– В каждой истории спрятана загадка, – с нажимом произнесла организатор последнее слово. – Главная задача – отгадать, какой цветок зашифрован. Последний кадр должен содержать фотографию этого цветка, фотки цветов развешены в лесу... И еще, – Карин снова повысила голос, который было упал на последней фразе, когда она доставала из пакета узкие полоски цветной бумаги, – сейчас каждая команда выберет цвет, а, значит, свою историю. Эта полоска должна присутствовать на каждом кадре, чтобы потом отличить ваши фотографии, сделанные здесь от соседских и интернетовских.

Ребята, успевшие разбиться на команды в основном по двое, принялись разбирать цветные полоски.

– Вопросы есть? Вопросов нет! – без паузы заявила Куросаки и принялась объяснять детали отдельным тугодумам.

Хицугая, сидевший позади толпы на бесформенном пуфе типа "мешок", пытался было читать, но быстро плюнул на это дело. Теперь он лишь невидящим взором пялился в планшет, а на деле прислушивался к объяснениям Куросаки. Н-да, теперь он понял: его миссия напоминает типичный квест – "пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что".

– Что читаешь? – Куросаки плюхнулась на соседний пуфик, когда раздала все задания. – Наконец-то села! – она прогнулась, растягивая уставшие мышцы, и положила подбородок на плечо Хицугаи, заглядывая в планшет. Пробежала глазами по доступному на экране фрагменту, чуть шевеля губами во время чтения и изредка проговаривая слова вслух.

– "Пятнадцатая последовательность сигнатур определяет характер рейацу. При этом доминирующую стихию можно установить для рейацу любого объекта, даже если он сам не обладает ярко выраженными стихийными свойствами. На данный момент нет репрезентативных данных, однако, проведённые исследования показали, что управляющую стихию можно определить по цветовой составляющей данного фрагмента. К примеру, сигнатуры синей части спектра пятнадцатой последовательности наблюдались у синигами с водными дзампакто". Забавно-забавно, – Куросаки перегнулась дальше, чтобы перевернуть страницу, но Хицугая отодвинул планшет, пытаясь отстраниться от брюнетистой макушки, поскольку волосы, даже собранные в хвост, наэлектризовались и лезли парню в лицо.

– Ну-у-у, – разочарованно протянула Куросаки, оглядываясь на Хицугаю, и наткнулась на едва заметную ехидную ухмылку. Едва заметную, потому что губы в этом практически не участвовали – все передавали его глаза. Карин улыбнулась привычно открыто, чуть приподняла брови, намекая на неотвеченный вопрос. Хицугая вздохнул и сдался:

– "Теория сигнатур рейацу", – выдал он 'военную тайну' в надежде, что теперь Куросаки отвяжется.

– Круто. Скинешь потом мне? – скорее утверждение, чем вопрос. Карин, елозя в попытке не свалиться, вернулась на свой пуф, откуда успела слезть, когда читала с планшета. Вовремя.

– Мы первые! – возвестил девичий голосок от внутреннего дворика – одна из команд уже вернулась. Куросаки нагнулась, подбирая с пола папку с материалами квеста.

– Тут скорость – не главное, – наставительно произнесла организатор, вручая команде второй отрывок.

– Тоширо-о, – протянула Карин, когда основная масса "искателей квестов" удалилась с очередным заданием, – а почему ты не хочешь говорить свой настоящий возраст?

– Потому что это не принципиально. Ни в обществе душ, ни, тем более, здесь.

– Ну, почему, – не сдавалась Куросаки. – Вот Рукии-сан 157 лет, так?

Хицугая не стал уточнять, продолжая читать свою теорию.

– Выглядит она лет на 16-17. Значит, это порядка десяти лет....

Но синигами прервал рассуждения девушки:

– Это ничего не значит, – и на вопросительный взгляд Куросаки принялся разъяснять: – То, на сколько выглядит синигами, зависит от кучи факторов. Пропорция 1:10 – это частный, хотя и весьма распространенный вариант. В общем же случае, зависимость нелинейна и является сложной функцией многих параметров, – Тоширо всё-таки оторвался от экрана и немного снисходительно посмотрел на подругу.

Карин слушала, открыв рот и широко распахнув глаза. Хицугая нахмурился. Кажется, она немного переиграла с восторженностью.

– Ты не перезанимался математикой? – хихикнула девушка.

– Напротив. Я стал лучше понимать некоторые вещи.

– Например? – Карин было тяжело представить, что кто-то мало того, что понимает математику, еще нашел какое-то применение этому в своей повседневной жизни. Конечно, она слышала от Ичиго, что Хицугаю называют гением, но ведь он – синигами, а их жизнь вообще далека от таких абстрактных понятий, как математика или философия.

– Например, как построить градиент усиления по резонансным картам.

– А, э...

– Это позволит, – продолжил Хицугая, видя, что Куросаки открыла рот, чтобы спросить, – конкретизировать место положения объекта с точностью до 2-3 метров, рот закрой, Куросаки.

Старшеклассница покорчила рожицы, видимо изображая бурную мыслительную деятельность. Хицугая лишь покачал головой и вернулся к чтению.

– Все-таки, математика – это не моё! – резюмировала Куросаки. Разговор прервался как раз вовремя, поскольку в зал вошли несколько "окультуривающихся" за следующей порцией квеста, и Карин опять взялась за папку.

– Тоширо-о? – снова спросила любопытная особа, когда поток страждущих на время прекратился. Хицугая лишь стиснул зубы и перевел на брюнетку тяжелый взгляд. Нашёл, чем пугать. – Тоширо, ты говорил, многих факторах и сложной функции.

Хицугая кивнул.

– А почему функция сложная? Ты не понимаешь её? – хитро прищурилась Карин, решив подколоть парня.

– Функция сложная, потому что она не элементарная, – проигнорировал подколку Хицугая. – Понятие сложной функции определено в математике.

Он попытался вернуться к "Теории", но Куросаки не желала отвязываться:

– Ну, расскажи про факторы, интересно же.

Хицугая тяжело вздохнул и выключил планшетник, чтоб зря не горел.

– Ладно. Смотри, души в обществе душ, которые не обладают духовной силой, не меняются совсем. Они остаются такими, какими прибыли. Души, рождённые в том мире, обладают хоть какой-то рейрёку, и потому изменяются: растут, взрослеют, стареют.

– Взросление – это, скорее, внутренние изменения, чем внешние, – заметила Карин.

– Во-от! – Хицугая наставительно поднял палец. – Сначала, чем больше силы, тем интенсивней идёт рост. Затем, когда внешний возраст, если это можно так назвать, сравнивается с психологическим, внутренним возрастом, наступает стагнация. Теперь, чем выше рейацу, тем дольше не будет внешнего изменения.

– Знаешь, Тоширо, – Куросаки взглянула на капитана открыто и улыбнулась.

"Сейчас скажет какую-нибудь гадость про ребёнка", – с неожиданной ясностью понял Хицугая, возвращаясь к планшету. Но Куросаки вовсе и не думала так поступать.

– Я чертовски рада, что ты, оказывается, можешь быть таким... живым! – выдала подруга. Тоширо посмотрел на Карин удивленно, затем едва улыбнулся одними уголками губ, и взгляд его чуть затуманился. Да, пожалуй, слишком живой. Что-то он действительно расслабился. И тут Куросаки добила его, доказывая, что интуиция капитана ничуть не обманула:

– Так и быть, ты уже не первоклашка. Ты сейчас похож на... – она приложила пальчик к губам и подняла глаза, как будто надеясь увидеть подходящее слово где-то там, – Чебурашку!

– Чего?! – Тоширо чуть не скатился с пуфика, – Это ещё почему?

– Потому что ты...– Карин не успела закончить

– Белый-белый и пушистый! – выдала девушка, вошедшая в зал.

Хицугая выпал в осадок, глаза стали по полплошки, щека задергалась.

– Цуна, где ты видела белых Чебурашек? – изумился шедший следом Даичи.

Цуна нахмурилась и вопросительно посмотрела на Куросаки, ожидая подсказки, хотя сама Цуна была уверена, что таких видела. Карин, копавшаяся до этого в папке и краем глаза наблюдавшая за сценой, на миг замерла, взглянула на сидящего в шоке Хицугаю и присоединилась к издевательствам: