- Наконец-то! – Даня вздрогнул, услышав голос матери. Почему-то стало не по себе, как только он посмотрел на женщину. – Где ты ходишь?!

Дина выглядела уставшей и покрасневшие и немного припухшие глаза её блестели, словно она недавно плакала.

- Что случилось? – Даня покусал губы. – Ма?

- Ничего. – Жданова потерла лоб, пряча глаза от сына. – Зайди в кабинет к отцу. Только… – она замялась, – только не спрашивай у него ничего. Не спрашивай. Что бы ты там не увидел – ничего не спрашивай. Всякое бывает. Понял?

Даня в замешательстве кивнул и глянул в сторону кабинета.

- Что-то с папой?

Дина не стала ничего отвечать и положила руку сыну на плечо. Парень хотел улыбнуться матери, чтобы ободрить её, но стал серьезным и озадаченным.

- Я понял.

Стас курил сигарету за сигаретой, наблюдая, как мимо дома снуют грузовики. В последнее время эта дорога стала единственным связующим звеном между Красной поляной и лесным массивом. Инвалид не припоминал, чтобы раньше лес возили так часто. Дверь в его кабинет с характерным щелчком приоткрылась. Жданов резко обернулся и увидел стоящего в недоумении сына.

- Явился?! – мужчина сплюнул в пепельницу и развернул кресло.

Даня вошел и покосился на разбитый аквариум.

- Что тут было?

- Тебе забыли доложить! – огрызнулся ни с того ни с сего Стас. – А ну-ка сядь!

- Пап, да ты чего? – Даня не мог понять злобного взгляда отца. Кажется, он ещё ничего такого не сказал. И не сделал…

- Сядь! – Жданов повысил голос до максимума.

Даниил с долей смущения и внутреннего страха, который он испытывал всего несколько раз за свои двадцать лет, осторожно присел на край дивана. Стас не сводил с сына глаз и это больше всего настораживало. Что такого могло случиться за то время, пока он отсутствовал – Даня не знал.

- Где ты был? – ровным и на удивление вежливым тоном поинтересовался инвалид.

- У Кекса, – Даниил тоже старался не выходить из себя раньше времени.

Стас сжал руку в кулак и приложил губы к нему.

- А до этого? – выдавил он так, будто ему противно говорить с отпрыском.

- Папа, чего происходит? – парень удивленно развел руками. – С каких пор тебя до мельчайших подробностей интересуют места моего пребывания?

- С таких! – мужчина отправил в рот новую сигарету. – Доигрался?!

- Ты о чем?

- О том! Рассказывай мне, где и с кем ты шляешься!

Даня нахмурился:

- Может, изменишь тон?

- Не изменю! – заорал Стас. – Не изменю! Ты в курсе, что менты приходили?!

- Менты?

- Тебя, мой хороший, подозревают немного-немало, а в убийстве! В убийстве, черт возьми! Так что тон я не собираюсь изменять, а вот если ты решил, что…

- Стоп! – Даня поднялся с дивана. – Пап, ты в своем уме?! В каком ещё убийстве?!

- Тебе лучше знать, – Стас закашлялся и потушил сигарету.

- Да я первый раз об этой херне слышу!

- Сколько раз я тебя предупреждал…

Даниил занервничал – только этого теперь и не хватало.

- Сколько раз я просил тебя, чтоб ты не лез во всякое гнилье… Что ты мне отвечал? – Стас покачал головой, оглядывая чадо. – Что ничего страшного не произойдет. А вот на тебе – произошло же!

- Я никого не убивал! – глаза блондина злобно блеснули.

- Может быть, – сказал Стас. – Но вот наша ментовка уверена в обратном! У них уже твой генетический материал нарисовался!

Даня скинул с шеи провода от наушников и запустил руку в светлые волосы. Парень не был готов к такому. Что теперь делать?! Как оправдываться и вообще, какого хуя происходит?!

- И что теперь? – растерянно проронил блондин.

- Тебя кто-нибудь сейчас видел?

- Нет…

- Нет или не уверен? – жестко поинтересовался Стас.

- Не уверен, – прошептал Даня. Он только начал осознавать серьезность ситуации. – А что?

- Тебя объявили в розыск, – инвалид прикрыл на мгновение глаза. – Не смей выходить из дома в ближайшее время. Отсидишься. Целее будешь. Следователю я сказал, что не знаю, где ты. Отключи мобильный. Никаких контактов. Матери не говори ничего. Только этого ей и не хватает…

- Как это, дома? – спросил Даня. Его глаза расширились. Он не мог оставаться дома – завтра заезд.

- Ты меня слышал вообще?! – зашипел отец. – Ты в розыске!

- Папа, но я…

- Что?

- Я не могу, – выдохнул Даниил, снова находя пятой точкой обивку дивана.

- Не можешь?! – прищурился старший. – А болтаться по трое суток и влипать в мутные истории можешь!

- Папа! – Даня понял, что должен сейчас сказать всё то, что следовало бы оставить в тайне. – У меня есть дело. Важное. Я не могу быть дома. Это просто невозможно – я должен появиться на… гонках.

Последнее слово парень произнес совсем тихо, надеясь, что отец его не услышит.

- На гонках? – слух у Жданова был отменным, а вот интонация перешла за границу доверительной и благожелательной. – На каких, блядь, гонках?! Ты что, издеваешься?!!

Даня по-детски уставился в пол. Он часто так делал, когда знал, что провинился.

- Я не издеваюсь. Я помочь тебе хочу.

- Правда? – наигранно удивился Стас. – А я думал, что ты сесть хочешь как можно скорее! И оставить нас с матерью у разбитого корыта – писать тебе письма и сухари носить!

- Пап, ну ты пойми, что если я выиграю, то мы сможем отстоять наш дом!

- Чего ты несешь?! – Стас подъехал к сыну вплотную и схватил за воротник. – Какой к черту дом?! Ты не об этом сейчас должен думать! Не об этом!

- А кто ещё подумает об этом, кроме меня! – сын вырвался. – Ты же ни хрена не делаешь! Только вон – аквариумы бьешь и погромы устраиваешь!!! А я не хочу оставаться на улице!

Стас мгновенно отпустил парня. Слова оказались самыми что ни на есть больными – инвалид боялся их услышать. Он запрещал себе думать, что его сын способен так впечатать.

- Нам деньги как воздух нужны! – продолжал Даня. – Я смогу их быстро добыть! Неважно, каким способом!

- Да я уж вижу, что тебе неважно, – слабым голосом сказал Стас. – Может и за убийство тебе заплатили?

- Ты меня оскорбляешь, – выдавил сквозь зубы блондин. – Ты прекрасно знаешь, что я никого не убивал!

- А я уже не уверен.

Даня сжал кулаки – ему было противно и больно. Так, словно его предали. Сейчас. И здесь. Плюнули в лицо и размазали. Родной отец посчитал его убийцей без очевидных доказательств! Да где это видано?!

- Ещё убедишься, – заявил парень. – Но знай, что я тебе этого неверия не прощу…

- Себя ты простишь? – бизнесмен поднял глаза на отпрыска. – Простишь себя, когда тебя посадят на десяток лет в камеру?! Или в больницу положат после твоих гонок! А?!

Даниил не ответил.

- Знаешь что? – сказал вдруг Стас. – Делай что хочешь. Только не говори потом, что я не предостерегал… И ещё: подумай о матери. Пожалей её. Меня не надо, себя тоже можешь не жалеть, но её…

- Ничего со мной не случится! – Даня понял, куда гнет отец. – Я стал водить гораздо лучше, чем год назад!

Жданов закрыл лицо руками и расхохотался.

- Папа, мне нужна машина, – робко вставил Даниил, слушая истерический смех отца. – Я обещаю, что буду аккуратен.

- Я ещё не окончательный маразматик, чтоб помочь тебе въехать в ближайший столб и потом рыдать на могилке. – Стас вытер вспотевшее лицо рукавом грязной рубашки. – Никакой машины ты не увидишь. И не мечтай.

- Я всё равно буду участвовать в заезде.

- Вперед! – бросил Жданов, отворачиваясь.

Даня постоял молча. Он ведь знал, что отец не даст машину, но в глубине души надеялся, что в этот раз всё будет по-другому. Он надеялся, что Стас увидит в нем самостоятельного мужчину, а не безбашенного пацана.

- Пап, пожалуйста, поверь мне, – это было последним мостиком в разговоре. – Прошу тебя. Я всё понимаю, но если ты и дальше будешь видеть во мне только ребенка, то…

- Хватит! – оборвал его речь мужчина. – Наслушались уже за последние пять лет с матерью столько, что могу даже пересказать!

Даня шумно вздохнул и чуть не выматерился.