– Извини, я не должна была об этом спрашивать. Я не понимала и… начала совать нос туда, куда не следует.

– Нет-нет, все в порядке, – Ди потянулась ко мне. – Мне бы тоже захотелось узнать больше. Я тебя понимаю. Мне следовало рассказать тебе раньше. Никудышная из меня подруга, если тебе приходится узнавать о моем брате от одноклассников.

– Честно говоря, не знала, что и думать. Так много информации свалилось сразу… – запнувшись, я покачала головой. – Ничего. Если тебе когда-нибудь захочется поговорить об этом, то я здесь. Хорошо?

Ди кивнула:

– О какой информации ты говоришь?

Рассказывать ей о жутких историях не было никакого смысла. Тем более что я обещала Дэймону не тревожить Ди чем-либо подобным.

Я выдавила слабую улыбку:

– Ничего особенного. Итак, насколько я понимаю, теперь мне следует быть настороже. Пойти на курсы самозащиты?

Ди издала нервный смешок:

– Хм, скажем так, на твоем месте я бы повременила с тем, чтобы разговаривать о чем-либо с Эш.

Да уж. Нетрудно догадаться.

– А что насчет Дэймона?

– Хороший вопрос, – вздохнула она, отводя глаза в сторону. – Я не имею ни малейшего представления о том, как он поведет себя дальше.

На следующий день меня накрыла повторная волна паники. Желудок сжимался так, что я не могла спокойно завтракать – к горлу то и дело подступали приступы рвоты. Я не испытывала ни малейшего сомнения по поводу того, что Дэймон уготовил мне на сегодняшний день страшную участь.

Как только Карисса и Лесса переступили порог класса, они принялись с пристрастием выпытывать у меня подробности. Больше всего их волновало, что могло произойти такого, что я опрокинула на головы Дэймона и Эш тарелку со спагетти.

В ответ я только лишь пожала плечами:

– Эш – та еще дрянь.

Честно говоря, я только старательно делала вид, что мне все равно. В действительности мне так хотелось, чтобы всего этого не случилось. Конечно, Эш грубила мне, унижая на глазах у всех, но разве я не сделала с ней то же самое?

Если я сейчас была девушкой, которая опрокинула на них спагетти, она же – той, на которую опрокинули, и это было крайне унизительно. Мне было стыдно.

Я никогда раньше не делала ничего такого, что ставило людей в неловкое положение. Видимо, на меня все-таки влияло возмутительное поведение Дэймона. Мне это совершенно не нравилось, и я решила, что для всех будет гораздо лучше, если я впредь стану держаться от него как можно дальше.

– А что насчет Дэймона? – зашептала Лесса, вопросительно округлив глаза.

– О, он всегда был придурком.

Карисса сняла очки.

– Хотела бы я заранее знать, что ты выкинешь подобный номер, – захихикала она. – Я бы сняла это на камеру.

Представив, что вчерашний ланч мог попасть на YouTube, я содрогнулась.

– По школе ходят сплетни, что летом ты гуляла с Дэймоном.

По всей видимости, Лесса ждала от меня подтверждения слухов.

Ну уж нет.

Только не в этой жизни.

– У людей больное воображение.

Я не сводила с них глаз до тех пор, пока Карисса смущенно не закашлялась.

– Ты будешь сидеть с нами сегодня за ланчем? – спросила она, снова водрузив на нос очки.

Я удивленно заморгала:

– Вы все еще хотите, чтобы я с вами обедала? Это после вчерашнего?

А я-то опасалась, что теперь оставшуюся часть учебного года буду обедать где-нибудь в уборной.

Лесса вскинула брови:

– Шутишь? Да ты потрясла всех! У нас лично нет с ними никаких проблем, но я не сомневаюсь, что есть в школе такие, кто с удовольствием повторил бы твой трюк.

– Это было круто, – подтвердила Карисса, ухмыляясь. – Ты была кем-то вроде макаронной ниндзя.

Я рассмеялась, чувствуя значительное облегчение.

– Я бы с удовольствием приняла ваше приглашение, но мне придется уйти до обеда. Сегодня снимают мой гипс.

– О, значит, ты пропустишь пеп-ралли[3], – заметила Лесса. – Жаль. Ты собираешься на игру сегодня вечером?

– Нет. Футбол мне не слишком нравится.

– Так же как и нам. Но тебе все равно надо пойти. – Лесса подпрыгнула на своем стуле, локоны ее волос запружинили. – Мы с Кариссой ходим только для того, чтобы поглазеть на народ. Здесь нечасто случаются какие-либо мероприятия.

– После игры намечается вечеринка, – подхватила Карисса. – Лесса обязательно меня туда потащит.

Лесса закатила глаза:

– Ну да… только толку от этого чуть! Особенно если учесть, что Карисса не пьет, не курит, не занимается сексом и вообще не делает ничего хоть сколько-нибудь интересного.

Карисса потянулась, чтобы ткнуть Лессу в плечо, но та ловко уклонилась.

– Извини, что у меня есть принципы, – скривилась Карисса. – В отличие от некоторых.

– У меня тоже есть принципы. – Лесса взглянула на меня, и на ее губах заиграла легкая усмешка. – Правда… в этом городе их приходится существенно занижать.

Я тоже рассмеялась. Именно в этот момент в аудиторию зашел Дэймон. Мне сразу захотелось сползти под стол.

– О Боже…

Проявив верх понимания, обе девушки замолчали. Я схватила ручку, делая вид, что поглощена изучением вчерашних записей.

Как оказалось, я написала не так уж и много, поэтому, чтобы создать видимость деятельности, мне пришлось медленно выводить дату сегодняшнего занятия. Дэймон расположился прямо позади меня, из-за чего мой желудок сжался так сильно, что я начала опасаться, что меня стошнит. Прямо здесь, на глазах у всего класса…

Он ткнул в мою спину ручкой.

Я замерла. Снова его проклятая ручка… Я опять почувствовала толчок, на этот раз чуть сильнее. Я развернулась, сузив глаза:

– Что?

Дэймон улыбнулся.

Окружающие, даже не стесняясь, наблюдали за нами во все глаза. Складывалось впечатление, что повторялись события вчерашнего ланча. Я могла поспорить, что народ ожидал, что я вот-вот опрокину на его голову содержимое своей сумки. В зависимости от того, что он собирался сказать, такое вполне могло случиться. Хотя я, конечно, сильно сомневалась, что на этот раз подобное сойдет мне с рук.

Склонив голову, он смотрел на меня из-под нереально густых ресниц.

– Ты задолжала мне новую рубашку.

Моя челюсть чуть не ударилась о спинку стула.

– Как выяснилось, соус от спагетти не всегда выводится с одежды полностью.

Каким-то образом я нашла в себе силы парировать:

– Уверена, в твоем распоряжении имеется достаточное количество рубашек.

– Верно, только эта была моей любимой.

– У тебя есть любимая рубашка? – я скептически подняла бровь.

– Да… и знаешь, я полагаю, что ты также испортила любимую блузку Эш, – он снова усмехнулся, и на его щеке появилась ямочка.

– Уверена, что ты хорошо ее утешил – бедняжка перенесла сильнейшую моральную травму.

– Я сомневаюсь, что она когда-нибудь сможет восстановиться, – ответил он.

Я закатила глаза, понимая, что мне следовало все-таки извиниться. Но я никак не могла заставить себя это сделать.

Да уж, похоже, я действительно начинала превращаться в нечто малоприятное.

Я уже собралась отвернуться, как вдруг услышала:

– Ты должна мне. Снова.

Я окинула его долгим взглядом. Раздался звонок, но я почти не слышала его. Мою грудь сдавило.

– Я ничего тебе не должна, – произнесла я так тихо, что, кроме нас двоих, этого никто не слышал.

– В этом я с тобой не соглашусь. – Придвинувшись ближе, он наклонил край парты так, что между нашими губами оставалось всего пара сантиметров.

Абсолютно неприличное расстояние.

Особенно если учесть, что мы находились в классе и вчера у него на коленях сидела другая девушка.

– Ты оказалась совсем не такой, как я ожидал.

– А что ты ожидал?

Тот факт, что я могла его чем-то удивить, будоражил мою кровь. Странно. Мой взгляд опустился к его губам. Какая жалость, что этот рот использовался так бездарно.

– Нам нужно поговорить.