомнительным приобретением. Бесспорный гений, придуманный Конан-Дойлем, Мориарти пользовался уважением Шерлока Холмса, и с жестокой изобретательностью тайно управлял обширной преступной лондонской криминальной империей. И вот в этой должности «профессора Мориарти» Ловелл должен был руководить созданием тайного шпионского арсенала УСС, который включал бы все – от сумок с тайниками для доставки секретных документов и сверхминиатюрных шпионских фотокамер до специальных видов вооружений и взрывчатых веществ. К тому же весь этот арсенал должен был использоваться не американскими военнослужащими, а участниками подпольных движений сопротивлений, шпионами и диверсантами!

Шпионаж и диверсии были загадкой для Стэнли Ловелла, как и Америки в целом. Сам Ловелл сделал свое состояние на химических предприятиях для обувной промышленности и производства одежды. Ловелл полагал, что философия Америки несовместима со шпионажем или диверсиями. Когда Соединенные Штаты смотрели в зеркало собственной мифологии, то шпионов, прячущихся в глухих и темных переулках, в нем видно не было, скорее в нем отражались люди, подобные Доновану, которые встречают врага лицом к лицу на передовой.

«Американцы – нация экстравертов. Мы говорим то, что думаем, и этим гордимся, – объяснил Ловелл Доновану. – Образ профессора Мориарти далек от идеалов американцев, и у нас его ремесло весьма непопулярно. Я, конечно, польщен таким назначением, но подобные грязные трюки не вписываются в представления американцев о нравственности»{15}.

Донован, как позже напишет Ловелл, ответил лаконично: «Не будьте столь наивны, Ловелл. Американская публика может думать что угодно, но есть одна вещь, которую они ждут от своих лидеров – мы должны быть умными». Он поучал: «Не будьте ребенком, Ловелл. Финеас Барнум, известный фокусник и мистификатор, был героем Америки, хотя и одурачил кучу людей. Американцы будут приветствовать того, кто одурачит нацистов и японцев… За пределами традиционных представлений о войне есть огромная сфера интриг, секретного оружия и тайных планов. И никто из тех, кто знает Америку, не ждет от нее таких разработок, ведь это не по-американски. Однако когда это будет сделано, рядовой американец разделит славу нашей победы. Это предстоит сделать вам, Ловелл, но если вы думаете, что Америка не будет приветствовать то, что якобы делается не по-американски, то вам со мной не по пути»{16}.

И Ловелл взялся за работу. Донован знал, чего хочет, но что еще важнее, он знал, что необходимо{17}. Он посетил секретные лаборатории Великобритании, в которых создавали специальные устройства для диверсий и шпионажа. Он также поддерживал прямые контакты с английским секретным разведывательным подразделением в Северной Америке, через которое в США поступало оружие в качестве военной помощи. Даже упоминание о Мориарти – безжалостном преступном противнике Шерлока Холмса, – возможно, не было случайным намеком. Двумя годами ранее, в 1940 г., британский премьер-министр Уинстон Черчилль утвердил создание Подразделения специальных операций (Special Operations Executive – SOE) с девизом «Пора выходить и поджигать Европу!»{18}. Главной задачей SOE была поставка военного снаряжения силам сопротивления для партизанской войны против Германии. Лондонский штаб SOE находился в неприметном офисе на той же Бейкер-стрит, где жил литературный герой, Шерлок Холмс.

Хотя Донован и убедил Ловелла работать в УСС, изначальные представления химика о неприязненном отношении американцев к шпионажу имели под собой основания. Один из американских сенаторов заявил: «Господин Донован теперь будет руководить гестапо в Соединенных Штатах»{19}. В лучших бюрократических традициях, Рут Шипли, возглавлявшая Паспортный отдел Государственного департамента, настаивала на штампе «УСС» в удостоверениях личности сотрудников Донована, отправлявшихся за границу, делая их, возможно, единственными секретными агентами в истории шпионажа, занятие которых открыто указывалось в их документах. Чтобы исправить ситуацию, которая уже зашла в тупик, сам Рузвельт, президент США, должен был встать на защиту молодой разведки от упрямой госпожи Шипли{20}.

Средства массовой информации относились тогда к УСС весьма пренебрежительно. Журналист Дрю Персон называл новоявленную разведывательную службу «одной из самых причудливых групп дипломатов-дилетантов, банкиров с Уолл-стрит и детективов-любителей, когда-либо виданных в Вашингтоне»{21}. Столичный газетный комментатор Остин Кассини взахлеб расписывал: