Бизнесмен усмехнулся и покачал головой – ирония по отношению к себе для него была в новинку. Он стал посмешищем не только в офисе Бергера, но и в других компаниях живо обсуждали его персону. Такого внимания можно было ожидать только после того, как он получил бы Нобелевскую премию.
Жданов никогда не чувствовал себя настолько униженным. А ещё… одиноким. Последний раз он так скучал по дому несколько лет назад, когда только-только стал жить с Бергером. Он, конечно, во многом заменил молоденькому Стасу семью, но не полностью. Какое-то просветление наметилось с Диной. Она умела его понять, поддержать, а он никогда даже не пытался понять её. Эгоист? Да, без сомнения. Стас знал, что он такой. И что же делать? Как ему измениться? Ему ли это нужно? Или Боевой?
Часы остановились. Даже казалось, что замер весь дом после того, как Дина ушла. А ведь Стас не верил, что мужчина без женщины, что лист без ветки – его нигде не ждут и вся его участь кружить по свету, ища приюта, но в конечном итоге лист окажется на мостовой, раздавленный и сухой…
Жданов пытался себя убедить, что всё пройдет, но отчего-то становилось хуже. Или от кого-то. Регина его задолбала. Теперь он осознал, насколько опрометчиво поступил, когда бросился искать утешения в объятиях этой тупой бабы. Стас надеялся, что Дина не узнает об этом недоразумении. Никогда. Иначе, придется убить её, потому что он будет знать, что она может его в чем-то уличить.
Какой мужчина не мечтает быть принцем? Стас тоже мечтал. Мечты у всех разные и нельзя сравнивать одну и ту же мечту у двух разных людей! Жданов хотел счастья и Дина хотела, но вот – какими путями к нему идти? Спросить их обоих и услышать совершенно разные ответы – норма! Так должно быть. Бизнесмен не верил в то, что люди, договорившиеся быть вместе, всегда считаются с мнением партнера. Не верил, потому что знал – совпадений во мнениях нет. Может, лишь на малую долю, но никак не полностью!
Вдохнул тебя, как кислород,
Как пар летучей смерти, ртути –
От этого всего трясет,
От этого так душу крутит.
Теперь я знаю бежать,
От судьбы бежать, знаю,
Как это – споткнуться,
Полными легкими тобой дышать –
Лишь тобой дышать,
Лишь тобою задохнуться!
Чувства облили лидокаином,
Я тебе боль, ты нож мне в спину –
Мы так играем, мы вышибаем
Клин клином, клин клином!
Жданов хорошо помнил, что Дина никогда и ничего не забывает. Она как-то сказала ему об этом. Обычно он даже не старался забивать голову ерундой, но её слова всё же имели на организм какое-то влияние. Стас давно хотел действовать по системе, что предложил ему один друг, но вот незадача – Дина отказалась ему подчиняться. Бизнесмен начал сомневаться в том, есть ли у него та сила, внутренняя сила, что повелевает разумом женщин? Делать больно – это в природе мужчин. В природе силы. Но когда момент боли становится невыносимым настолько, что женщина уходит?
Не надо мне давать надежд –
Я сам возьму, я так уж сделал,
Теперь в душе большая брешь –
Болит моё в бинтах всё тело.
Быть может, глупо вспоминать,
Чувства собирать глупо,
Ведь они разбиты,
Ты научила меня ждать,
Я тебя – страдать и пора понять,
Что теперь мы квиты…
На сердце шрам от Гильотины,
Ты мне огонь, я тебе мины –
Мы так играем, мы вышибаем
Клин клином, клин клином!**
Тусклый утренний свет упрямо бился в задернутые шторы. Стас еле оторвал голову от подушки – он не взглянул на часы, но учуял снизу запах кофе и яичницы. Может, путь к сердцу не лежит через желудок, но зато лежит через жажду с похмелья!
Стас сполз на пол и оказалось, что он даже раздет. Нет, не до гола, слава богу. Штаны аккуратно висят на стуле, а рубашки нигде нет – в стирке, значит. Но его посетило смутное сомнение в том, что он был в состоянии что-то повесить и уж тем более, запихать в стиралку! Стас вошел в ванную и первое что увидел, так это свою физиономию. «Черт. Пора завязывать пить!» – такие мысли посещали блондина не часто, но сейчас стали чем-то вроде разумной мысли. Возможно, великой мысли, которая, придя в голову чуть раньше, лет на двадцать-тридцать, могла бы совершить чудо для многих мужиков в России!
Почистив зубы чуть ли не до крови, и пытаясь хоть немного заглушить запах перегара, Стас вдруг осознал – в доме есть кто-то ещё. Кофе и яичница, одежда, сложенная рядком… Неужели это…
Пошарив рукой в шкафчике для бритвенных принадлежностей, Стас не обнаружил там ни одного целого станка! И правда, в последнее время он часто их ломал от злости на весь мир и на свой чертов будильник, который не срабатывал в нужное время.
- Если ты ищешь свою бритву, то она слева, – голос Дины врезался в сознание Стаса не сразу. Поначалу он думал, что всё ещё спит. – Новая. Старые у тебя поломались – я выкинула.
Обернувшись, блондин увидел на пороге Боеву, с полотенцем в руках. Она выглядела вполне себе обыденно, будто вовсе никуда не уходила. Какое-то время они молчали, глядя друг на друга.
Такие сцены, как правило, приводят либо к хорошей ругани, либо к бурному сексу, но в этот раз всё было иначе. Всё было слишком сурово и реально. Жданов сглотнул остатки зубной пасты, которую следовало бы смыть, и выпрямился.
- Спасибо за заботу! – он сказал это резко и грубо. – Невероятно мило, черт возьми!!!
Боева вздохнула. Она понимала, что разговор у них только начинается и её слова должны быть хоть в какой-то степени правдоподобны, иначе возвращение не имеет смысла. Дина не собиралась ему врать, но и ошарашивать новостью о том, что она беременна, боялась.
- Стас, я должна тебе многое сказать…
Мне бы не упасть,
Спрыгнуть с высоты,
Я, сказав «Прощай»,
Не смогла уйти.
Небо разорву
Прямо на куски,
Я тебя люблю, а ты…
Люблю. Жду тебя и понимаю – люблю.
Люблю. Без тебя я умираю.
Люблю…
Боль моя не утихает…
Люблю…
Люблю – что же делать я не знаю!
Почему она вернулась? Почему пришла именно к такому решению? Дина знала, что оно может очень дорого ей стоить. Боева натерпелась за свою жизнь всякого, но Стас… Стас был лучшим из того, что с ней случалось.
Ей было тяжело с ним порой, но без него стало невыносимо. И не будь она беременной, она всё равно бы вернулась. Только… Куда? Куда она вернулась? В чужой дом, туда, куда он возможно уже привел другую?! Дина боялась думать об этом. Она следила за Ждановым пару дней, пристально наблюдая за всеми, кто был с ним рядом, особенно, если это была женщина. К великой радости, он пришел домой один в стельку пьяный, а Боева в это время находилась неподалеку. Она решила ему позвонить, чтоб удостовериться, что у неё нет галлюцинаций…
Пальцы на губах,
Слёз не удержать,
Спрыгнуть с высоты,
Чтобы не упасть…
Счет твоим шагам –
Ветер по вискам,
Я тебя люблю, а ты…
Стас смотрел на любовницу взглядом, в котором нельзя было разобрать хоть что-то. Смятение, страх, злость и какие-то проблески надежды… Его светлые волосы липли к мокрому лбу и путались, он всякий раз небрежным жестом откидывал их назад. Дина сделала шаг за порог ванной.
- Держи, – она протянула мужчине полотенце, но он не шелохнулся.
Снова уничтожающая зрительная атака. Нужно было её выдержать.
- Как ты сюда попала? – когда блондин всё же взял полотенце, любовница облокотилась о стену.
- У меня были ключи. – Дина говорила спокойно, почти без тени эмоций. Она знала, что сейчас слишком рано лить слезы, умоляя о прощении. Жданов ещё не пришел в себя от её внезапного появления. – Если ты помнишь, то…
- Помню! – Стас вытерся и швырнул полотенце в корзину для белья. – Я прекрасно всё помню! А вот ты, похоже, запамятовала, что ушла! Я не давал согласия на то, чтоб ты возвращалась!!!
Боева опустила глаза.
Люблю. Жду тебя и понимаю – люблю.
Люблю. Без тебя я умираю.
Люблю…
Боль моя не утихает…
