- Вы что хотите этим сказать?

- Да то, что ей с ним удобнее будет и вообще, они друг другу очень даже подходят! Кто знает, может, так и должно было быть?

Астахова промолчала, но с сомнением качнула головой. Кармелита и Жданов? Вместе? Серьезно? Нет, этого не может быть! Только не Кармелита! А как же Миро?

- А Миро теперь убран надолго, – прочитав её мысли, негромко произнес Носков и отправился на кухню, чтобы вернуться в сладкое царство Морфея. – Туда ему и дорога!

Как правило, если в данную минуту тебе очень хорошо, то в следующую может стать крайне плохо. Жданов, боясь сделать лишнее движение, опустился в ванну, сажая за собой Кармелиту. Она начала просыпаться постепенно, что выражалось странным (собственно, как у большинства напившихся в первый раз) состоянием. Истерический смех, неопределенные жесты, включающие в себя: размахивание руками, нечленораздельные выкрики, попытки вылезти, а так же испить мыльной водицы. Стас едва успевал подхватывать её, не давая нырнуть. После пяти минут буйства женщина вдруг затихла и, обмякнув, повисла.

Жданов сидел, прислонившись спиной к задней стенке ванны и согнув ноги в коленях, руки его лежали на бортиках для того, чтобы Кармелита случайно не стукнулась о них. Поза весьма удобная, но, смотря для чего…

Прошло ещё какое-то время, прежде чем Милехина развернулась к блондину лицом и фактически легла на него, уткнувшись носом в поросшую волосами грудь, как ни в чем не бывало продолжила сопеть. Её горячее дыхание, порой неровное и частое, подкидывало бизнесмену двусмысленные картинки. Он возбуждался медленно, но верно и понимал, что пойти на попятную уже не сможет.

Вода едва доходила до бедер и уже совершенно остыла (спасибо Кармелите, которая успешно выплеснула добрую половину на пол), поэтому комфорт резко сошел «на нет». Увидев, что спина цыганки покрылась мурашками, делец включил душ. Свободную руку он запустил в её мокрую и спутавшуюся шевелюру, подушечками пальцев надавливая на биологически-активные точки. Кармелита отреагировала, пошевелившись и жалобно простонав. Судя по всему, голова у неё сильно болела после такой дозы алкоголя. Стоило прекратить манипуляции, как Кармелита, словно слепой щенок, принялась настойчиво тереться лбом о предплечье блондина, требуя продолжения массажа. Жданов улыбнулся и поцеловал брюнетку в макушку, откидывая душ, который был совершенно не нужен, он приподнял её и посадил на свои бедра верхом так, чтобы она не сползала, тем самым позволяя себе расслабить спинные мышцы, которые начали затекать.

Теперь, когда подбородок Кармелиты лежал на его плече, а её руки обнимали его шею, Станислав Жданов вполне мог считать себя счастливым. Насколько счастливым? Нет, не абсолютно. А чуть-чуть, как известно, не считается!

Он изучающее и ритмично водил ладонями по её спине, очерчивая позвоночник и лопатки, спускаясь от шейного позвонка все ниже – к копчиковому, при этом время от времени целуя или слизывая капли воды с висков. Холод плавно перешел в жар. Мурашки уступили место испарине. Подаваясь всем телом то вперед, то назад, раскачивая цыганку и, казалось, даже воздух в помещении, Жданов имитировал фрикции. Ему важно было разбудить её до того, как мозг окончательно сдастся организму.

- Стас…

Жданов перестал дышать. Кармелита произнесла его имя так четко и внятно, будто вовсе не пила. Однако через секунду блондин выдохнул – она неуверенно подняла голову с его плеча и даже посмотрела в глаза…

Наверное, так бывает только в голливудских фильмах, когда одного взгляда хватает для того, чтобы понять – хочу.

В интимной жизни Стаса, пожалуй, не было ничего подобного до этого момента. Они целовались, словно век не видевшиеся влюбленные и если бы можно было содрать друг с друга кожу, то, наверное, содрали бы…

- Я люблю тебя, – рвано шепнул он ей в ухо, когда поцелуй пришлось разорвать для того, чтобы вдохнуть.

В ответ Кармелита навалилась на него всем телом так, что его затылок оказался на заднем бортике ванны.

Он двинул бедрами и застыл на мгновение, будто спрашивал разрешения. Толчок – и они одно целое. На лице цыганки мелькнуло чистое блаженство, сопровождавшееся протяжным стоном. Хоть у Кармелиты и не было тигриных когтей, но впивалась она в него крепко, оставляя за пальцами красные полосы. Почувствовав, что барьер снят, Жданов наконец-то позволил себе не думать ни о чем, кроме того, что чувствовал. Он позволил Кармелите доминировать, не смотря на то, что терпеть не мог, когда женщина сверху. Сейчас это всё было неважным. Она завала темп, то насаживаясь на член до конца, то практически слезая, она отдавалась без остатка, всем своим видом показывая, что ей хорошо. Стерлись запахи и звуки, осталось только желание удовлетворить потребность, но потребность в чем? В сексе? Вряд ли… Понимала ли цыганка, что происходит, а главное – с кем это происходит? Жданов долго уговаривал себя, что будет хотеть её любую, но осознание того, что сейчас она практически невменяема всё же пришло на смену эйфории. Он начал анализировать своё поведение, понимая, что никакой победы не одержал, хоть и получил желаемое.

Чувствуя, что оргазм близок, блондин всё же перехватил инициативу. Он удерживал бедра женщины, порой сминая ягодицы и натягивая кожу её промежности, усиливая таким образом чувствительность, совершал мощные и частые толчки, приподнимая свой таз, забыв о том, что на шее может выйти приличный синяк из-за того, что он всё ещё опирается о бортик. Вверх-вниз, вверх-вниз… напряжение внизу живота нарастало с каждой секундой…

Кармелита выгибалась дугой, постанывая, стремилась вырваться из его стальных объятий. Жаль, что ванна – пространство ограниченное, даже слишком. Ей явно хотелось сменить позу. Его губы переместились на её груди. Соски были напряжены то ли от холода, то ли от прикосновений.

Жданов резко поднялся, сев и оказавшись лицом к лицу с Милехиной, отпустил её бедра, посмотрев прямо в карие глаза. Она приподнялась и невероятно медленно опустилась, встречая его низкий горловой стон и пульсацию внутри, свидетельствующую о логическом завершении полового акта.

От переизбытка эмоций, блондин абсолютно забыв о том, где находится, откинулся назад и, конечно, долбанулся затылком о чертов бортик…

Стас распахнул глаза – он в своей машине. За окном – ночь. Рядом на сиденье валяется бутылка коньяка, опустошенная больше чем на половину. Ну не сука ли эта жизнь?!

P.S. У Стаса разыгралось воображение, собственно, как и у меня))) Прошу читателей меня простить, если что-то кому-то пришлось не по душе :)

====== Глава 34. ======

СГУ.

- Блин, что делать будем? Лапин же нас сейчас хватится! – удрав с репетиции, троица, состоящая из Даниила, Зоры и Глеба, вспомнила о контрольной работе у Сонковой. Куда денешься? Никуда.

- Без паники! Как у нас в России делают?

- Как?

- Тысячу давай, – Даня выглядел бодро. – Всё ж таки не подмажешь – не поедешь!

- У меня нет, – Кекс с насупленным видом отвернулся.

- А что у тебя вообще есть?! – блондин, зашипев на друга, принялся шарить по своим карманам.

- Почему я должен давать? – возмутился Глеб. – Из-за тебя мы вляпались, так что давай-ка сам, а?

- Уже и занять нельзя? – Даня пересчитал свои сбережения, удрученно вздохнув. – А ещё лучший друг…

- Да ты мне должен как Украина за газ! – выпалил Хабаров.

- Ой, ладно, вот стану олигархом и тут же расплачусь! – Жданов потер подбородок. – Лучше решите, что именно «дарить» будем?

- Дарить? Не понял…

- А ты, наверное, хочешь, чтоб я ей прямо в руки отдал деньги?

- Ну, я не знаю, а что можно подарить? Времени в обрез, а до ближайшего магазина километра четыре!

- Цветы были бы идеальны.

- Ага, сходи вон на стадион и нарви ей одуванчиков! – хохотнула Зора. – В такой ситуации вещь должна быть практичной! Это же взятка!

- Тогда коньяк можно.

- Да, конечно, пронести в университет алкоголь на виду у этого дегенерата на входе – идея просто высшего уровня! Нам потом таких люлей вломят, что пожалеем обо всем на свете!