И похоже, автор сидел рядом со своим шедевром.
- Ильсе, - выдохнула Эсмильда.
========== Глава 15. Притча о блудной дочери ==========
Среди груд человеческих костей и облаков непереносимого трупного смрада девочка смотрелась почти невероятно. Как будто ее вырезали из другой картинки, где она играла на лужайке со своими тряпичными куклами в принцесс и рыцарей, и вставили в серо-коричневую раму сырой пещеры. Только у нее в руках были не куклы, а кости - она ловко просовывала берцовые в пустые глазницы черепов, ставя их по углам от себя, из лучевых собирала стенки. Выстраивая домик.
Эсмильда сделала шаг вперед, но Хоук придержал ее. Ильсе услышала их, поворачивая к ним свое лицо.
Правая его половина, которую они увидели изначально, не потерпела изменений. Она была бледной, но эта часть еще была похожа на лицо девочки. Ко второй сложно было применить даже слово “лицо”: от самых волос тянулась черная бугристая кожа, нос практически отсутствовал, как и верхняя губа, а на месте нижней до самого подбородка свисал набухший гнойный мешок. Ильсе улыбнулась, и из провала глаза вытекло немного светлой влаги.
Бетани отвернулась, поджимая губы. Ее брат же почувствовал острую необходимость в глотке свежего воздуха. И бренди.
- Мама, ты пришла! - воскликнула девочка, но с места сходить не спешила. Руки с соскальзывающими пластинами кожи продолжали теребить кости.
Эсмильда открывала рот и закрывала его, не в силах подобрать нужных слов. Гаррет был благодарен ей за то, что она держится и не падает в обморок, потому как он бы точно упал, если бы увидел в таком виде свою дочь… если бы у него была дочь.
- Мама, посмотри, что я построила, - таким же звонким голоском продолжила Ильсе, показывая свои костяные домики. - Мы будем тут жить!
Храмовница вжалась в Хоука, прячась за его плечом.
- Не моя дочь… она не моя дочь, - шептала она, тычась в пластины кирасы мокрым носом. - Моя малышка… мою мы найдем, а это просто видение!
- Мама, я многому научилась, - не замечая, что Эсмильда не смотрит, Ильсе подняла руку. Один из гномьих черепов, лежащих под их ногами, взметнулся в воздух. Медленно он поплыл точно в ее раскрытые ладони.
Андерс заморгал. Дочь храмовницы - магесса?
- Мы будем жить вместе с ними, - уверила девочка, устроив череп в углу. - Но твои друзья им не понравятся. Они плохие.
- Что за?.. - Гаррет повернулся к Бетани. - Кто они? Какие они?
- Хоук, потолок, - шепнул Натаниэль.
Мужчина поднял голову, чтобы посмотреть, что имеет в виду Хоу, говоря “потолок”. В слабом свечении посохов виднелись углы.
Дело было не просто в своде пещеры. Это все те норы, которые они замечали раньше. Неспешно, словно разминаясь, оттуда струились неведомые существа. Гаррет раньше их не видел, за остальных он ручаться не мог.
Существа были похожи на людей, но только общим строением: их ноги, руки, даже шеи были значительно длиннее. Тонкие и нерасторопные, эти создания ползли на свет, двигаясь по стенам так же уверенно, как обычно ходят по земле. Поверхность тела состояла из крупных чешуйчатых пластин, густо покрытых белым илом, он же стекал с крупных наростов меж чешуек, которые время от времени лопались, выпуская ту же бурлящую жижу.
С их приближением кислотный запах становился невыносимым.
- Что это за дрянь? - выпалил он, рывком стаскивая щит.
Скользкие твари только изначально казались медленными. Они окружали пещеру, расползаясь по карнизам стен так быстро, что Гаррет не успевал поворачивать голову в попытках проследить за их движениями.
Натаниэль вскинул лук, беря на прицел самого крупного из них. Существо разинуло пасть, издавая холодное шипение. Остальные поняли то, что он сказал, как призыв к действиям, широкими махами начиная спускаться вниз.
Хоу отпустил стрелу, и она воткнулась точно в шею. Тварь зависла на несколько секунд, не отлепляясь от стены; вероятно, во всем было виновато белое вещество, помогающее им передвигаться по вертикальным плоскостям. Но время затишья прошло, и существо упало в горы костей. Другие уже не с шипением - с визгом придвигались ближе.
Хоук махнул Эсмильде, чтобы она заняла позицию за ним, прикрывая магов. Храмовница не сразу взяла себя в руки, но желание спастись вкупе с желанием не видеть того, что стало с ее дочерью, пересилило. Она оторвала взгляд от Ильсе, становясь перед Бетани.
У тварей не было оружия, даже зубы в открытых пастях были совсем короткими; сначала показалось, что им совсем нечем атаковать, но очень скоро Гаррет убедился, что они вовсе не беззащитны.
Первое же подземное существо добралось до него очень быстро, улучая момент, чтобы прыгнуть. Хватка пальцев, сжавшихся на горле, была не просто очень сильной - сами ощущения от этого прикосновения обжигали резкой болью, а кожа плавилась и становилась вязкой. Настолько, что сквозь нее можно было просунуть что-нибудь, как сквозь кисель.
Замешкавшегося Хоука выручила Бетани, замораживая набросившуюся на него тварь. Легкий холод попал и ему на шею, отчего стало намного легче. Впредь он не тормозил, подпуская их к себе не ближе, чем на два шага, но он попал впросак и второй раз. Роговица, что покрывала тела существ, служила им неплохим щитом, и на нее почти не действовали удары его меча. Прошло немало времени прежде, чем он догадался, что бить следует только в шею, где она была менее прочной.
Андерс прижался к стене и, не сходя с места, поджаривал всех вылезающих из норы тварей. Огненные шары метались от его рук, как выпущенные на волю птицы, точно попадая в цель, и огромными искрами пролетали мимо, своим светом озаряя поле боя. Вонь горящей кислоты заполонила пещеру, находя себе удобный выход в норах наверху. Она мешала вылезти и другим, атакуя своим удушливым ароматом.
Бетани удачно страховала и брата, и храмовницу. Лед убойно действовал на существ, и ее выпады были превосходны. Холод замораживал ту мерзость, в которой они были перемазаны, практически полностью блокируя их атаки. Им оставалось только душить, но сил на то, чтобы совладать с Гарретом или же Эсмильдой, у них не было.
Натаниэль занял самую удачную позицию: в проеме, откуда они шли, не было верхней стены, так что он был защищен от нападения сверху. Остановившись там, он только и успевал, что вскидывать лук, пуская стрелы во все стороны. Некоторые ломались, попадая в телесный покров, когда твари пытались увернуться, другие, настигавшие шеи и пах, действовали наповал.
Если Хоук не сразу обратил внимание на открытие Хоу в слабом месте этих существ, то Эсмильда схватила все на лету. Короткими точными движениями она перерезала шеи, не давая ни к себе приблизиться, ни, тем более, коснуться лица или горла. Ее вид выражал решимость. Она дралась яростно, дралась самозабвенно, пытаясь избежать всех мыслей, кроме той, как бы прирезать ублюдков. И у нее все получалось.
Натаниэль, избежав основных атак, попал под другой огонь: доверчиво развернувшись спиной к Ильсе, он и не предполагал, что она может напасть на него. Паучьим прыжком маленький ребенок оседлал его спину, обхватывая ножками. Хоу решил, что она хочет спрятаться за ним и в первые секунды ничего не предпринимал, пока пальцы Ильсе не схватили его за длинные волосы, с неожиданной для девочки силой отводя голову в сторону, освобождая место на шее.
Натаниэль сжал челюсти, чувствуя, как крошечные зубы впиваются в его горло, а в кровь поступает новый заряд скверны. Гаррет не мог к нему подобраться, окруженный со всех сторон липкими противниками, зато он отчетливо видел Эсмильду. Храмовница следила за всем, что делала ее дочь, но не пошевелила и пальцем, хотя и была ближе всего к ним.
Хоу удалось справиться. Ильсе, ожидая, что он будет использовать руки, скатилась через его голову на пол, когда он резко нагнулся. Без оглядки она нырнула в кучу костей, пропадая из виду.
Силы подземных паразитов истощались, нападать они стали вяло. Оставшиеся, выбираясь из нор, оглядывались и исчезали вновь.
