Гостевой дом, арендованный на субботу-воскресенье, представлял скорее типичный европейский коттедж с заимствованными из японской культуры элементами. Двухэтажное здание снаружи и на втором этаже отделано шпоном тёплого дерева, тогда как первый этаж "радовал" пластиковыми панелями. Внешние двери, как парадные, со стороны дороги, так и задние, обращенные к лесу, – раздвижные, стилизованные под сёдзи. По периметру дома проложен деревянный настил-веранда. Участок у дома шириной метров тридцать справа и слева обнесён небольшим сетчатым забором, который, скорее, обозначает территорию, чем реально препятствует проникновению. От соседних аналогичных гостевых домиков его отделяют достаточно плотно посаженные деревья и кустарники, которые за домом переходят в лесной массив. Между лесом и домом – небольшая поляна, засеянная травой и цветами. Лес здесь лиственный, и пусть это искусственные посадки, но владельцы, судя по всему, приложили немало усилий, чтобы он выглядел как можно естественнее, хаотичнее, что ли.

Дом был формата "гостевой молодежный". Первый этаж представлял фактически единое пространство, разделенное на зоны: кухонную и почти совмещенную с ней столовую отделяла от большого зала барная стойка. Там, где столовая все-таки пересекалась с залом, были расположены задние сёдзи, раскрывавшие дополнительное пространство за счет полукрытого дворика. Лестница на второй этаж была расположена в другом конце зала. На втором этаже находились две туалетных комнаты и шесть спальных – по три с каждой стороны коридора. Спальные комнаты, где из мебели всего лишь шкаф с парой полок и вешалок, да четыре футона, скатанные в валики у одной из стен, типичны для школьно-студенческих групп. Коридор заканчивался большой стеклянной дверью на балкон, впрочем, закрытой наглухо.

Подростки затащились в зал, оглядываясь и оценивая. Послышались реплики, типа "куда податься", "чем заняться" и главное "когда пить".

– Так! – громко произнесла Куросаки, потирая ладони. – Никто никуда не разбредается, слушаем программу мероприятия! Сейчас, – Карин демонстративно посмотрела на часы на запястьи, – без двадцати десять. Всю жратву несём на кухню, Коноко, Намика и Цуна, распихаете по холодильнику, сок и остальное, кхм, питье – в шкаф вот тут – несколько часов переживет. Остальные могут занять понравившиеся комнаты, долго не выбирайте, нам тут всего несколько часиков прикорнуть. Девочки – налево, мальчики – направо, разбежались!

– А можно наоборот? – послышался робкий вопрос из толпы и скромные подхихикивания.

– Можно хоть вперемешку! – рявкнула Куросаки, – Главное, без последствий.

Реплику брюнетки сопроводил дружный ржач.

– Без десяти десять всем спуститься сюда, будем организовывать дальше.

Народ расползся, Карин отправилась на кухню помочь разобрать продукты, а Хицугая так и не сдвинулся с места. Выбирать комнату он не торопился, поскольку синигами было глубоко фиолетово, с кем заночевать. Хицугая, по правде сказать, был весь в работе. Ичиго долго читал ему лекцию и капал на мозги насчёт безопасности любимой сестренки, поэтому сейчас капитан оценивал уровень рейацу данной толпы школьников и самого места. Вроде не сильно высокий, даже Куросаки не "светится". Здорово научилась скрывать свою силу, если бы он не знал наверняка, вряд ли бы обратил внимание. Ещё было бы неплохо снять резонансную карту, вот только все приехали развлекаться, работать тут никто не будет. Впрочем, буквально вчера, копаясь в утилите датчиков, Тоширо наткнулся на функцию отсроченной записи – можно будет задать время работы автоматически, а самому попробовать расслабиться. Чёрт, кажется, Куросаки добилась своего – он будет развлекаться, как бы бредово это ни звучало.

– Ну и что, Куросаки, какие у нас планы? – спросил кто-то из футболистов, когда большая часть народа спустилась снова в зал.

"И вправду, – подумал Хицугая, – как же вы, бедненькие, без Куросаки бы тусовались. Совсем бы загнулись от скуки".

– Я-то, конечно, предложу, – Карин оторвалась от пересчитывания человек, – только, чтоб я тогда возражений не слышала.

Пауза.

– Так что, своих вариантов никто не предусмотрел?

– Ну, гонять мяч было бы довольно тяжело, когда вы бьете ногами, а мы – руками, – протянула волейболистка.

Карин покачала головой:

– Здесь вообще было бы накладно играть в мяч. Еще варианты? – пауза, нарушаемая лишь невнятным шепотом. – Совсем-совсем?! – чуть повысила голос Куросаки. Тишина. – Ну, я предупредила...

Карин достала из-за барной стойки, о которую опиралась во время разговора, обычный пластиковый пакет с чем-то и озвучила программу мероприятия:

– До обеда – подвижные игры, в частности, "Три сёгуна". Правила чуть позже. Где-нибудь в районе полпервого – час – обед. После обеда у меня запланирован большой "Цветочный квест", у нас все-таки праздник цветения сакуры, так что будем окультуриваться и креативить. Камеры на сотиках у всех есть? Ну и отлично! Как закончим, часов в шесть, праздничный ужин начнём, потанцуем там. Вон, в зале и стереосистема стоит. Надеюсь, музыку кто-нибудь догадался взять?

Послышались нестройные "да".

– Ну, слава богу, хоть что-то! Так, играем "Три сёгуна". Делимся на три команды...

– А чё не на две?

– Да, у нас уже готовые команды: мальчики – девочки.

– А так интереснее! И потом, мальчиков-девочек не поровну, – просветила организатор. – А тут важно, чтобы было поровну. Вы играете? – обратилась она к двум старшим парням, которые "присматривали" за школьниками.

– Конечно, – ответил один из них, – обещает быть весело.

– Тогда, все дружно подошли и разобрали повязки на руку, – Карин раскрыла пакет. – Повязки трех цветов. Чур, не подглядывать.

Пока игроки таким нехитрым способом разбивались на команды, Куросаки продолжала объяснять правила:

– Три команды расходятся по лесу и начинают охоту друг на друга. Задача – выследить соперника и сорвать с его руки повязку. Морские узлы, Даичи, не крутим, сейчас всех проверю, чтоб были "бантики". С кого сняли, тот не орёт, не шумит – молча возвращается к дому и начинает готовить обед. В двенадцать тридцать – таймаут, кого не поймали, того не поймали. Побеждает та команда, которая наберёт больше других трофеев и имеет право завтра не прибирать дом. Проигравшая моет кухню.

– Куросаки, а ты-то в какой команде? – кто-то из парней.

– Самый умный, что ли? – девчоночий возмущенный голос. – Да считай, 90%, что команда Куросаки победит.

– Угу, вот поэтому, я тащу последняя.

Карин запустила руку в пакет и достала две повязки: синего и красного цвета. Девушка хитро прищурилась:

– Ну и кто отлынивает, а, Тоширо?

Беловолосый вздрогнул и оторвался от планшета, где воевал с автоматическим таймером датчиков, устремив холодный взгляд на брюнетку.

– Куросаки, мы так не договаривались, – таким же холодным тоном произнес парень.

– Нет, мы именно так и договаривались: ты Едешь, и ты НЕ упираешься. И потом, без тебя поровну поделиться не получится, – Карин быстро подошла к нему и, пока он не опомнился, выхватила планшет и закинула в пакет. – Правая или левая? – спросила она, пряча оставшиеся две повязки за спиной.

Хицугая сначала похлопал глазами, пытаясь оправиться от внезапной потери девайса, затем хотел было повозмущаться, но наткнулся на непробиваемый взгляд подруги и вовремя вспомнил, что если будет отрываться от коллектива, то точно никакого резонанса не получит. Прикрыл глаза, сдаваясь:

– Левая, – и получил синюю повязку в протянутую руку.

Коллектив, внимательно наблюдавший за сценой, не вмешивался. Большинство прекрасно понимало, что сопротивляться Куросаки бесполезно. Девчонки шушукались на предмет личности новичка. Кто-то, вероятно из давнишней команды, ободряюще хлопнул по спине. Незнакомые парни сочувствовали молча. Пока Хицугая завязывал на плече повязку на манер лейтенантского шеврона, Куросаки стиснула друга правой рукой за правое плечо и развернула к остальным, представила: