- Чего тебе?! – раздраженно бросил Бобровский, не сбавляя темпа и не оборачиваясь.

- Стой! – Даниил догнал и схватил одногруппника за плечо. – Ты в зале чего-то не так сказал или это я чего-то не расслышал?!

- Ты о чем?

- Сам знаешь!

- Просто пошутил, а что? – Макар удивленно заморгал.

- Хорош прикидываться! Хочешь, чтоб я тебя снова раскрасил?!

- Тебе лишь бы кулаки занять! – отличник фыркнул.

- Чё ты хочешь?!

- Я? Ничего… – Макар смотрел на соперника почти спокойно. – Это ты никак в себя не придешь.

- А хер ли ты меня постоянно провоцируешь?!

- Когда это я тебя провоцировал?

- Напомнить? – Даниил стиснул зубы. – На философии что было, а после? Молчишь? А сегодня?!

- Какие мы нервные! – хихикнул Бобровский, чувствуя, что вывел Жданова из себя. – А кто-то говорил, что мне лечиться пора…

- Не пора. Тебе уже поздно!

- Да это ты свои поезда в психушку просрал, Казанова!

- Макарон, – Кекс и Зора подошли к однокурсникам. – А ведь Даня прав!

- В чем?

- Да в том, что ты постоянно лезешь!

- Я лезу?!

- А кто?! – Глеб тоже разозлился. – Сперва вы выясняете, кто круче, потом морды друг дружке квасите, теперь вот ты шестерить начал! И заметь, что последний пункт почти подтвержден!

- Вы задрали уже! – Макар потерял контроль над эмоциями. – Я не стучал! Вы что, глухие или русского языка не понимаете?!

- Это ты задрал нам лапшу вешать!

- Да на вас большего и не повесишь, – иронично усмехнулся Макар, чем окончательно усугубил ситуацию, – не выдержите.

- Ты что, ботаник, против нас? – уточнил Даниил.

- Лучше одному, чем с кем попало!

- Это ты о чем? – Глебу не понравилась интонация однокурсника.

- Я – сам по себе теперь, ясно?! – рыжий выговаривал каждое слово четко. – Не лезьте!

- Угрожаешь?

- Предупреждаю!

- Слыхали? – Даниил развернулся к Зоре и Кексу. – Он нас предупреждает! Ха-ха! А тебе известно, герой, что даже слон бессилен, если на него натравить муравейник?

- Ты всё чаще упоминаешь животных, – Макар сделал вид, что не испугался. – По-моему, у тебя склонность к зоофилии.

- За языком следи! Вырву!

- И длилось это тысячу и один день… – пошутила Зора, имея в виду теперь уже традиционные словесные баталии.

- Смейтесь сколько угодно, я оправдываться не стану…

- А придется! – Зора сверкнула черными глазами.

- Разве не ты сегодня утром привел Лапина?! – Даня пошел в наступление.

- Никого и никуда я не приводил!

- Врешь! – Даниил яростно толкнул парня. Тот почти свалился, но Глеб его удержал, однако, уже через секунду тоже оттолкнул.

Играть «в мяч» живым человеком жестоко. В другой ситуации и Даниил, и Глеб, и Зора наверняка бы осудили того, кто решил так поступить, но сейчас, когда обстановка накалилась до предела, всем нужно было как-то сбросить отрицательные эмоции. Макара изваляли по грязному полу.

- Вы – эгоистичные дегенераты! – рыжий попытался убежать, но Даня, схватив его за воротник, дернул назад так, что рыжий опустился на пятую точку.

- Я вас ненавижу! – Макар уже почти плакал.

- Мы тебя тоже любим! – с усмешкой процедил блондин.

- Даня, хватит с него, пошли! – Кексу надоело участвовать в подобном.

- Такой как ты вообще не способен любить! – в сердцах выкрикнул отличник, чем заставил Жданова снова обратить на себя внимание.

- Чего?! – Даня среагировал моментально и довольно точно. Одним коротким ударом он уложил парня, только-только приподнявшегося на полом, обратно на лопатки. Макар, словно неваляшка вдруг поднялся. Зора и Глеб переглянулись. Обычно у Жданова удар был сильным, а тут…

- И это всё?! – рыжий уж очень хотел выглядеть мужественным.

- Не-а! – Даня снова ударил студента в то же самое место. На этот раз кулак сделал свое дело: отличник, согнувшись, рухнул на пол и больше не шевелился, только тяжело дышал.

- Даня, ты чего, – Глеб испугался за одногруппника, но на этот раз не за друга, – совсем уже офонарел?! Это ведь тебе не Бероев!

- Это он совсем офонарел, если считает, что может запросто переходить мне дорогу!

- Успокойся! – Хабаров отволок блондина в сторону.

- Его лечи, а не меня! – Жданов вырвался и снова подошел к лежавшему Макару. – В следующий раз всё будет по-другому, понял?!

- Пошел ты… – сипло отозвался отличник.

- Пошел! – Даня, развернулся, скрипнув подошвой ботинок и от души хлопнул дверью, ведущей к выходу.

- Будь умнее, Макарон, – Глеб сочувственно потрепал рыжего по макушке, – а то ведь и правда в другой раз он тебя прикончит…

Когда компания наконец-то удалилась, Бобровский, сев, резко замотал головой, прогоняя из памяти довольные лица бывших друзей, и принялся приводить себя в порядок.

Все бы относительно ничего, если бы за этой «публичной экзекуцией» не наблюдала та, которую он готов был носить на руках и на чью поддержку и взаимность рассчитывал столько лет. Виолетта же с ледяным лицом «процокала» на огромных шпильках мимо. Камолова, смеясь над чувствами Макара, даже не подозревала, что её-то ситуация со стороны выглядит ещё смешнее, ведь блондин не обращал на неё ни малейшего внимания даже до того, как они порвали.

Камолова была не единственным лицом, наблюдавшим за «разборками неудачников» – так называл и Жданова, и Бобровского Игнат Бероев. Разница между ними для него состояла лишь в том, что Даниил, хоть и был неудачником, но боролся с этим, а вот Макар…

Поразмыслив, кавказец пришел к выводу, что «дружить» с этим недоумком, может, даже и полезно на определенной стадии, ведь сильно обиженный человек на многое способен, а если речь заходит о любви, то тем более!

- Знаешь, если у тебя ещё будут проблемы с этим кеном, то просто позови меня, договорились? – Бероев помог рыжему подняться. – Я найду способ его заткнуть за пояс, не сомневайся!

- Неужели? – Макар скептически осмотрел своего нового «благодетеля». – А что же сейчас не заткнул?

- Нет, только не при свидетелях! – рассмеялся Бероев, решив, что Макар примет слова за шутку и не задумается о том, что в каждой шутке есть доля правды.

- С какой стати ты мне помогаешь?

- Никакой помощи, я лишь хочу оказать тебе услугу! – сразу возразил Бероев. – Быть может, придет время, и ты мне окажешь…

Конец репетиции ещё не означал конец рабочего дня.

Лапин с кружкой горячего ароматного кофе сидел у себя в деканате, задумчиво разглядывая обложку сборника Шекспира. Да уж, денек выдался суетливым. То ли ещё будет!

Профессор все ещё сомневался в том, правильно ли он поступил, запихав всех в одну кучу. Жданов и Бероев… Жданов и Бобровский… Эта новенькая первокурсница и Зора, а ещё Камолова-стерва. Единственным человеком, к которому не было претензий (почти не было) – Глеб Хабаров. Золото, а не студент. Молчаливый и смирный. Готовый спасти всех и каждого. Лапин знал, что Глеб частенько выручал Жданова. Он его за это и уважал. Дружба этих двоих не подвергалась сомнениям. Никогда. Это дорогого стоит. В наше время.

А вот сам Жданов… ох, проблемный же крендель! Если бы за каждую драку отчисляли, то Даниил бы стал рекордсменом в этом. Декан, конечно, видел ссадины на подбородке и скуле блондина, когда они общались в актовом зале после примерки костюмов, но промолчал. Дело ясное: парень дрался. Опять. Снова. Ещё раз. Что ж с ним делать-то?!

Конфликт на лицо. Вот только разораться бы: у КОГО именно и с КЕМ? Ещё раз: Жданов и Бероев. Что они не поделили? Неужели ту самую первокурсницу? Черт их разберет! Тогда из-за чего цапаются Жданов и Бобровский? Из-за Камоловой?

И вообще, почему они все вместе из Макара прокаженного сделали?! Паренек страдает. Точнее – может пострадать, если не вмешаться…

Аскольд Прокофьевич понял, что окончательно запутался. Нужен перерыв. А ещё лучше – отпуск. Или вообще пенсия!

Если говорить откровенно, то Лапин уже считал секунды до того, когда он сможет забыть о спектакле, о том, что неудача здорово подорвет его авторитет среди коллег, да и вообще – работа его утомила. Полежать дома и почитать хорошую книгу было бы идеальным вариантом, но, увы, приходилось пахать по двенадцать часов в сутки, не считая дополнительных дел, пусть и не связанных с преподаванием.