- Меня интересует, чем Камолова ему помешала?

- Он не хотел, чтоб она угрожала его новой девочке.

- Новой девочке?

- Да.

- То есть, ты утверждаешь, что Жданов убил Камолову на почве неосознанного страха перед новой пассией и старыми обязательствами?

- Вы сами только что всё сказали.

- Мы возьмем у тебя анализ ДНК и снимем отпечатки.

- Зачем? – насторожился кавказец.

- Так нужно для следствия.

Игнат заерзал на стуле.

- Нервничаешь?

- Мне нужно увидеть отца, – сказал парень, не смотря в сторону следователя.

- Увидишь. После суда.

- Как?!

- Вот так! У меня особое распоряжение – никакого постороннего проникновения! Никого не впускать!

- Да идите вы к чертям собачьим со своими распоряжениями! Мне нужно увидеть отца! Я имею право!

- Твои права определяются в соответствии с моими возможностями, сынок! – проговорил майор и жестом показал сержанту, что можно проводить экспертизу по снятию отпечатков пальцев.

- Мне нужно свидание с отцом.

- Хватит на сегодня свиданий! Я и так пускаю всех и ко всем! Твою мать! – выругался Гончаров. – А толку от этого?!

Бероев сидел как на иголках. Он боялся, что его выражение лица может выдать и поэтому предпочел опустить голову.

- Кстати, мне бы мачеху вызвать на допрос. Знаешь, где она сейчас?

- Мне плевать, где эта шлюха! – резко вскинулся Игнат. – Не смейте при мне упоминать о ней! Она бросила отца в самый поганый момент!

- Конфликт поколений? – сразу настроился Гончаров.

- Вот об этом я даже заикаться не собираюсь!

- Как знаешь, – пожал плечами майор. – Приступайте!

Пока с Бероевым возились эксперты, Григорий занялся бумагами на оформление Жданова. Он сомневался в том, что могут выясниться дополнительные обстоятельства дела. Он хотел лишь одного – закрыть и забыть.

- Товарищ майор!

- Проходи, лейтенант, – вальяжно отозвался хозяин кабинета.

- Товарищ майор, вот детализация звонков Камоловой. Еле дождались…

- Ну и что же там?

- В ночь с субботы на воскресенье она сделала два вызова, – молодой мужчина сделал паузу. – Жданову.

- Жданову?

- Да.

- Интересно, – Гончаров отложил ручку.

- Вот детализация звонков самого Жданова… И тут нас подстерегает первая странность.

- Какая?

- Сам Жданов звонил ей примерно за полторы недели до случившегося. То есть, вызовы с его телефона на её не осуществлялись довольно давно. А он ведь вам сказал, что они расстались… вот и ответ.

- Это ещё не ответ, – Гончаров нахмурился. – Давай дальше.

- Вырисовывается логическая цепочка, товарищ майор.

- Я бы с радостью выслушал.

- Хорошо, – оживился литеха. – Если взять за основу тот факт, что Камолову действительно преследовал убийца, то можно сказать и о том, что мобильника мы не нашли. Эти вызовы, сделанные Жданову, могут означать только одно – убийца не он!

- Во сколько были вызовы?

- Первый через десять минут после полуночи, а второй через три минуты после первого…

- Ты хочешь мне сказать, что она, убегая от убийцы, которым был не Жданов, пыталась таким образом привлечь внимание?

- Да, я думаю, что она пыталась ему позвонить, чтоб он её спас…

- Тоже мне, рыцарь! – фыркнул майор. – Но раз вызовы были не отвечены, то где, мать его, находился наш белый и пушистый сердцеед?

- Допросите его ещё раз с учетом новых фактов.

- Сам решу, что мне делать.

- Но товарищ майор. Вы ведете себя так, словно…

- Послушай лейтенант, сколько ты здесь?

Мент замялся, смотря на старшего.

- Год? Два? Три? – перечислял Гончаров. – А я тут больше двадцати лет! И поверь, я знаю, как устроены мозги преступников! А эти телефонные вызовы ещё ничего не значат!

- Я понял.

- Ничего ты не понял! Мог бы не прикидываться!

- Товарищ майор…

- Нужно провести обыск в доме Жданова. Срочно.

- Будет исполнено, – буркнул обиженный младший офицер. – Уже бегу и спотыкаюсь.

- Язвить тебя хорошо научили. Я смотрю, – начал злиться Гончаров.

- Меня учили докапываться до правды, а не делать виноватым первого встречного!

- Докапываться? – усмехнулся майор. – Хорошо. Возглавишь группу археологов!

- Каких ещё археологов? – не понял литеха.

- А таких! – рявкнул Григорий. – Если под домом действительно алмазная жила, то её нужно ликвидировать быстрее, чем Жданов всё поймет и вынесет!

- Бероев на допросе что-то сказал?

- Бероев что-то сделал! – Гончаров бесился от осознания того, что он никак не может забежать вперед и предугадать следующий шаг мэра. – Он хочет приобрести право собственности на этот чертов особняк! Мы обязаны успеть! Иначе вообще пролетим!

- Я понял, – кивнул лейтенант. – Есть начать поиски алмазов!

- Тише ты! – Горигорий Романович покачал головой, глядя на неопытного коллегу и усмехнулся. – Помни, что чем меньше мы светимся, тем больше шансов!

- Так точно!

- Иди.

- А как же звонки?

- Я разберусь с этим сам!

- Но вы должны задержать Бероева до выяснения обстоятельств и вообще…

- Хватит! Виновен Жданов! Жданов! И точка!

- И долго ты ещё будешь отрицать очевидные вещи? – Виталий вошел в кабинет, прихрамывая как обычно. – Просмотри допрос декана и допрос Жданова. Вспомни обо всём, что я тебе говорил… просмотри пленку Лимова! В конце концов! Прислушайся!

- Вы что, сговорились?! – майор не ожидал такого натиска. – Какого вы меня прессуете?!

- А такого, – Викторов серьезно посмотрел в глаза коллеге. – Ты нарочно пытаешься засадить сынка Жданова, чтоб ему отомстить за какую-то подлянку десятилетней давности?

- У меня куча работы, – сразу пошел на попятную Гончаров. – Работы куча! Отвалите!

Неудобно получилось. Гончаров не привык забывать добрые дела. Жданов в свое время здорово ему помог, тогда, когда все остальные отвернулись. На самом же деле Гончаров давным-давно понял, что Даниила действительно подставили. Слишком много неурядиц. В любой другой ситуации он бы просто сказал, что это ревность, а здесь никакой очевидной связки не наблюдалось. Ну, изредка встречались и спали, потом расстались… Вдруг ни с того, ни с сего он идет и убивает её? Глупо. Просто он кому-то сильно помешал. Но кому? Возможно, тот вопрос, заданный Бероеву, каким-то образом может помочь в поиске истины. Как там того паренька зовут? Макар Бобровский. Двадцатидвухлетний студент-отличник педагогического университета, однокурсник подозреваемого, ранее не привлекался... Этого достаточно? Вряд ли. Будет лучше с ним поболтать лично. Да и не только с ним.

Глеб наведался в больницу. Даже во рту было гадко, будто и туда наложили большую кучу. Парень напугал врача своим внешним видом. Ему становилось плохо от мысли, что Хабаров вот-вот скончается, но больше идти было некуда. Одному в пустом доме было бы ещё хуже. В палате стояла тишина, нарушаемая только тиканьем каких-то приборов. Глеб попросил врача позволить ему остаться на ночь, на что медик ответил отрицательно, дескать, нечего делать здесь ночью. Только травить себе душу.

Парень сел возле кровати и взял отца за руку. Сколько раз он так делал? Когда он так делал? Сколько ещё продлится это? Держа руку отца, Глеб понимал, что это его единственная опора и если он останется без неё, то погибнет. Очень хотелось заплакать. Громко и сильно. Такое чувство бывает у детей. Желание поплакать у взрослого человека тоже может возникнуть, но не с той поразительной ежедневностью, которая присуща малышам. Глеб подавил эмоции. С трудом, но сумел. Он никогда не отрицал, что является сентиментальным, но слезы сейчас были бы признаком слабости. Показать слабость в бизнесе – недопустимо. Хабаров помнил слова Жданова. Он относился к другу с большим уважением и для себя решил: уж если кому и подражать, то Дане. Может, не совсем правильная позиция, учитывая, в какие передряги всегда попадал Жданов, но других примеров попросту не было в окружении. Кроме отца и Даниила Глеб практически ни с кем не общался.