- Он не старый, если ты, конечно, по себе судишь, то…

- У меня с возрастом всё более чем в порядке.

- Трахаться можно и в шестьдесят, главное, чтоб было чему стоять, – Клей утвердительно кивнул.

- Ты такой идиот…

- Хватит! – Лимов сжал кулаки. – Закончим этот трёп!

- Золотые слова.

- Долго ты высовываться будешь, рыжий?!

- Мы пойдем, – ответил за двоих сероглазый.

В университете было людно. Макар направился к расписанию, не обращая внимания, что Крис шел рядом и постоянно сверлил взглядом. Бобровский первым нарушил молчание:

- Теперь ты можешь мне сказать, зачем вам весь этот цирк?

- Это не цирк, – хмуро отозвался мужчина. – А если ты чувствуешь себя клоуном, то запоминай, что с Клеем именно так и бывает. Он мстит всем за свои несостоявшиеся отношения с Лео… ты попал под руку…

- Я не чувствую себя клоуном, – покачал головой студент. – Я чувствую, что ты строишь из себя рыцаря, но зря…

- Почему?

- Ты знаешь больше об их отношениях, чем кто-либо, – Макар стал серьезен. – Вот бы и заботился о том, чтоб бедному мальчику не разбили сердце!

- Ты меня упрекаешь? – прифигел Крис от логики мальчишки.

- Да. Ты – лицемер, если скажешь, что не осознавал последствий их романа.

- Осознавал, – признался сероглазый.

- Ну вот.

- И что? По-твоему, я виноват в том, что Лео часто меняет парней?

- А тебе так не кажется?

Крис задумался: что он ложен был делать? Как он должен был предостеречь Лимова? Они и знакомы были несколько дней. На очередной дискотеке Лео высмотрел себе мальчика и попросил привести его. Именно Крис тогда заметил, что Клей не такой, как все. Он был преданным и влюбчивым. Маленьким. Тогда он был маленьким. Юным. Безбашенным пацаном. Один словом «идеальной мишенью».

- Хорошо, допустим, ты прав.

- Отлично, – кивнул Макар. – Теперь ты перестал видеть во мне мальчика для очередной забавы?

- С чего ты взял, что я хотел…

- Прекрати! – парень стукнул кулаком в грудь. – Меня это достало! Достали вы! Слышал?!

- Не истери только здесь, – со смешком вставил Крис.

- А ты ещё истерик не видел! Тебя это вообще не должно волновать! Не тебе меня успокаивать! Ты – скотина!

- Что?!

- То, что было ночью… ты должен как минимум, извиниться и дать мне слово, что никто никогда не узнает об этом!!!

- Тише ты! – зашипел мужчина, хватая рыжего за руку. – Мы же в общественном месте…

- Расчетливая тварь! – Макар не смог сдержаться и расплакался. Напряжение, копившееся так долго наконец нашло выход.

- Стой! – Крис не удержал его. – Подожди!

- Пошел ты!!!

- Не будь ребенком!

- Отвали!!!

- Малыш! – запоздало спохватился Крис. – Я не хотел…

Туалет. Грязный. Опасный. Университетский туалет. Макару было всё равно. Он хотел уединения. Даже не так. Он хотел одиночества. Впервые за долгое время.

Общество Криса и Клея так вымотало его, что теперь парню нужен был личный психолог. Психика пострадала? Серьезно? Или всё же есть надежда на выздоровление? Макар никогда не обсуждал ни с кем интимные темы, но ночью Крис вывел его на предел физического напряжения. И довел до разрядки. Что в этом такого? Ничего ведь?

В небо над эстакадами – мы взлетали и падали

По щекам водопадами, – и над морем закатами.

Я до боли любил тебя; до зари, до беспамятства.

Наши чувства, как провода – километрами тянутся.

Любили неодинаково! Не смеялись, а плакали.

Ну, скорее, оставь меня – это было неправильно!

Любили неодинаково! Не смеялись, а плакали.

Ну, скорее, оставь меня – это было неправильно!

Крис. Да кто он такой, черт возьми?! Искуситель или же райский ангел? Макар не мог точно определить его роль в этой мизансцене. Не мог он и представить мир без этого человека. Своё дальнейшее существование. Получается, что Крис взял на себя ответственность за манипуляции, которые проводил ночью с его телом. Первый сексуальный опыт – это дело каждого. Но не с каждым ляжет парень. В смысле, не с каждым парнем. Макар боялся думать, что теперь он тоже заражен вирусом «голубизны».

И на коже растаяли поцелуи осколками.

Прижимали друг друга мы, пришивали иголками.

Над пустынями памяти наши чувства расплавили.

Растворились, развеялись и на что мы надеялись?!

Любили неодинаково! Не смеялись, а плакали.

Ну, скорее, оставь меня – это было неправильно!

Любили неодинаково! Не смеялись, а плакали.

Ну, скорее, оставь меня – это было неправильно!

Любили неодинаково! Не смеялись, а плакали.

Ну, скорее, оставь меня – это было неправильно!**

- Тебе не кажется, что мы не поговорили? – Лимов не собирался оставлять Макара в покое. – Рыжий! Ты чего, ревешь что ли?!

- На себя посмотри!

Макар успокоился не сразу. Он долго умывался и тер глаза, чтобы смыть следы слез. И не только. Он словно был грязным. Принюхивался к себе, пытаясь отыскать запах Криса. Долго полоскал рот и сплевывал в раковину, задумчиво смотря на журчащую воду, водоворотом затягиваемую в сливную трубу.

- Крис обидел?

- Отвянь!

- Мне можешь сказать…

- Уже сказал!

- Ну ладно тебе! – Клей тронул отличника за плечо. – Извини, может, я и перебрал вчера, но…

- Может?!

- Хорошо, сдаюсь! – взмахнул руками студент матфиза. – Перебрал. Ты прав. Я повел себя не слишком вежливо по отношению к тебе.

- А к Крису? – спросил Макар, удивляясь, что этот человек за одну только ночь так врезался в его память.

- Причем здесь он?! – резко нахмурился Лимов. – Что, настолько хорошо с ним было?

- Ты идиот.

- А ты, разве, нет? – спросил Клей. – Лег под парня и думаешь, что будешь жить как раньше…

- Я не буду с тобой это обсуждать.

- Может, тогда обсудим дела твоей Виолетточки?

- Её не смей вмешивать, тварь!

Макар замахнулся, но Лимов перехватил его руку:

- Не играй с огнём. Я тебя предупреждал.

- Чего? – Макар уставился на Лимова. – Чего ты хочешь?!

- Хочу откровенности.

Они вышли из туалета и направились на этаж филфака.

- Зачем она тебе? Я же натурал, – сказал Бобровский и пожал плечами.

- Уже нет! – рассмеялся Лимов, поправляя непослушные неуложенные волосы, что всякий раз лезли в глаза. – И если ты не хочешь проблем с репутацией, то будешь общаться со мной так, словно этой ночи не было! Понял?!

Макар побледнел и остановился.

- Ты меня ещё шантажировать вздумал?

- А ты пожалуйся! Давай! – издевался обиженный на весь свет Лимов. – Сходи ещё поплачь в папину жилеточку! Вон он по тебе уже сохнет!

- Ты о ком, ненормальный?!

- О Крисе, еб твою мать!

- Не слишком ли ты зациклился на нём? – Макар понял, что здесь что-то не так. – Ты часом сам не влюбился в него?

- Я люблю одного человека. И ты знаешь его имя.

- Конечно, – усмехнулся рыжий. – Лео.

- Пошел ты с Лео! – накинулся на паренька Лимов. – Не упоминай о нем! Я не шучу!

- Ну да. Тебе неприятно слышать о нём, и ты всё равно нажрался вчера только потому, что не хотел быть с ним! Всё очень даже логично! Педик!

- Я люблю Жданова!

- Вот этот новости! – Лапин вышел из деканата и обомлел.

- Аскольд Прокофьевич? – Макар запустил руки в рыжие волосы и покраснел, понимая, во что они только что вляпались.

====== Глава 28. ======

СОЧИ.

Во время планерки сержанты полиции, находящиеся на испытательном сроке в отделе СОР, обычно галдели, ни на кого не обращая внимания. Они привыкли быть в центре внимания и им это нравилось. Правда, их ведущим специалистом был назначен Гончаров. Кого-то этот факт печалил, а кого-то радовал. Григорий завоевал доверие у многих, кто работал здесь до него. Он никогда не развозил пустых церемоний – говорил только по делу и быстро. Сегодня у него было слишком много дел, чтобы отвлекаться на мелочи. Послав лейтенанта в пекло за головой Комова, он вернулся в свой кабинет, предварительно запросив все материалы дела Камоловой. Когда его поторопили на планерку, он фыркнул, но вышел в соседнее помещение, где без предварительных речей вставил всем своим подчиненным нагоняя за пальбу, устроенную возле дома Жданова. Получили все. Всем хватило. Лишение премии – острый угол, о который никому не хочется порезаться, но иногда без этих мер не обойтись.