– Всё-таки зудит, – жалуется он.

– Вот мазь. Пройдет минут через двадцать. Если хочешь пошутить над Мэнди, могу наложить на руку иллюзию, а ей скажешь, что тебе её ампутировали.

Терри злорадно улыбается. Может, Поппи таких услуг и не предоставляет, но работа помощника дарит мне наслаждение. С моей точки зрения, Мэнди следовало бы волноваться, не глазей её дружок пятнадцати лет от роду на симпатичных девчонок.

Терри покидает меня уже «без» руки. На обратном пути он минует Невилла.

– Привет, Невилл. Всё в порядке? – благодаря моей помощи и опеке Гермионы он несколько недель не заглядывал в больничное крыло.

– Можем мы поговорить с глазу на глаз?

Взглянув на стонущего второкурсника, пытающегося уснуть, несмотря на неприятности с желудком, веду Невилла вглубь крыла.

– Что случилось?

– Этим утром профессор Дамблдор договорился, чтобы мадам Хуч отвела меня в Мунго повидаться с родителями.

– Правда? И что? – Дамблдор молодец! Он надеется, что присутствие Невилла поможет выздоровлению.

– Моя мама. Когда мы уже собирались уйти, она пробормотала мое имя и сжала мне руку. Она так никогда не делала.

– Это замечательно.

– Да. Мы вызвали целителей, и они подумали, что это хороший признак, поэтому я вызвал камином бабушку.

У меня засосало под ложечкой.

– И что она сказала?

– Ну, она поговорила с целителями, а они захотели пригласить других специалистов, – он хлопает в расстройстве по камню, продолжив: – Она сказала, что это слишком дорого, и ей не хочется тратить деньги.

Пытаюсь не показать свой гнев. Если бы я дал зелье Фрэнку и у её сыночка появился хоть какой-то намек на улучшение состояния, Августа всё на свете продала бы, но нашла бы средства на лечение. Старая карга в идиотской шляпе! Стараюсь подавить злость. Я знаю, что они никогда особо не ладили с Алисой, но это уж слишком!

– Потом прибыл директор и попытался договориться насчет её лечения, но она отказалась от его предложения.

– И что дальше? – пытаюсь найти решению Августы логическое объяснение. Она могла переусердствовать с семейным состоянием. Возможно, таким образом она пыталась защитить Невилла от напрасной надежды. А ещё ей, может быть, просто-напросто наплевать на Алису.

– Они серьезно поссорились, и бабушка обозвала его так, как мне совершенно не хочется повторять. Она даже угрожала ему санкциями от совета попечителей.

Вижу, насколько он расстроен.

– Чем я могу тебе помочь?

– Единственные, кто может дать разрешение на проведение курса, это я и бабушка, но ты же знаешь, она не дает мне доступа к деньгам.

– Сколько тебе нужно? – как гласит пословица, взялся за гуж, не говори, что не дюж.

– Говорят, специалисты обойдутся примерно в две тысячи галеонов. Я буду не в состоянии вернуть долг, пока мне не исполнится семнадцать, но ты можешь одолжить мне денег?

Вздрагиваю, зная, насколько мое хранилище оскудело после подкупа близнецов. После такого оно и вовсе покажет дно, но выигрыш в турнире даст мне шанс пополнить его – ну, а ещё можно попросить Сириуса или Дамблдора дать мне взаймы.

– Хорошо. Мне надо только написать гоблинам, чтобы санкционировать выдачу. А ты пошлешь в больницу сову и найдешь специалистов.

– Когда правда выйдет наружу, бабушка будет в ярости, – предостерегает Невилл.

Хлопнув его по плечам, отвечаю:

– Твердо стой на своем и не сдавайся. Если она велит тебе вернуть деньги, скажи ей, что я не приму их, и отошли её ко мне. Вряд ли ей захочется нарываться сейчас на войну с мальчиком-который-выжил. Если она попытается устроить скандал, я обращусь в газеты. Поверь, пресса меня сейчас обожает. Эту битву она проиграет, причем с большими потерями. – Вмешательство Дамблдора восприняли бы как попытку влезть не в свое дело, но вот поддержку Гарри Поттера расценят как помощь друга. У Августы нет ни единого шанса.

– Спасибо, Гарри. Ты не представляешь, сколько это для меня значит.

Пишу записку в Гринготтс, подписавшись официальным кровавым пером Поппи, и отдаю Невиллу. Он спешит в совятню за моей Хедвиг. В этот миг я счастлив. Новости не плохие – не самые лучшие, но уже кое-что.

Надеюсь, что Августа таким образом пытается лишь защитить Невилла. Если я выясню, что это чистая низость с её стороны, то отвечать за дальнейшие свои действия отказываюсь.

Алиса ушла из Аврората, чтобы стать матерью и домохозяйкой. Да, Фрэнк действительно был лучшим бойцом, чем она, но Алиса слыла лучшей в зельеварении среди своих одногодков, да и с палочкой управлялась весьма неплохо. Если она выберется, ей предстоит нелегкая задача: помериться силами со свекровью и постараться воссоздать разработку философского камня всего из нескольких капель эликсира. У Снейпа или Слагхорна шансы были бы выше, но кто в здравом уме доверит этим двоим тайну вечной жизни? Я предпочту иметь дело с тем, чья мотивация благородна – например, спасение жизни мужа, а, возможно, и собственной.

***

– Выглядишь сегодня просто великолепно, Флёр.

– Ирландские цвета тебе идут. Подчеркивают цвет твоих глаз.

Поглаживаю свитер Финнегана.

– Я вынужден был выбирать либо из этого, либо из дорогого магловского костюма.

Девушка изящно перекидывает волосы через плечо. Её движения полны элегантной чувственности, и она ничего с этим не может поделать. Действую так, как будто мне это глубоко безразлично, но жест весьма сексуальный.

– Этим ты оскорбил бы всех на борту. Я рада, что ты сдержал порыв; у меня нет никакого желания с боем прорываться с этого корыта. Ты знаешь, что у нас в Бобатоне есть озеро, а наши лодки вырезаны в форме лебедей и необыкновенно красивы? А это… этот реликт – печальное напоминание о кочевых племенах, о которых лучше было бы забыть.

Из Флёр вышел бы замечательный попутчик. Им со Шляпой следовало бы комментировать документальные фильмы о путешествиях. Они могли бы посещать разные места, и Флёр проезжалась бы по поводу местной культуры и архитектуры. А Шляпа – вообще по всему, что видит. Успех у передач был бы невероятным!

– Ладно, говори уж, что ты на самом деле думаешь. Окажи мне услугу: дай знак, если соберешься повторить свой финт, пока мы будем прислуживать за ужином. Я хочу видеть выражения их лиц, чтобы вовремя отступить к выходу.

Пока мы пристально разглядываем мостки, она прячет улыбку.

– Боишься, что он на что-то решится?

– Я бы опасался, если бы такой попытки не было. А что думаешь ты?

Она равнодушно замечает:

– Месть мне для него лишь на втором месте. Что бы он ни замыслил, в центре внимания будешь именно ты. Кроме того, мой отец – крайне влиятельный человек и прекрасно помнит всех, кто пытается навредить его семье. Мне, скорее всего, предстоит прислуживать чистокровной вейле.

– Ну, если она честолюбива, то может бросить Крама, кто сейчас на третьем месте, ради одного из нас, – и если ради Флёр, то я бы ещё и приплатил за такое зрелище.

Нас жестами приглашают на борт. Посмотреть, как мы поднимаемся по деревянным мосткам, собрались чуть ли не все ученики. Развязно улыбнувшись, интересуюсь:

– Ну, и как пройти на камбуз? В прошлый раз как-то не довелось на него посмотреть.

Бродяга всегда повторяет: войдя в помещение – сам задавай тон. Обычно он имеет в виду беготню за юбками, но здесь его слова тоже вполне уместны. Значение моего одеяния распознают, и ещё как. Похоже, здесь очень даже в ходу всякие подлые приемчики. Может, я учусь в неправильной школе? На сей раз ступаю на борт с помпой. На ведущей вниз лестнице выпускаю свою «муху-шпионку, версия номер два», надеясь, что мои старания этого стоили.

Камбуз находится за столовой; нам приходится пройти через неё. Замечаю первый ход Виктора. С одной стороны комнаты стол полон вейл, а за столом Виктора сидит Драко Малфой и большинство слизеринцев с четвертого курса. Странно, но Минервы Макгонагалл здесь не наблюдается – явно происки Снейпа.

– Я всегда говорил, что из тебя выйдет отличный домовой эльф, Поттер.