Волк ухмыльнулся.

- Дааа... Возвращение любимца Сендара.

Калан и Джигур’инд издевательски засмеялись. Битт подал резкий знак заткнуться.

- Что ты себе позволяешь?! – низким холодным голосом прорычал Одам-ан’де.

- Я? – он хмыкнул, облокотившись об ручку трона и надменно ухмыльнувшись. – Вы слышите это, многоуважаемые «Древние»? Что я себе позволяю... – Хищник откинулся на спинку-гребень Матриарха. Теперь обе его когтистые руки лежали на ручках. – Я старше тебя на сорок шесть лет, молокосос. Где твоё уважение, с’йюит-де? Как ты обращаешься с властью? Во что ты превратил Сендар? Зачем заставил нас верить тебе?!

Последняя фраза эхом отскочила от холодных стен.

- Зачем, Одам-ан’де? Эти крайности... – покачал головой Варэ’нинд.

Перед глазами альбиноса помутилось. Обвинения посыпались одно за другим. Его союзники более не доверяли ему. Гушинд перешёл на сторону оппонентов, приняв их политику горячей войны с Аттуром. Рычание превратилось в монотонное гудение. «Эндри...» Её крики, где-то далеко, словно из самого нутра: «Помоги мне!» Гигантская Матриарх, раскрывшая пасть... Её остервенелые дети нагоняли его.

Лунный Ангел схватился за голову и, взвыв, упал на одно колено. Когти впились в валары.

- Ты признаёшь свою вину, Гуан-Тант’ер?! Ты признаёшь свою вину?!– рычал громоподобным рыком Битт.

- ХВАТИТ!

- Сендар отрекается от тебя, изменник! Ты хотел убить меня! Своего собрата! Ты хотел убить Старейшину, одного из «Древних»!

- Как ты посмел сговориться с кровными врагами?! – крикнул Калан.

- Одам-ан’де, мы верили тебе...

В этой безумной круговерти молчал только Фаитинд. С неменяющимся застывшим, каменным выражением лица и плотно прижатыми к пасти жвалами, он смотрел на творящееся вокруг безумие. Никто не давал альбиносу права голоса. Ему не позволяли ни возразить, ни объясниться. Всё это было частью одного большого грязного заговора, и этот элемент был заранее предусмотрен.

- У меня есть живое доказательство твоих грязных намерений! Ведите берсеркера! – гаркнул Волк.

Открылись двери. Лидер арбитров вёл своего заключённого. Ему поступил приказ поймать Предатора живым, что оказалось несказанно просто. Всё это время Охотник был на виду. Крак-линд толкнул вперёд Носорога. Тот, звякнув цепями, упал на колени рядом с альбиносом. На нём не было маски.

- Привет, друг, – рыкнул он и улыбнулся, настолько надменно и ехидно, насколько позволяло его эго. Лунный Ангел не повернулся, продолжая смотреть в пол.

- Имя, – грозно и требовательно рявкнул Битт.

- Рино-Длаар’хат.

- Объясни наличие золотых унтаров на твоих валарах. Ведь они принадлежали Гуан-Тант’ру, так?

Одам-ан’де резко поднял голову, взглянув на берсеркера.

- Ах ты, сукин сын! – взревел он и уже было бросился на Предатора, но четыре арбитра перехватили его, заломив белые руки и поставив Вождя на колени. Рино одарил его злорадной ухмылкой.

- Встань и разъяснись, – рыкнул Волк.

Носорог поднялся и, встав перед большим круглым столом, выполнил приказ своего заклятого врага.

- Он подарил мне их, как знак нашего сотрудничества.

- Лжёшь! – взревел Гуан-Тант’ер. – Заговор! Измена! Не верьте этим ублюдкам! – крикнул он своим соплеменникам.

- Заткните его! – не выдержав, приказал Битт.

Один из арбитров резко ударил альбиноса в живот, заставив согнуться. Предупреждающее глухое рычание пресекло повторные попытки протеста. В частности потому, что протест был бесполезен. Соратники не услышат его, им уже слишком хорошо промыли мозги, рассказав свою историю произошедшего. Подняв глаза, сквозь линзы маски Ночной Воин заметил, как Фаитинд медленно отрицательно качает головой. Вожак понял этот знак – ничего уже сделать нельзя.

- Мы сговорились, что он даст мне право разграбить JAG’D’JA, – продолжил Рино. – И... убить его главного оппонента. Тебя, Битт.

Нервные перешёптывания Старейшин. Альбинос молчал. Посреди стола появилось видео с маски одного из берсеркеров. На нём Одам-ан’де заключал договор.

- Я же взамен пообещал свою помощь, покровительство и добычу ценной информации, касающейся Аттура. Целью нашего договора было закрепление его власти, и... – тёмные глаза вдруг переменились, голос стал ядовито-злобным, – свободное от гнёта убийц берсеркеров существование кланов «Гларо».

- Уведите с глаз моих долой эту надменную скотину, – холодно прорычал Битт.

Крак-линд, всё это время внимательно наблюдавший за Ангелом Ночи, подошёл к Рино и, схватив за цепи, поволок обратно, вниз – во временные тюрьмы ждущих казни узников.

- Итак, – рыкнул Волк. – Исходя из предоставленных доказательств, я прошу вынести вердикт.

Сейчас, когда за ним было последнее слово, он ехидно осматривал собратьев, делая вид, что их мнение имеет какое-либо значение. Первым встал Калан:

- Убить.

- Уничтожить на глазах у низших каст, – сказал Ганерин.

Гушинд промолчал. Он до сих пор не мог во всё это поверить. Разочарование дало дополнительный толчок встать на сторону оппонентов.

- Изгнать из касты, – с трудом выдавил из себя Варэ’нинд.

- Соглашусь с Варэ’ниндом, – еле слышно сказал Беглинд.

Пока Элдеры выносили приговор, Фаитинд вёл телепатический, прикрытый диалог с Гуан-Тант’ром:

- Ты должен бежать, Одам-ан’де. Битт успел набрать на тебя негативных материалов. Он сговорился с Рино-Длаар’хатом. Ему и его подельникам удалось настроить против тебя всех. Битта избрали Правителем, не спрашивая нас. Они связаны с Воинами Аттура. Прошу, если ты доверяешь мне, не усугубляй ситуацию. Я почти добрался до сути. Уходи. Я найду тебя и всё объясню.

- Куда мне идти, Фаитинд??? Куда мне идти?! Я буду числиться отступником! Я и весь мой клан! Каждый будет вправе убить меня!

- У тебя нет выбора.

Битт поднялся с трона. Арбитры уже приготовились выполнить любой его приказ. Как подчинённые воле Верховного Лидера, они не имели права на отказ.

- Уходи, – телепатически, “сквозь клыки” процедил Фаитинд. Он приготовился открыть дверь...

- УБИТЬ.

- Беги прочь! – Вечный вонзил коготь в кнопку на троне.

Двери начали открываться. Альбинос, взревев, раскидал двух набросившихся на него Мастеров Охоты. Ки’чти-па выскочили из наручи. Он нанёс удар в грудь третьему, оттолкнув в сторону и метнувшись к дверям.

- Взять его! – взревел Волк.

Поднявшиеся с пола арбитры бросились в погоню. Едва успев добраться до скоростной платформы, Гуан-Тант’ер обернулся и метнул два сюрикена. Они вонзились в плечо и грудину двум преследователям. Быстро введя код, он начал спуск. Сверху посыпались плазмозалпы. Альбинос уворачивался, мечась по небольшой площадке. Внизу его уже встречали четверо Воинов с сетью. Лунный Ангел оскалился, приготовившись атаковать, но внезапно они развернулись и накинулись на стоявших сзади собратьев. Вожак воспользовался представившимся шансом и, спрыгнув на пол, бросился к выходу. В самом Сендаре шло горячее противостояние. Ещё не все Воины сломались перед Биттом. Оставались те, кто ему не доверял.

Выскочив наружу, Гугар’кха перешел в сумасшедший бег. Сзади слышались звуки борьбы. Несколько Хищников клана «Острого Когтя», стоявших у корабля, сорвались с места. Плазмозалп ударил в землю прямо у ног Ночного Воина. Видения... видения... Стая мчащихся Кайндэ. Они уже были близко... Mondengel взвыл. Он зарычал в маску:

- Быстро трап! Двигатели! Скорей!

Под удары сгустков плазмы о чёрный корпус, Гуан-Тант’ер ворвался на «Шауб-Де». Фатор сразу же закрыл дверь. Трап исчезал уже на ходу. Судно поднималось в воздух.

- Кетану, мой Кар’клей...

- Не сейчас! – рявкнул альбинос, выхватывая нагинату из рук ошеломлённого первого помощника. На бегу он крикнул:

- Уходим в сектора Предела!

Несколько кораблей устремились вслед за чёрным MAN’DACA.

- Отражающее покрытие! – рявкнул Кил-лиэату Одам-ан’де, ворвавшись в отсек управления. Тут же судно встряхнуло. – Быстрее!