Я завела двигатель и направилась в сторону дома и мягкой постельки, поскольку глаза уже слипались. Добралась до квартиры и раздевшись, упала замертво и уснула.
Следующее утро.
Проснулась я все же рано, около девяти. Голова жутко болела, свет резал глаза, раздражал каждый звук. Порывшись в аптечке нашла обезболивающее: «Хорошо, что квартира принадлежит программисту, который знает, что такое мигрень!» – подумала я. Закрыла все окна и двери, задвинула жалюзи и натянула на голову одеяло: «Темнота, тишина и таблетка через полчаса сделают из меня человека», – подумала я и вновь уснула...
Я лежу в поле. Высокая трава колышется надо мной. В воздухе разливается терпкий запах цветов. Солнце стоит в зените. На небе ни облачка. Мне хорошо и спокойно.
Поднимаюсь, чтобы осмотреться, где я.
С запада ко мне идет человек. Я не могу разглядеть кто это, но в душе возникает непонятный страх и дикое желание бежать. Встаю на ноги и начинаю уходить от приближающейся фигуры, но она приближается все быстрей. Бегу, путаясь в траве и спотыкаюсь, поднимаюсь и снова бегу. На горизонте видны деревья, к ним я и держу путь.
Темная фигура все ближе. «Стоп! Чего я боюсь?» – думаю я. Останавливаюсь и жду.
Человек уже достаточно близко, чтобы понять, что это мужчина со светлыми волосами, высокий и широкоплечий. Подходит еще ближе — лица еще не разобрать... Поднялся ветер, сильный и пронизывающий до костей. Небо затягивает буквально черными тучами. Он уже близко. Голубые холодные глаза, рыжеватая щетина, шрам над правой бровью... Это Джефф! Он идет ко мне и улыбается, но улыбка не сулит ничего хорошего.
Я стою. Страха нет, есть только злость!
– Привет, милая, – говорит он мне, – Наконец-то я тебя нашел, – вытаскивает из-за спины револьвер и направляет в мою сторону. – Что тебе от меня нужно? – спрашиваю я, – Ты же сам сделал выбор. – Мне нужна твоя жизнь! – зло отвечает он, – Ведь мою ты разрушила... – Это был твой выбор, – отвечаю я и закрываю глаза.
Щелчок взводимого курка. Выстрел оглашает безмятежность цветущего поля. Мне не больно, хотя на груди расцветает кроваво-красный цветок. Опускаюсь на колени. Он берет меня за подбородок:
– Если бы ты ушла тихо — все было бы по-другому, – и толкает меня.
Я лежу в высокой траве. Ветер беснуется над цветущим полем. Глаза устремлены в небо, которое еще десять минут назад было голубым. Взгляд застыл. Темнота.
Я подскочила в холодном поту, осматривая свою грудь. «Сон! Просто гадкий сон», – успокаивала себя. Посмотрела на часы: «Девять пятьдесят две. Нужно вставать.»
Слегка в растрепанных чувствах потопала в ванную, включила горячую воду и встала под живительные струи, смывающие тревогу от кошмара. Но она полностью не покидала меня: «Он не сможет причинить тебе вреда. Да и за что? За разбитую технику и фотки — чушь! Он же сам выбрал эту Скайлер, ко мне какие претензии...» – успокаивала я себя, уже одеваясь.
Посмотрела на себя в зеркало: все те же драные джинсы, голубая толстовка-кенгурушка с «Твитти» – «Очень даже миленько!» – одобрила я свой выбор. Нацепила белую кепку с черной звездой по середине, надела кеды, взяла рюкзак и вышла из квартиры.
Через полчаса я была на парковке офиса. Поднялась на третий этаж. Проходя мимо ресепшен, решила все же извиниться перед Сарой.
– Привет... – сказала я. – Привет, – слегка раздраженно ответила она мне, не отрывая глаз от монитора. – Слушай, я девяносто процентов времени очень позитивный и милый человек, но когда впадаю в ярость – не контролирую на кого ору и кого обижаю. Ты извини меня за вчерашнее... Просто ты под горячую руку попалась, – начала объясняться я.
Она застыла, анализируя мои слова.
– Ладно, ничего... Я понимаю. Просто, когда тебя приняли, мне казалось, что мы сможем стать подругами. Знаешь, как тяжело быть единственной девчонкой в этом царстве тестостерона. Если не пристают, то орут на тебя, как недорезанные по всякой херне, – жаловалась она.
Мне реально стало жалко эту глупышку.
– Так, если мои извинения приняты, то предлагаю их подкрепить стаканчиком чего-нибудь горячительного после работы. И ты мне расскажешь, что за членообладатели орут здесь на тебя, – сказала я, улыбнувшись. – Да, давай. Здесь, неподалеку, есть очень миленький бар, – ответила она, просияв.
«Вот оно тебе надо? Всю жизнь спасаешь сирых и убогих», – ругало меня мое второе язвительное «Я».
– Заткнись, не твое дело, – сказала я себе, идя по коридору в свой кабинет.
Весь день я работала над сайтом моих звезд, чтобы успеть к их приходу. Без пятнадцати пять ко мне вбежала Сара и, загадочно улыбаясь, сообщила:
– Нэт, к тебе посетители. Их сегодня трое. С ними Митч Грасси. Правда, он милашка? – сказала она, плюхнувшись в кресло напротив меня и мечтательно улыбаясь. – Сарочка, детка, что же ты тут расселась? Зови! И для информации Грасси — гей, – съязвила я. – Не может быть... Да, конечно, сейчас позову, – уже погрустнев, сказала она и удалилась из кабинета.
Я покачала головой, в очередной раз жалея о своем решении быть с ней милой. «Мне еще пижамных вечеринок со сплетнями не хватало для полного счастья», – думала я.
Ребята вошли ко мне и расположились в креслах. Митч остался стоять, поскольку никому в голову не пришло, что заказчиков может быть больше двух. В очередной раз убеждаясь в недальновидности некоторых персон из администрации, я предложила ему свое кресло, выкатив его из-за стола.
– О, спасибо. Вы так любезны, – просиял брюнет. – На здоровье, – ответила я, – И можно на «ты». – Мы не представлены друг другу — Митчелл Грасси, – сказал он и протянул руку.
«Да, нет, милый, мы уже пару раз встречались», – с ухмылкой подумала я.
– Нэтали Лоуренс, – представилась я и пожала ее, – Ну что? Приступим?
Я показала им, что успела сделать за два дня. Они были в восторге, хваля мои труды. А я в мыслях уже нацепила корону и, как королева, снисходительно улыбалась...
– Так и что дальше? – вывел меня из ступора самолюбования голос Каплана. – Если этого достаточно, то все можете забирать, но я бы предложила сделать еще кое-что... – и начала им выкладывать свои идеи.
Они посовещались и вынесли вердикт.
– Хотим все. Идеи отличные, с замахом на будущее, – озвучил решение Кевин. – Отлично, но за пару дней я этого уже не сделаю. Потребуется, как минимум, месяц, – предупредила я. – Нас все устраивает, тем более, что с тобой так приятно работать, – сказал Ави и расплылся в улыбке. – Авриэль Каплан, прекрати смущать даму, мы здесь по делу, а не ради флирта, – одернул его Митч и посмотрел на меня. – Ничего страшного, я спокойно к этому отношусь. Лишь бы меня кофе не поливали, – ответила я и засмеялась.
Вы когда-нибудь видели ошарашенного человека? Не правда ли забавное зрелище?
– Стоп. Так это ты была тогда в Старбаксе напротив? – все еще сомневаясь, спросил Митч. – Да. А еще в аэропорту, – выложила я карты на стол. – Так вы знакомы? – спросил Ави. – Что-то вроде того, – ответила я, – Сначала меня сбили с ног, а потом облили горячим кофе. – Митч, это твоих рук дело? – уже спросил Кевин. – Нет. Он был лишь невольным свидетелем. Это ваш друг — блондин, – ответила я за него. – Скотт, – добавил Митч. – О, узнаю неуклюжесть Хоуинга, – смеялся Кевин.
Мы вместе посмеялись над замечанием Кева, что значительно разрядило обстановку.
– Как, кстати, ты, милая? Кофе наверное был горячий? – поинтересовался Митчелл. – Митч, ты по-аккуратней... – одернул его Ави. – Все нормально. Я в курсе ориентации мистера Грасси и вполне хорошо к этому отношусь. Я в порядке, но средством от ожогов все же пришлось воспользоваться, – улыбаясь ответила я. – Мне очень жаль. Еще раз прости нас за нашего Скотта, – с сожалением сказал Митч. – Да все в порядке. Просто держите его подальше от меня. А то боюсь, в следующий раз я так легко не отделаюсь, – попросила я со смехом, хотя надеялась, что все же не придется встречаться с блондином. – Хорошо, заметано. А то и в самом деле, он добьется своей цели и в следующий раз угробит нам ценный кадр, – сказал Ави, все еще смеясь.
