Сора припадает на ногу и сплёвывает густую слюну. Взгляд упрямый и немного злой. Она его даже не задела! Лезвие Зеле Шнайдера – единственного оружия квинси, которым она в состоянии пользоваться, пропадает. Её всё злит и выводит из себя: тёплый взгляд, ласковая улыбка, странные не то татуировки, не то рисунки в виде чёрных лент и костяной бандаж, на котором крепятся мечи, что не соответствует дружелюбному настрою, и это пугает. А это уже злит.

– Хватит! – капитан расслабляется и смотрит с беспокойством и… сочувствием? Бесит!

– Ты не выкладываешься, – продолжает Ичиго, – не до конца. Полумера не даст тебе силы, – Сора лишь шипит в ответ. Он – капитан, и он сильнее априори. Тогда чего он от неё добивается?

– Ты хочешь стать сильнее. И ты – Куросаки. Для чего тебе сила?

– Чтобы… защищать, – Сора почти спрашивает. И злится. Оказывается, неприятно, когда вопросы с подковыркой задают тебе.

– Что ты будешь защищать? – голос тихий и какой-то уставший, а игра в вопросы напоминает разговор с дзампакто.

– Семью, – Сора поднимает голову, глядя ему в глаза. Его глаза смеются, да и рот растягивается в улыбке.

– Твоя мать гораздо сильнее, чем кажется, – дядя смотрит куда-то вдаль, но снова возвращается к ней.

– Отец, – тихо произносит Сора, – он не переживёт этого.

– Отец? – Ичиго вздыхает и садится на валун, оказываясь ниже девушки. – А ты уверена…

– Я должна попасть туда! – срывается брюнетка. – В Обществе Душ – мои корни! Ведь так? И я должна знать их.

– Должна… – устало соглашается капитан, верно, вспоминая себя. – Карин меня убьёт.

– Пап! – к ним подходят Иссай с Рукией, закончившие тренировку. – Если она – синигами, то ей, наверное, нужен асаучи? Ведь без асаучи, – мальчишка потупился, рассуждая, – без асаучи её сила, сила её меча будет не полной, так?

– Ну,.. вообще-то так, – согласился отец, беззастенчиво почесав рыжую макушку и лучезарно улыбнулся. – И где нам взять свободный асаучи?

– У меня как раз завалялся один, – Иссай ехидно улыбается, протягивая кузине тубус, который подобрал из вещей, пока они подходили к капитану и Соре.

Сора удивлённо разглядывает меч. Катана, восемьдесят сантиметров клинка плюс тридцать рукоятки. Кожа рукоятки серо-голубая, без оплётки, цуба ровная, гладкая. Безликая. Безымянный меч. Асаучи.

– Сядь, как для медитации, положи меч на колени, – нравоучительным тоном говорит капитан, Иссай и Рукия кивают, подтверждая. Сора садится, без лишних движений сворачивая ноги по-турецки. Просто опустилась, и всё – она уже в канале, ей это легко даётся. Дальнейшие инструкция слышатся сквозь туман, да и не нужны они ей, не в первый раз она погружается в свой внутренний мир.

Шаг, чуть пружинящий, и вокруг разлита водная гладь, по которой время от времени пробегают крошечные разряды. Остров, на который брюнетка ступила – почти правильный квадрат, точнее – куб, но большая его часть скрыта водой, и вокруг такие же островки. Большие и маленькие, утопленные, возвышающиеся и даже парящие, но все голые, кроме одного.

Водопад из ниоткуда – зрелище странное, тем более для неё – той, кто своей рациональностью и обоснованностью может довести окружающих до зубовного скрежета. У водопада сидели двое эльфов. Точнее, один сидел, в такой же позе, в какой она сидела в реальности, а на его коленях лежал асаучи. Второй стоял, согнувшись, и точно также рассматривал меч.

– Привет,.. Тока, – Сора подняла руку в приветствии и открыто улыбнулась. Второму достался вежливый кивок: – Суйёдоука.

Сидящий эльф ответил ей такой же лучезарной улыбкой:

– С возвращением, хозяйка.

Она зовёт их эльфами только про себя. Нет, их уши обычной круглой формы, но всё остальное: утончённые черты лица, раскосые глаза, белые волосы и скользящая грация в движениях, – позволяло ей, воспитанной на фэнтези и многочисленных RPG, базировавшихся на этой фэнтези, считать этих двоих братьев эльфами. Причём, светлым и тёмным, вот так.

У светлого (или лесного, хотя Сора лес не любила) эльфа была светло-персиковая кожа, бархатистая даже на вид. Глаза серые, волосы, хоть и белые, но чуть тёплого солнечного оттенка. С боков и сверху они собраны в хвост, закреплённый на затылке заколкой в виде не то молнии, не то когтей дракона, а переросшая чёлка спускается до груди. Одет Светлый в свободные серо-голубые штаны и белую по сравнению со штанами тунику с рукавом в три четверти. Выглядит он юношей с мечтательным, почти мальчишеским взглядом, и тем резче контраст с братом.

Тёмный эльф, хотя, Сора дала бы определение ледяного (ледяных эльфов она видела лишь в одной игрушке – они отличаются от дроу). Кожа светлая, идеально гладкая, но с пыльным оттенком, волосы – алебастровые, глаза тоже серые, но недобрый прищур мешает рассмотреть оттенок. Его взгляд – колючий, да и выглядит он старше, суровее, опаснее. Штаны кожаные, тёмно-серые, туника скрыта латным доспехом, украшенным многочисленными клыками, когтями и стальными перьями. За спиной – пара чисто "дровских" изогнутых клинков чуть длиннее вакидзаси. Кажется, он вооружён за двоих. Во всяком случае, раньше был. Теперь Светлый держит в руках меч, который медленно, но верно приобретает знакомые с детства очертания.

– С новосельем! – Сора вновь улыбается, возвращаясь к Светлому, и приветливо разводит руками. Тока рад, как мальчишка новой игрушке, впрочем, так и есть.

– Теперь у нас всё получится? – спрашивает она, затаив дыхание.

– Нет, – просто и весело отвечает дзампакто, и от его улыбочки аж передёргивает, хотя обычно Сора сама кого угодно может напугать. Особенно улыбкой. – Мне нужна его кровь.

Лицо хозяйки непроизвольно вытягивается.

– Кого? Дяди Ичи?!

– Угусь, – Тока был доволен до отвращения. Обычно такой кровожадностью отличался Дроу.

– Э, я должна убить его?

– Кишка тонка, – Тока забавляется. – Нет, мне просто нужна его кровь.

– Я не смогла его даже задеть.

– Я заметил. Доука покажет тебе пару приёмов, – Светлый кивает брату. Тёмный кивает Соре, предлагая выйти на открытое пространство, и достаёт клинки.

– Капитан Куросаки – обоерукий боец, – объяснял тем временем Тока, – это накладывает отпечаток, даже если он использует из пары только меч. Суйёдоука – тоже обоерукий.

Дроу текуч, как вода, что, в общем-то, не удивительно, ведь он – водный дзампакто. Только что он тут делает? И зачем ему это надо?

– Ты забавная, – отвечает Суйёдоука, блокируя удар. – И мы – связаны, это тоже забавно.

Брюнетка не видит в этом ничего забавного. Она уже устала. Там махалась-махалась, тут тоже машется, а всё бесполезно.

– И будешь должна мне. Новоселье.

Его волосы забраны в сложную чисто эльфийскую причёску: вроде заплетены, но пряди развиваются от резких движений во все стороны, как их только ещё не укоротили? Хотя, это идея, ведь его клинки много короче, чем её. Сора пробует удар, но Доука отклоняется.

– Неправильно мыслишь, – обрывает её Светлый. – Короткие клинки соперника – частный случай, у Куросаки меч длиннее. Вот, что ты должна сделать…

Удар сносит девушку и в реальности. Семьи Куросаки и Исида подскакивают, спеша помочь брюнетке, которая стоит на коленях, уперевшись ладонями в землю, и тяжело дышит. Под одной из ладоней клинок, но он всё ещё стандартный, что удивляет девушку. И злит.

– Ну всё! – шипит она сквозь зубы. Хочется убить, или хотя бы сильно покалечить кого-нибудь. Или вполне конкретного.

Она встает, подходит к своему рюкзачку, брошенному неподалёку, достаёт оттуда планшетный мобильник. Куча приложений разбивает экран на цветные квадратики. Сора запускает одно, и на экране появляется череп на фоне языков пламени. Приспособление для отделения души от тела теперь выглядит так. Брюнетка ловко разворачивается, подхватывая своё тело, и аккуратно кладёт его рядом с вещами.

– Я готова!

Тон строгий, вид сосредоточенный, движения резкие. Брюнетка в сихакусё вращает катану в руке и встаёт в стойку, взглядом призывая дядю продолжить тренировку, только уже на других условиях.